Кофейный роман (СИ) - "JK et Светлая" - Страница 2

— Завтрак привезла, — удивленно хлопнула ресницами Оля.

— Зачем?

Барышня зависла на мгновение, в глазах отразился умственный процесс, и, наконец, она медленно произнесла:

— Чтобы позавтракать.

Закревский мысленно сосчитал до десяти, чтобы сразу на нецензурщину не срываться (кое-какое воспитание у него все-таки имелось, хотя сестра считала его безнадежным), и проговорил:

— Объясни мне, пожалуйста, почему ты решила завтракать у меня дома, а не у себя?

— А я дома и позавтракала, — пояснила Оля. — Я тебе завтрак привезла. Ты сам вчера сырники просил.

Теперь уже ресницами похлопал он. Надо сказать, его ресницы сама Оля как-то охарактеризовала следующим образом: «Мне бы такие! Прикинь, их еще накрасить!»

Потом он скрестил руки на груди и сдержанно проговорил:

— Оля, я не мог просить у тебя сырники. Мы разошлись в пятницу. В субботу я демонстративно не брал трубку, а вчера ужрался, как свинья. Мне было не до сырников.

В ответ он получил милейшую улыбку и воркующий голосок:

— Вчерашний свин и попросил у меня сырников. Ты что, не помнишь? Я тебе позвонила, ты ответил, и мы договорились, что сегодня с утра — я у тебя. Вот!

— Ты полагаешь, что я был способен о чем-то договариваться? Прости, но даже я в этом сомневаюсь.

— Ну а зачем мне-то врать, Ярик? — Оля почти уже надула и без того пухлые губки, но вовремя вспомнила, что этого он особенно не любит.

— Я-рос-лав. Ни за чем. Слушай, Оль, бросай ты уже, а. Не стою я твоих сырников. Я вчера по бабам шлялся. Бухал. Про тебя за два дня ни разу не вспомнил. На кой черт тебе это надо, а?

— Ну нам же хорошо вместе, правда? — она приблизилась к нему и чуть взъерошила его волосы. — А если бы мы стали вместе жить… Ты бы не шлялся. Зачем бы тебе это было нужно? Я же есть…

— Тебе хорошо. Оль, тебе хорошо. А меня достало, ну правда. Короче, бери свой завтрак и ешь его где-нибудь в другом месте. А я на работу опаздываю. Кстати, у тебя сегодня пары еще.

С этими словами он отстранился и открыл дверь, привалившись к косяку.

— Ярик, ну может, еще попробовать? — неуверенно спросила Оля, выходя на площадку.

— Оля, мать твою! — не выдержал Закревский. — Пробуй в другом месте!

С этими словами он захлопнул дверь, но не успела Оля шмыгнуть носом, как дверь распахнулась снова, и Закревский повторил:

— Я-рос-лав!

Дверь повторно хлопнула.

Времени на кофе уже не оставалось. Шансов явиться в офис без опоздания — тоже.

Закревский выругался и пошел одеваться. Двадцатью минутами позднее он уже гнал по Киеву в контору Вересова, где работал. А поскольку это был понедельник, слово «гнал» едва ли отражало истинное положение вещей. А положение было «ползком».

Когда спустя сорок минут после начала рабочего дня Слава все-таки влетел в свой кабинет, голодный, злой, с основательного бодуна, заставил себя выдохнуть. И в надежде, что до обеда никто его трогать не будет, завалился на диван.

В таком виде его и застал Максим Олегович Вересов, ввалившийся к нему без предупреждения.

— Хорооош, — протянул он, усаживаясь за стол. — Информацию воспринимать в состоянии аль нет?

Закревский жалобно посмотрел на него и промычал:

— Смилуйся, хозяин. С утра маковой росинки во рту не держал.

— Твой желудок меня мало волнует. А вот финансовое положение конторы — даже очень. И либо ты сейчас включаешь свой мозг, либо отдам хорошее дело кому другому. А гонорар там будет приличный, поверь.

Слава резко сел на диване, поправил галстук, откинул со лба густую черную челку, пригладил усы. Надел на лицо выражение «слушаюсь и повинуюсь». И совершенно серьезно сказал:

— Уже включил. Но я реально жрать хочу. Пошли вниз?

— Ну пошли, — кивнул Вересов.

Потягивая кофе и наблюдая, как Закревский уплетает тривиальный омлет, Макс неспешно рассказывал о новом клиенте.

— Дело до банальности примитивное. Одна не большого ума девица не самого скромного поведения решила развестись с мужем и разделить его имущество. Адвокат у нее — девчонка, в прошлом году только диплом получившая. Ты бы видел тот иск! — Вересов хохотнул. — У мужика связи и деньги, а она вознамерилась требовать с него недвижимость и алименты. Сам понимаешь, он с ней делиться не намерен. В общем, тебе понравится.

— Красивая? — жуя, поинтересовался Слава.

— Кто?

— Ну не истица же. Адвокатша ее.

— Не знаю, не видел. Информацию Санька собирала. Документы все у нее.

— Ладно, посмотрю, — кивнул Закревский. — А мужик что? Сильно важный перец?

— Главное, что при хороших деньгах. Бывшая его так просто сдаваться не собирается, а значит, процесс может затянуться.

— Первый раз, что ли? Детали бы с ним обсудить.

Вероника Каргина удобно расположилась на мягком диване в шикарной переговорной на седьмом этаже бизнес-центра, где находилась адвокатская контора, представлявшая интересы ее мужа. Идти сюда она не хотела, но ее адвокат упрямо настаивала на этой встрече, утверждая, что она может быть полезной. Черта с два она будет полезной! Каргин вместе со своим адвокатом устроит представление — в этом Вероника не сомневалась. Она лениво разглядывала комнату, вид за окном, девчонку-адвокатессу, явно смущенную офисом, в который попала. Потом посмотрела на часы. Каргин опаздывал.

— Мария Витальевна, — зевнув, сказала Вероника и закинула ногу на ногу, — может, мы все-таки уйдем? Уверяю вас, мы лишь потеряем время.

— Нет, — решительно возразила юная адвокатша. — Эта встреча позволит нам правильно оценить наши возможности и выслушать предложения вашего мужа.

Когда секундная стрелка на часах совершила еще ровно два полных круга по циферблату, дверь, наконец, открылась. И в кабинет вошел теперь уже почти бывший муж в сопровождении молодого мужчины яркой «брюнетистой» внешности с совершенно неожиданными на лице усами, но зато при галстуке и в костюме цвета мокко. Собственно, гадать не пришлось. То, что этот мужчина и был представителем Каргина, казалось очевидным. Оба проследовали к большому круглому столу.

— Мы с моим клиентом приносим свои извинения за опоздание, — на ходу сказал адвокат, не глядя ни на кого из присутствующих. — Ярослав Сергеевич Закревский — для тех, с кем еще не знаком лично, — потом протянул руку, показывая на стулья у стола, и пригласил: — Прошу вас.

Вероника нехотя поднялась с дивана и, не говоря ни слова, переплыла за стол. Мария Витальевна пододвинула к себе ближе блокнот, в котором делала различные пометки, и обратилась к Закревскому:

— Если я вас правильно поняла, вы хотели обсудить некоторые вопросы до слушания…

— Здравствуй, Вера, — громко проговорил Каргин, перебивая девчонку.

— Привет, — буркнула Вероника, рассматривая вызывающий маникюр.

Каргин усмехнулся. И, приподняв бровь, почти издевательски произнес:

— А ты неплохо выглядишь.

— Я знаю, — без намека на скромность ответила Каргина, бросив быстрый взгляд сначала на мужа, а потом на его адвоката.

«Пижон!» — подумала она и снова принялась разглядывать свои ногти.

«Зараза!» — заключил Закревский и с радушной улыбкой посмотрел на адвокатшу, оказавшуюся совсем молоденькой девочкой с самой серой внешностью, какую только можно себе представить. Полагал, что улыбка ребенка подбодрит, но что-то не срослось. Ребенок еще сильнее смутился.

— Так вот о деле. Господин Каргин имеет к вам, госпожа Каргина, ряд предложений, которые, если вы позволите, я озвучу.

— Мы вас слушаем, — со всей уверенностью, на какую была способна, проговорила Мария Витальевна.

Закревский откинулся на спинку стула и начал:

— Во-первых, наша сторона не считает ваши притязания хоть сколько-нибудь приемлемыми в сложившейся ситуации. Имущество, на которое вы претендуете, было приобретено задолго до заключения вашего брака, и потому не может считаться совместно нажитым, и, соответственно, разделу не подлежит. В квартире, которая вас, Вероника Леонидовна, интересует, проживает старший сын Виктора Анатольевича. Автомобиль принадлежит предприятию вашего супруга. А что до алиментов, так… ну простите, вы трудоспособное лицо, детей у вас нет… Это просто смешно, — он перевел дыхание и потянулся к бутылке с минералкой, приготовленной на столе, налил в стакан и сделал глоток, краем глаза наблюдая за Каргиной. Зараза. Но красивая. Блондинка, лицо смазливое, глазки-губки — все в наличии, фигурка, во всяком случае, верх, то, что выше стола… тоже весьма ничего. Конечно, у мужика крыша на старости лет поехала. У него сын был чуть старше ее. Закревский убрал стакан и продолжил: — В случае развода вы можете забрать свои личные вещи, которые он вам покупал. В том числе драгоценности. Кое-какие предметы обстановки, указанные в перечне, подготовленном господином Каргиным. Ввиду того, что мой клиент оплачивал ваше образование, он не считает себя чем-то обязанным вам. Однако есть еще один вариант, который его устроит. Готовы ли вы выслушать?