Двенадцать месяцев. Январь(СИ) - Медведева Алена Викторовна - Страница 20

Милава же сидела, чай по чашкам разливала да пирожки братьям на блюдца подкладывала, и внимательно слушала, по тону догадавшись, что важные вещи братья сейчас обсуждают.

– Есть у меня одна идея на этот счет, – неторопливо, прихлебывая из чашки травяной чай, протянул Январь. – На катке сейчас удостоверился, что издалека, но наблюдает за мной ее сообщник.

– Или сообщница, – прищурившись, перебил Декабрь.

– Да, – качнул головой хозяин дома. – Но есть у меня ощущение, что мужчина это. Пусть и мельком, но ловил я на себе в эти дни чей-то взгляд. Не зря просил Стражей вид сделать, что поверили они, будто основную угрозу мы устранили. Чтобы активность снизили. Вынудили этого сообщника поверить в свою безопасность и проявить себя. Вот он сегодня и не выдержал!

А Милаве вдруг вспомнилась мелькнувшая на катке совсем рядом с ними темная тень.

«Уж не об этой ли тени говорит Месяц?»

– Хитер ты, братец! – искренне восхитился Декабрь. – Вот откуда все эти слухи, по миру нашему ползущие, что плох ты! Да вид болезненный. Дома сидишь, нигде не бываешь опять же.

– Не будем раньше времени хвалиться, – резко мотнул головой Январь. – Как бы не оказалось, что в напарниках у колдуньи кто-то похитрей да помогущественнее ее имелся. Умнее так точно: на рожон не полез, из тени всем манипулировал. И сейчас затаился – непросто будет его найти.

– Надо всем нам завтра собраться и обсудить дальнейшие действия. Как искать будем.

– Добро! – согласился Январь и устало плечами повел.

– Ты, братец, сегодня дома побудь, – и Декабрь бросил многозначительный взгляд в сторону Милавы, – а в дозор Стражей отправим. Надобно тебе в себя прийти. А то слухи, слухи… Как бы они реальностью не обернулись.

И, не тратя слов попусту, Декабрь из-за стола встал да попрощался. А в следующий миг исчез из уютной гостиной, оставив брата и Спутницу его наедине.

Глава 7

Установившаяся после ухода Декабря-Месяца тишина показалась Милаве неуютной и даже пугающей. Хотя с чего ей быть такой, девушка никак в толк взять не могла. Да только робость сильная овладела ею. Враз вся уверенность в правоте своей на нет сошла. А как посмотрела Спутница в глаза синие, так и вовсе поймала себя на трусливом желании сбежать из комнаты.

«Вот те раз, – обескуражено подумала Милава. – Только что ни капельки сомнений не было, а как ушел Декабрь, так и коленки трястись начали!»

Но и поделать ничего с собой не могла. Сердце в груди стучало, словно птица в клетке, что заполошно крыльями машет, на свободу вырваться пытаясь. Да и глаза Января-Месяца спокойствия не добавляли. Манили, завораживали ее, не давая вырваться из плена своего.

– Значит, помочь мне хочешь? – не отрывая взгляда от Спутницы, поинтересовался Яромир.

– Да, – выдохнула девушка, не в силах взгляд отвести и вымолвить хоть что-нибудь сверх одного коротенького слова.

– А не страшно тебе? – склонив голову к правому плечу, спросил Месяц.

И Милава, сама того не ожидая, так же голову склонила, тихо отвечая:

– Не уверена.

– Так, может, оставим все как есть? Сам силы восстановлю.

И Спутница уже готова была согласиться, да только ее словно кольнуло что-то. Неправильность какая-то в собственных словах и действиях. А в следующий миг наваждение словно рукой сняло.

– Нет, я справлюсь! – тряхнув головой, чтобы отогнать окончательно непонятный дурман, заверила Милава Месяца.

Удивление, сверкнувшее в глазах Января, обожгло девушку догадкой, что неспроста она вела себя так странно. Поспособствовал этому Месяц, только, видимо, не ожидал, что справится она с гипнозом, колдовскими глазами его навеянным.

«Вот же ж… змей. Как есть змей! – недовольно подумала Милава и непримиримо поджала губы. – Чуть не провел меня. Интересно, кем же отец его был? Не василиском ли? Так быть того не может. Если не ошибаюсь, от взгляда тварей тех волшебных все каменеть должны. Но мало ли…».

– Хорошо, хорошо, быть по-твоему, – подняв руки в примирительном жесте, согласился Январь. – Помощь твоя действительно не помешает. Вот только знаешь ли ты, что в первый раз это весьма болезненно может быть? Да и во второй. Пока не привыкнешь окончательно.

– Знаю, – кивнула Милава, решительно глядя на Месяца своего. – Предупреждали.

– Ну, раз так, тогда тебе лучше присесть рядом со мной. Опасаюсь, что не устоишь на ногах, все же сложно это.

Нерешительно замерла Спутница, задумчиво губу прикусив. Вновь неуютно ей стало, как только представила, насколько близко к мужчине окажется.

«Да что ж это такое-то? – раздраженно подумала она и решительно присела рядом. – Никогда себя так не вела, а тут никак успокоиться не могу».

– Ну что ж. Приступай, – едва заметно улыбнулся Яромир.

Глубоко вдохнула Милава и положила свою ладошку поверх широкой мужской руки. И даже успела удивиться, насколько горячая у Месяца кожа, как вдруг дыхание из груди ее резко вышибло, а ладонь пронзила сильная боль, начавшая распространяться от нее по всему телу. Покачнувшись от неожиданности, еле она удержалась, чтобы руку не отдернуть.

Девушке показалось, что ее словно разрывает изнутри. Боль прокатилась мощной волной, а вслед за ней пришла вымораживающая волна холода.

Тяжело сглотнув, Милава сильно зажмурилась и сжала губы, не давая ни единому стону прорваться наружу. А боль и холод все нарастали и нарастали, раскручиваясь в теле безумной спиралью, не давая ни секунды облегчения.

– Так, все, хватит! – возмутился Январь, видя, как сильно побледнела его Спутница.

Месяцу определенно становилось легче, но видеть, как мучается девушка, он не желал. Яр уже искренне жалел, что поддался на уговоры Декабря и согласился на помощь. Вот только отстраниться ему не позволили.

Сжав его ладонь, Милава для верности еще и обхватила ее второй рукой и сцепила пальцы в замок. Уткнувшись лицом в мужское плечо, чтобы скрыть выступившие от боли слезы, еле слышно просипела:

– Нет. Справлюсь… я. Сильная… Обученная…

– Да ты же еле держишься! – не согласился Месяц и легонько ее по голове погладил. – Отпусти, девочка, враз легче станет.

Не имея сил ответить, Милава только крепче прижалась к Январю, мысленно молясь, чтобы это все побыстрее закончилось.

Не ожидала она такой яростной боли. Не готова к ней оказалась. Знать о том, что нелегко придется, – это одно, а на себе испытать да убедиться – совсем другое.

Но и отступать не желала! Раз решила судьбу свою принять, значит должна все вытерпеть.

Лишь когда особенно сильно тряхнуло, не смогла сдержать полустон-полувсхлип, а затем появилось чувство оглушающего спокойствия. Прекратила накатывать волнами боль, перестал вымораживать холод невероятный, исчез, словно и не было его. Только звон в ушах неприятный поселился, да сил, чтобы отодвинуться от Месяца, не осталось.

– Закончилось все. Успокойся, милая, не плачь, – словно сквозь вату долетал до нее голос Января.

И только тогда поняла Милава, что действительно плачет и не имеет сил остановиться. И так стыдно ей стало, что ведет себя как маленькая, но поделать с собой ничего не могла. Больно плохо ей было сейчас. Пусть холод и прекратил атаку свою, но «выморозил» он девушку знатно. Тряслась Милава от озноба сильного, не представляя, как согреться ей.

– Январь-Месяц, а что… Ой! – послышался писклявый голосок.

– Рыжуха, плед мне неси! Да поскорее! – отдал распоряжение Яромир, пересаживая Спутницу к себе на колени. – Потерпи, девочка, сейчас отогреем тебя, все пройдет.

Почувствовав, как крепко обнимают ее мужские руки, Милава не сдержалась и обняла его в ответ. Для девушки Январь сейчас служил единственным источником тепла, и она не преминула этим воспользоваться, в надежде хоть немного отогреться.

– Совсем тебе плохо, милая? – обеспокоенно спросил Яромир, услышав, как тяжело она дышит.

– Хо-холодно очень, – прерывисто прошептала в ответ Милава. – Си-сил нет, тряс-сет всю.