Пока Смерть не Разлучит Нас (СИ) - Железная Ирина - Страница 4

Молния озарила небо в день его рождения. Она была в больнице, но с утра он ее навестил, а потом… Потом он стал другим… Совершенно чужим. Она бы даже сказала одержимым.

Он постоянно говорил ей о вампирах. Она не понимала, и ссылалсь на травму полученную им во время аварии. А потом, прошло не так много времени и он ее бросил. Оставил посреди холодного осеннего ветра. Совершенно одну. Она разрывала его телефон десятками тысяч звонков, но тщетно. Его как будто не стало. Затем случилось страшное, его родителей убили. Это был ужас, который так же касался лично ее. Надеясь стать якорем в его жизни, опорой и точкой отсчета, помочь ему пережить это всесильное горе, и остаться живым, она пыталась встретиться с ним, но он пропал. Она просила всех своих друзей найти его. Проходили недели, и они нашли его. Несколько раз, она следила за ним там, где он часто появлялся. Это было кладбище. И такое поведение после такой душевной травмы можно понять.

Однажды, ее сердце не выдержало, и она отправилась за ним. Она теперь знала, где он живет… Разнеся половину его комнаты, он прогнал ее, выставил за дверь, но единственное что она запомнила, это их последний поцелуй, он был очень соленым… от ее слез. Она вышла из квартиры, и в душе что-то оборвалось, пропало. Что то теряло, падало, исчезало. Она отчаянно пытался ухватиться за малейшее воспоминание, но оно терялось, просачивалось сквозь ее дрожащие пальцы.

А жизнь… Жизнь превратилась в белесый туман, который медленно проплывал перед ее глазами, и этому не видно было конца. Где-то, опять же в глубинках души она все же надеялась, что явится принц из сказки, который своим поцелуем разбудит ее как спящую красавицу ото сна. Но то, что она добилась, она не могла назвать успехом или триумфом. Поцелуй без любви. Это страшная и мучительная вещь, которая сделала лишь хуже. Она целовала и видела другого… Только его. И тогда, в момент, когда уже все надежды сгорели, и семь фениксов после девяти жизней угасли… Когда уже совершенно все потеряло значение, она узнала, что он жалеет. И возможно любит… Это известие наполнило ее пустой сосуд, и она ожила, на время, совсем частично, но это было надеждой. Последней надеждой. Когда все мольбы затерялись в небесах, а проклятья застряли в толщах земной коры, она нашла смысл жить. Снова.

Но она не забыла. Она продолжала помнить. Потому что не переставала думать о нем. Каждый час, каждую минуту, она не могла заснуть, она продолжала думать, и тихо лить свои слезы. Казалось, они никогда не закончатся. Казалось, они никогда не высохнут. И ее поглотила темнота. Вновь наступила кома, которой не было конца. Тьма опутала ее в свои холодные и просторные объятия и душа в ее теле заснула. Она спала, долго, достаточно долго, что бы убить в себе чувства, отравить себе кровь, сделать свое существование простым, не обремененным смыслом. Пока… Пока не случился тот кошмар. Нападение темной ночью и похищение. Это не принесло душевной травмы, но заставило очнуться ото сна, заставило жить…

*        *        *

Я видел, как в окнах моего дома горел свет. Я даже на миг поверил, что сейчас смогу подняться на этаж, и, открыв дверь, почувствую запах ужина. Мама опять недовольно пробурчит, что я снова опоздал, и выйдет на встречу в кухонном переднике, напомнит, что у меня еще не выучены задания, а я со своей Наташкой совсем забываю обо всем. А пройдя в зал, я увижу отца, читающего газету, или смотрящего телевизор. Он лишь улыбнется или подмигнет мне. И присев на кресло рядом с ним, я смогу проболтать с ним до поздней ночи о машинах, литературе, философии, о чувствах, о девушках, о его или своих проблемах. Или просто выпьем по бутылочке пива, и со всей семьей посмотрим что-нибудь по телевизору. Мне так захотелось в это верить. Я так поверил, что я нормальный… Что я обычный. Что я просто Андрей. Я вбежал в подъезд, на ходу автоматом открывая кодовую дверь. Быстрее лифта взлетаю к себе на этаж, быстро нашаривая ключ у себя в кармане… Но стоило мне очутиться на своей лестничной площадке… Я подбежал к двери, попытался всунуть свой ключ, в полутьме у меня не получилось. Я подумал, что может быть не той стороной, и опустив взгляд, я увидел, что замок уже не тот… Сердце оборвалось и камнем опрокинулось вниз.

Я спиной оперся об стену, и схватившись за голову тихо съехал вниз на пол. Мой чуткий слух уловил чужие, незнакомые мне голоса. Молодые голоса. Мужчина и женщина… и маленький ребенок.

Зубы скрипели от боли, все мышцы были напряжены. Глаза закатились. Я не хотел видеть. Я не хотел чувствовать.

Я вскочил, и побежал. Выбежав из подъезда, я схватившись за голову последний раз бросил взгляд на светящиеся окна моего бывшего дома. Это была боль, страх, страдание.

Меня словно кольнуло в грудь, мой взгляд уловил едва заметный блик. Не понимая что это, я прильнул к земле. Что-то звало меня. Разгребая руками землю, я наткнулся на серебряный крестик с цепочкой. Он был мой. Я узнал его, и вспомнил, как тогда, выкинул его из окна. Сейчас он вдруг стал мне так дорог… Он напоминал мне о жизни, что раньше я имел. Нужно бежать. И подальше отсюда.

Вон из этого мира.

Я бежал и желал одного – поставить точку. И я сделаю это. Я должен этой ночью понять себя и поставить точку. Я должен решиться, и завершить. Участь, на которую меня обрекла Ада, была ужасна. Но иного выхода не было. Я должен был прекратить этот кошмар. Я должен выйти из этой комы. Пусть этот выход и не будет называться так сладко – Жизнь.

Сквозь ночь и дороги. Сквозь сугробы и метель. Фонари, огни машин. С одной мыслью. С одним чувством. Я знаю, где взять силы. Я знаю. Ее образ. Ради нее.

Во мне таится нечто, способное ввергнуть эту планету в чудовищную войну света и тьмы. Сегодня ночью этот мир умрет…

На небе сгущались свинцовые тучи. Еще пара минут, и оно начнет сверкать… Оно, словно чувствует приближение… Я здесь.

Сжимая руки в кулак, я медленно поднимался по каменной лестнице на вершину... Справа и слева мигали фонари. То ли им не хватало энергии, то ли они боялись мрака во мне. Мои глаза полны решимости. Сердце неумолимо отстукивает свой ритм.

Ступень, еще одна, и еще… Выше.

Теперь я стою на пороге старого и полуразваленного храма… Как пафосно, дать начало нового мира именно здесь, в пристанище Божьем.

Уверенной поступью я прошел вперед. Войдя в тяжелые высокие дубовые двери, перед моими глазами предстал большой зал, в самом центре увенчанный алтарем. Проход к нему образовывали в ряд поставленные скамьи, на которых тихо сидели люди.

Вопреки всем моим опасениям, здесь было чисто и убрано. Я шел между скамеек вперед в самый центр большого зала, где находился алтарь. На скамейках сидели люди со стеклянным выражением глаз. Среди них были женщины и дети, юноши и девушки, мужчины и старики…

Все четыре зеркала стояли между острыми углами начерченной пентаграммы. Пустующее место было приготовлено для меня. Я медленно шел вперед, и не переставал оглядываться на гобелены, изображающие нисхождение вестников Божьих на Землю… Сцены страшного суда, изображения Небесных Битв… Я шел, опустив голову, и видел, как все они осуждающе смотрят на меня. Я чувствовал на себе их силу, и насмехался над их бессилием. Каждые глаза с икон были устремлены ко мне. Я боялся поднять голову вверх. Там был сам Владыка. Так страшно потерять сознание под его взором…

- Я знал, что ты все же придешь! - Ярослав улыбнулся, и подошел ко мне. Он взял меня за плечо и повел вперед. - Я рад, что ты здраво все осмыслил. Ведь через считанные минуты, мир будет ползать на коленях, и умирать в своих грехах. Мы создадим уникальный мир. К тому, же мы вернем наших близких... Ты готов стать божеством? Готов взойти на собственный олимп? Который будет принадлежать нам двоим? Никто и ничто не сможет нам помешать...

Фанатик – пронеслось в моей голове. Я шел с ним к самому сердцу этого католического храма. Он держал меня за плечо и что-то увлеченно рассказывал. Мое сознание было пустым…