Сеть (СИ) - Храмкова Маша - Страница 22

И все же, настолько масштабную акцию сопротивление проводило впервые.

— У меня плохое предчувствие, — призналась Сати Ойтушу.

В силу положения миссис Эвери, Айзек разрешил им с Ойтушем снова жить в отдельной палатке.

— Ты сейчас очень уязвима, — Ойтуш присел рядом с ней и обнял за плечи. — Постарайся хорошо отдохнуть.

— Ты не прав, — Сати покачала головой. Вовсе не упрямо, скорее, устало. — Дело не во мне. Он подсказывает мне многие вещи.

— Он? — уточнил Ойтуш. На сегодняшний день срок Сати перевалил уже за четыре месяца.

— У нас будет мальчик. Одаренный мальчик, — сказала она. — Не знаю, как это объяснить… Я просто чувствую его.

— Так и должно быть, — в темноте глаза Ойтуша сияли. — Отдохни, хорошо?

— Хорошо.

Остаток ночи они провели в объятиях друг друга. Ойтуш не мог не заметить, что температура тела Сати была неестественно высокой, нет, не так — она просто горела. Ойтушу было жарко, он обливался потом, но не переставал обнимать ее.

В четыре утра они проснулись, чтобы проводить семь отрядов.

— Удачи, — Ойтуш пожал руку Протону Ситису. Тот был взволнован, но от этого старался выглядеть еще более беспечным.

— Вернемся к завтраку, — сказал Протон, садясь за руль джипа.

— Так и быть, оставим вам немного, — ответил Ойтуш.

Остальные шестеро лидеров тоже выглядели оптимистично. Всего на операцию отправлялось около двадцати человек, и сейчас каждый из них занимал свое место в дрезинах. Сати кинула взгляд на Айзека: тот стоял, скрестив руки на груди и нахмурив брови. Несколько лет он готовился к тому, что должно было свершиться сегодня, но в последний момент что-то заставило его изменить план и отправить в Метрополь гораздо меньшее количество человек. Он посчитал, что с закладкой взрывчатки вполне справятся двое-трое солдат, кроме того, случайно или же нет, его выбор пал на людей еще не успевших обзавестись семьей. Айзек волновался, и от этого волнение Сати еще больше усиливалось.

— Возвращайся обязательно, Протон, — сказала она.

— А как же иначе? — Ситис улыбнулся своими железными зубами, а потом шепотом добавил, — Я еще с вашим мелким хочу понянчиться.

Сати замешкалась; не говоря ни слова, она проводила его округлившимися от удивления глазами.

“Откуда он узнал?” — подумал девушка. О ее беременности знали только Ойтуш и Атли, а живот был еще не заметен.

Через десять минут станция опустела. Через несколько часов вновь ожила, и голоса людей возвестили о начале нового дня. А спустя шесть часов после отъезда последней группы, Айзек собрал в палатке всех кто остался, чтобы сообщить о том, что операция провалилась.

***

— Не перестану удивляться силе одаренности, — произнес Огастус Лонг. Это был высокий мужчина в красном плаще и черной шляпе. Рядом с ним стоял его младший брат Обадайя с неизменной чашечкой кофе в длинных тонких пальцах. В отличие от Обадайи, Огастус не был альбиносом.

— Они предсказали все с точностью до минуты, — Огастус наблюдал за тем, как людей в наручниках утрамбовывают в грузовики.

К Лонгам, стоящим под крышей цитадели протектория, бежал директор “Лолиты” Оливер Крейн. Он прикрывался от дождя своим портфелем, но все равно выглядел изрядно промокшим. Лицо его при этом было по-детски счастливым.

— Слава протекторию! — кричал он, взбегая по лестнице. — Спасибо вам!

— Не нам спасибо, — сухо произнес Огастус, — А Роланду Грейси и его провидцам.

— Все равно! Спасибо, спасибо, спасибо! — Крейн был готов вылизывать их подошвы. — Вы взяли этих подрывателей, без вас, без протектория я попал бы на крупную сумму.

— Нам пора, брат, — произнес Обадайя, заметив на лице Огастуса брезгливое недовольство. Оба служителя зашагали прочь, в холодный полумрак протектория, оставляя Крейна в одиночку радоваться своей спасенной заднице.

Благодаря экстренному звонку Роланда Грейси, сегодня протекторий взял порядка двадцати человек, намеревающихся совершить подрывы зданий.

— Когда суд? — спросил младший из Лонгов. — Или вначале пытки?

— Какой суд, какие пытки, Оби? — сказал Огастус и Обадайя, не терпящий, когда его называют “Оби”, поморщился. — Помниться, Грейси велел возобновить публичные казни… Пытки — это слишком утомительно, и потом, ты же помнишь, что оставлять сопротивленцев в камерах не благодарное дело. Казним их сегодня же, на площади.

***

— Их казнят сегодня, ровно в полдень, — сказал Айзек. Глава сопротивления выглядел рассеянным, если не сломленным. Он продолжал общаться с Ситисом и остальными через “Око-2” и знал, все, что с ними происходит.

— Неужели мы ничего не можем сделать? — спросила заплаканная Эвелин Кертис. Кажется, Айзек ошибся, решив что у Протона нет семьи.

— Нельзя жертвовать большим, чем мы уже потеряли, — произнес киборг.

— Еще не потеряли, — вступился Ойтуш. — Если мы атакуем сейчас, как и планировали…

— То погибнем. Мы погибнем, солдат Эвери, — Айзек сделал паузу. — Потому что все наши планы известны им. Известны заранее.

“Ты что, сдался Айзек?!” — так и хотелось сказать Сати, но она не могла гарантировать, что тогда он не разрубит ее пополам.

Ситуация действительно была безвыходная. В назначенное время все семь групп ждали у точек выхода. Они были арестованы без лишнего шума и пыли, и теперь должны были быть казнены на глазах у жителей Метрополя. Во всем этом чувствовался точный расчет Даны Хатт, и это еще больше бесило Сати.

— Что говорят СМИ? — спросила Эвридика.

— “Схвачены сторонники сопротивления. “Отряд Одаренных” послал вперед своих пешек”, — Захария процитировал последние выпуски новостей.

— “Отряд Одаренных”?! — чуть не взревел Айзек. — Я придушу этих гадов, если увижу! Это из-за них карательные меры ужесточили.

— Нам приписывают их грехи, заставляя народ ненавидеть сопротивление, — согласился Ривал. — Если бы Соторн знал, что его назовут пешкой…

— Для нас они всегда будут героями, — спокойно сказала Сати. — Теми, кто принес себя в жертву.

Больше добавить было нечего. В следующий час все, кому было имплантировано “Око-2”, мысленно поблагодарил офицеров и попрощался с ними. Было так странно разговаривать с Томбом Ситисом, зная, что через час он умрет, как и все остальные смельчаки, отправившиеся на задание сегодня утром.

“Откуда ты узнал о том, что я беременна?” — мысленно спросила у Протона Сати. Гораздо проще было говорить об обыденных вещах, чем о том, что и так было неизбежно.

“А я и не знал. Ты сама только что во всем призналась”, — “Око-2” не передавало эмоций в отличие от телепатии Томаса, но Сати догадалась, что в этот момент Ситис усмехнулся.

“Ты уже знаешь… как все будет?” — спросила она.

“Да. Нас расстреляют. Это быстрая смерть”, — как же хорошо, что “Око-2 не могло передавать эмоций.

“Да, быстрая. Однажды я почти умерла таким образом”, — Сати вспомнила, как на пляже за ними гнались люди Грейси.

“Нас уже ведут, Сати”, — быстро сказал Протон. — “Могу я попрощаться с Эвелин?”

“Да, конечно”, — на автомате ответила Сати. — “Мы отомстим за вас. Я обещаю”.

Последнюю фразу девушка произнесла, скорее, для себя. То, что они просто так давали своим друзьям умереть, было позором для сопротивления. Но еще большим позором будет, если их смерть окажется напрасной.

Когда с головы Протона Ситиса сняли черный мешок, он какое-то время ничего не видел. Свет был слишком ярким, несмотря на ненастный день. Первым, что он различил, было лицо Энже — молодой девушки, что вызвалась добровольцем в его команду. Энже била крупная дрожь.