Киберстар (СИ) - Гарцевич Евгений - Страница 11

— А обедать не пора? — поинтересовался я, заметив, что в зале прибавилось народу, а с кухни стали курсировать официантки.

Перед обедом поднялись осмотреть комнату для тренировок. Вдоль трех стен буквой П расставили столы, купленные на рынке подержанной офисной мебели; они чем-то напоминали школьные парты. На полу — такие же потертые системные блоки, но, по заверению Виктора, с хорошим апгрейдом. На столах почти вплотную к стене установили большие, с пыльными двадцатичетырехдюймовыми рамками, мониторы. Шесть с клавиатурами и игровыми мышками — монстрообразными гигантами с кучей кнопок и эргономическими впадинами под пальцы, похоже, единственное новое, на что разорился Виктор, а у седьмого — самый дешевый бледный брусочек, который можно найти в продаже, и ещё пара таких же запасных на краю стола. Скрипучие кресла, обычные офисные, пока были не у всех столов, двух не хватало, но Виктор пообещал доукомплектовать. У стены с окном на общий зал — небольшой кожаный диван с прожженной дыркой от сигареты еще с тех времен, когда в караоке можно было курить. Столик с пачкой пластиковых стаканчиков, банкой растворимого кофе и упаковка пакетированного чая. В углу шкаф со стеклянными дверками — как сказал Виктор, для наград. В комнате суетился паренек, местный технический директор, бегая от компьютера к компьютеру и устанавливая игровые клиенты.

Воодушевленные, мы со Знайкой переглянулись. Потасканная комната, как калейдоскоп с разноцветными камушками, запестрила картинками. Детский шалаш сначала из коробок в палисаднике за домом, а потом, более основательный, из неровных досок в лесу, где мы первый раз невзатяг покурили украденные у отца Знайки сигареты. Заброшенное, пахнущее плесенью бомбоубежище, в которое Кот притащил вырванный из электрички обогреватель, а я приставку «Денди». Подъезд жилого дома, где, чтобы уместить всех желающих, мы занимали лестницу с третьего по седьмой этаж, играли в карты и пели под гитару, или шли на верхние этажи для поцелуев. Совсем свежие картинки с разговорами об уютном гараже в комплектации с бильярдом и кикером, где первым предметом интерьера планировалась большая табличка на двери: «Осторожно, счастливый мужчина!», а чуть ниже, но в два раза крупнее, черными буквами на желтом знаке: «Жёнам запрещено!».

Заиграла музыка. Из соседней комнаты сквозь стенку послышались приглушенные звуки караоке: Мясник со своим «биг бойз бэндом» готовился к ежегодному конкурсу. В обычной жизни он общался преимущественно односложными словами, а голос его скрипел, как ржавые шестеренки, но, когда он заводил что-то на грани шансона и бардовской песни, никто не верил, что это не фонограмма. И команду единомышленников он подобрал не хуже, репетируя уже второй месяц. Так что частые посетители практически наизусть знали песню, которая в этот момент так заискрила внутри, что аж мурашки побежали.

Мы с тобой давно уже не те,

Мы не живем делами грешными:

Спим в тепле, не верим темноте,

А шпаги на стену повешены.

В нашей шхуне сделали кафе,

На тумбу пушку исковеркали,

Истрачен порох фейерверками,

На катафалк пошел лафет.

Мы с тобой давно уже не те,

И нас опасности не балуют. 

Кэп попал в какой-то комитет,

А боцман служит вышибалою.

Нас теперь не трогает роса...

— Какой-то отстой, — вздохнул Будист то ли о комнате, то ли о песне, и настойчиво застучал кулаком в стену.

Музыка резко оборвалась и послышался топот. Я замер, Знайка слегка побледнел, а Виктор напрягся и предусмотрительно открыл дверь. Будист, не понимая, что сделал что-то не так, удовлетворенно кивнул и продолжил придирчиво изучать комнату. Заметил что-то под столом, куда спрятался сисадмин, и уже собрался высказаться опять, как из дверного проема послышался сдавленный рык. Думаю, виноват Знайка: он вполне мог догадаться и предупредить новенького, что добрейшей души человек, он же дядя Вова, он же Мясник немного сходит с рельс, когда ему мешают петь. Что, собственно, и произошло. Стук в стенку во время репетиции переключил радиоприемник, проглоченный Мясником в детстве, на низкие, даже низменные, частоты, и дядя Вова, красный от бешенства, замер в дверном проеме. Финт Виктора с открытой дверью явно ввел его в ступор. Не встретив преграды, он замер, вена на месте, где у обычного человека шея, раздулась, и он, потеряв музыкальный настрой, просто хрипел, водя по комнате взглядом.

— Кто, мля? — взгляд уперся в Виктора.

— Мясо, все в порядке. Мясник? Дядя Вова? Успокойся, не ведали, что творили, — мягко, понижая обороты, проговорил Виктор. Но это не помогло. Тяжелый взгляд зацепил меня, и я, не придумав ничего лучше, запел, притоптывая в такт.

— Море ждет, а мы совсем не там. Такую жизнь пошлем мы к лешему. Боцман?!

— Я! — поддержал меня Знайка.

— Ты будешь капитан. Нацепим шпаги, потускневшие... — ускоряясь, я распрямил плечи.

— Фальшивишь, — рыкнул Мясник, развернулся и ушел.

Через пару секунд снова заиграл прилипчивый мотив. Знайка прочел притихшему Будисту короткую лекцию, объясняя, за что и почему мы любим Мясника, и что бывает с теми, кого не любит он. Только мы отсмеялись и успокоились, как в зале внизу послышалась суета вперемешку с женскими визгами, а у Виктора захрипела рация. По лестнице, прыгая разом через несколько ступенек, примчалась Настя и закрыла за собой дверь, подперев ее плечом.

— Там, там, — запыхавшись, пыталась что-то сказать подруга Виктора, — там ходячие мертвецы, как в сериале.

Нежно отстранив Настю, Виктор быстрым шагом вышел на балкон. По залу брело четыре тела. В порванной одежде, с лицами грязно-зеленого цвета и кровью на губах, подняв руки, медленно двигались четверо зомби. Издалека показалось, что у первого, в рваных джинсах и окровавленной толстовке, отсутствовала часть предплечья, будто ее выгрызли. Он подволакивал выгнутую ногу и шипел на испуганных посетителей. Метрах в десяти за ними шли охранники, а из-за стойки бара торчали головы официанток. Справившись с оцепенением, Виктор закричал охранникам, чтоб выкинули этих уродов из бара, но тут вмешался Знайка.

— Стой, это ко мне! Рад представить — Роман, он же Зумби — потенциальный член команды «Киберстар», — улыбнулся Знайка и первым спустился вниз.

— Дим, здорово! Сорри, что в таком виде, репетировали перед гик-конвентом, не успел переодеться, а ребята за компанию подтянулись, — откликнулся первый ходячий и жутко улыбнулся кровавыми губами.

— Тоже играют? — спросил я, здороваясь со всеми.

— Не, эти дотеры.

Виктор выговорил что-то серьезное ржавшим охранникам и гардеробщику, которые допустили представление, вернулся и позвал всех обедать. К моменту, когда Захар приехал с работы, команда уже приняла в ряды умывшегося Зумби и сыграла несколько боев, удостоверившись, что новенький играет еще лучше, чем отзывался Знайка. Зумби и берлога Коту понравились, он оценил запас мышек и сразу убежал во двор смотреть командную буханку, намереваясь реанимировать ее к открытию клуба.

***

Кот договорился со сменщиком и отработал вторые три дня без перерыва, чтобы освободиться и провести в субботу с воскресеньем нормальные совместные тренировки. Рабочие будни остальных пролетели одним трудовым порывом. Дима в муках сдавал квартальный отчет, а я просидел в засаде в одном из самых модных городских коворкингов, в метаниях между кухней и зоной отдыха, подслушивал возбужденные разговоры стартаперов и строчил тестовый материал про будущих Джобсов и Бринов для сайта про инвестиции. Петр медитировал и монтировал видеокурс тренинга. Чем занимался зомбо-Рома, для всех осталось загадкой, но в субботу, придя раньше всех, он запихал под стол покоцанный плексигласовый меч и настоящую трехслойную кольчугу, а для большего уюта и удачи в боях выстроил под монитором фигурки ветеранов авангарда космодесанта в полном составе.