Киберстар (СИ) - Гарцевич Евгений - Страница 23

— Играете на сцене, не в берлоге, я зрителей позову, — уточнил Виктор.

— Хорошо. Потом второй этап. Уже чуть сложнее. К двум победителям добавляются не самые удачливые команды из Серебряной лиги прошлого сезона. Если не ошибаюсь, те, кто занял третье место в своих группах, плюс с третьего по восьмое из плей-оффа.

— А мы знаем, кто именно и как они играют? — спросил Кройф.

— Записи плей-офф есть на канале лиги, этого, в принципе, должно хватить. Будет две группы по шесть команды, дальше выходят только с первых мест. Игры уже до пяти побед.

— И опять же, в случае если, хотя нет, вы просто обязаны пройти во второй этап, играть будете на сцене, — продолжил Виктор.

— Да, поняли уже. Третий этап — уже с неудачниками Золотой лиги прошлого сезона, большинство из них мы знаем хорошо, профиль поведения с тактикой и стилем плюс-минус можно понять. Вопросы?

— А что будет, если мы не пройдем? — неуверенно спросил Зумби.

— Есть такой шанс, но после первого этапа, мы уже, как минимум, будем в Серебряной лиге.

— А если? — продолжил Зумби, но его прервали одновременно Кот с Орком.

— Если б да кабы, да во рту росли грибы. Даже мысли такой не допускай.

— Всё, игры кончились, переходим в режим жесткого тренинга, — Знайка достал из портфеля несколько распечатанных листов и раздал каждому по экземпляру. — Здесь план тренировок, у каждого отдельные задачи, плюс общие. Дополнительно ссылки на видео игр потенциальных противников уже у вас на почте, все вместе мы их не успеем посмотреть, поэтому делимся и потом делаем доклады. А теперь — в бой.

***

Неделя перед квалификацией выдалась просто безумная, причем не от тренировок — тут все шло строго по расписанию, а вот в остальном мир будто ополчился на команду. Знайка в хлам разругался с Олей из-за недостатка внимания, и одну ночь провел в клубе на диване. Кот не смог подмениться на работе и несколько дней практически не спал, тренируясь по ночам. У Орка разболелась рука и он выпал из процесса на пару дней, взяв на себя работу по аналитике команд противников.

Виктор позвал на игры своих партнеров, потенциальных спонсоров, друзей и конкурентов, предложив команде «Нэверленд» также играть на сцене. Ожидался полный зал, и от этого Виктор сделался нервным, рычал на персонал и постоянно давил на всех, что результат должен быть на высшем уровне. В назначенное время мы подали заявку, а к моменту старта первого этапа стало известно, что нас таких — двести сорок четыре команды.

— Не пойму, что сильнее. Меня распирает от счастья или от чувства глупости? — проворчал Кот, поднимаясь на подиум с компьютерными столами.

— Есть в этом что-то похожее на последний звонок: тоже выходишь на сцену, а толпа на тебя смотрит и что-то ждет, — ответил я.

— Скорее утренник в детском садике, дети все такие нарядные, радуются, потеют, боятся, что слова забудут. Не буду больше дочку заставлять быть снежинкой.

— Надо как Зумби, намазюкал на лицо опять свои гадости, — подключился Орк, кивая в сторону поднимающегося по ступенькам мертвеца. В очередной раз на лице парня было нарисовано несколько кровоподтеков, довольно реалистичная дырка с вырванным куском мяса на щеке и заляпанный кровью подбородок. В таком виде он не только готовился к турнирам, но и стримил, что отчасти объясняло большую популярность его роликов.

— Камуфляж, епта, — отозвался Зумби, услышав, что его обсуждают, — ща, изи каточка будет.

— Она самая, — сказал Знайка, последним на правах капитана взошедший на помост, — давайте уже покажем всем тактику и мастерство!

Следующими на сцену поднялась команда «Неверленд», ребята немного обновили состав с нашей прошлой встречи на открытии компьютерного клуба. Тогда мы довольно быстро разделались с ними, возможно, сегодня тоже попадем друг на друга, на что очень сильно рассчитывал Виктор. Ребята довольно недружелюбно поздоровались, лишь капитаны пожали руки. Засос улыбнулся и пообещал, что в этот раз они готовы лучше. После бурных аплодисментов и криков приветствия мы расселись по местам, а на сцену, развлекать публику, вбежал Виктор. На экранах запустили подборку смешных и курьезных случаев танковых сражений.

Как оказалось, Виктор не зря так серьезно готовился к турниру и муштровал барменов и официантов. Несмотря на субботний вечер, зал был битком. В випах расселись приглашенные гости, общий зал будто незримой линией поделился на части: постоянные гости, которым Виктор пообещал зрелищ и накала страстей, и студенты, которых заманили дополнительной скидкой на «спортивное меню».

По регламенту в первом раунде бились до трех побед. Одна карта на игру — дважды победил, едешь на следующую карту с новым противником. Начали в восемь вечера в «Химмельсдорфе», параллельно с «Неверленд», но довольно далеко друг от друга по сетке. В бой!

Уже через пятнадцать минут зал взорвался аплодисментами, а я сидел, уткнувшись лицом в ладони. Перед глазами колыхались языки пламени. Вот дымится танк Кота, прикрывая превращенный в решето «батчат» Знайки. Чуть дальше в переулке, с развалившейся гусеницей и облезлой краской — машина Орка, а рядом на брусчатке — оторванная башня Зумби. Пробитый в четырех местах Будист за поваленным деревом так и не успел перезарядить барабан. Мы с Кройфом держались чуть дольше, но сложно сказать, он это кричал или его виртуальные танкисты, сгоревшие в танке после поджога. А потом паника и удар тараном в моего загнанного в угол развалившегося дома «девяностика»; или это Знайка хлопнул по плечу, призывая уходить?

Я оглянулся, все еще не понимая: что происходит, почему зал радостно вопит, а на экране такие знакомые танки, но играющие совершенно иначе и при этом с чужими никами? Ребята бочком пробирались вдоль сцены, чтобы не проходить перед зрителями. Лицо Виктора побелело, а у Насти дрожали глаза, сдерживая слезы, она что-то говорила в рацию. Еще раз взглянув на экран за спиной, я наконец понял, что Настя успела отдать распоряжение клубному видеорежиссеру, и он переключил экраны с нашего боя на в разы более успешное выступление «Неверленд». Как я потом узнал, уже после первого нашего поражения. Мы слились в прямом и переносном смысле, не говоря друг другу ни слова. Кройф что-то пытался прошипеть в адрес Кота, но вмешался Знайка, и мы, не привлекая внимания, в обход барной стойки покинули бар.

***

На следующий день я решил, что опять болею. Но в этот раз не температурой и кашлем, а как девочки, в теплом махровом халате, в носках из верблюжей шерсти и приличным бокалом виски. Жена сначала пыталась как-то меня растормошить, но, видя бесполезность своих действий, отстала. Делать не хотелось ровным счетом ничего: ни прописывать сценарий придуманной игры, ни тем более запускать танки. Я посмотрел кино. Странным образом, в моменты глубочайшей депрессии — а у женатого нереализованного мужчины в очередной стадии кризиса среднего возраста частенько случаются минуты слабости — я всегда пересматриваю «Тренировочный день» с Дензелом Вашингтоном, а потом залипаю на канал «Дискавери». Понимаю, что выбор странный. Тут продажный полицейский попал на русскую мафию, а там механики, золотоискатели, выживальщики, но все как один с кучей проблем в поисках их решений. Потом почитал. Считается, что Чехов — лучшее лекарство от хандры, но не помогло. Ноутбук включать не хотелось, поэтому прошелся по пыльным играм на консоли, накопившимся за время танкового марафона. Когда совсем опьянел, извинился перед женой и завалился спать.

Следующий день был копией предыдущего, с той лишь разницей, что мы поговорили с женой, и я пообещал, что минута слабости не продлится дольше всех сезонов «Теории большого взрыва» и вместо Чехова я перейду на Буковски. Раньше никак не мог понять, чем меня так привлекают его герои, но сейчас вдруг снизошло, что они прекрасны в отсутствии каких-то целей и стремлений. При всей довольно поганой жизни они счастливы, потому что не проигрывают, а не проигрывают просто потому, что не ставят перед собой никаких задач. Не стремятся, но зато и не проигрывают. Это бесцельное разгульное существование всегда вселяло в меня оптимизм, но сейчас, наоборот, расстроило. Невольно вспомнил, как мне всегда казалось, что самым страшным для меня будет перестать стремиться к чему-то. И стало еще хуже. Хотя я, правда, представлял этот страх не как у Буковски, а скорее — дорогое поло лососевого цвета, теннисные туфли и сквош по расписанию в перерывах отличной, но однообразной работы.