Синдром отличницы - Ромова Елена Александровна - Страница 8

Питт, как всегда неотразимый, встречал меня, стоя у машины. Увидев его, я испытала легкую слабость и прилив крови к щекам. Платье, в которое я вырядилась, стало жутко неудобным.

— Привет, — парень нерешительно приблизился, обхватывая ладонью мои пальцы.

Поразительно, каким он мог быть неловким и взволнованным. На футбольном поле он был подобен богу, а здесь, со мной, нервничал, как мальчишка!

Рядом с ним я все время думала о сексе. Грязно и постыдно, как самая последняя дрянь! Это было большой проблемой, потому как воплотить все то, о чем мечтала, я боялась до смерти. Даже прикосновения вызывали в моем организме настоящий шок, свойственный разве что слабоумным.

— У тебя такая нежная кожа, Лимма…

Питт наклонился ко мне, скользнул сухими губами по виску к уху и зашептал:

— Хочешь чего-нибудь необычного сегодня?

В голове не осталось ни одной мысли, только вспышки острых ощущений, заставляющих сердце биться втрое чаще. И это было так приятно, что я не смела дышать.

Мужские губы прижались к моему уху и открылись, влажный горячий язык коснулся мочки. Такая откровенно идиотская ласка заставила меня трепетать от возбуждения.

— Лимма… Лимма… — зашептал Питт гортанно, тихо и жадно.

Он отстранился, чтобы взглянуть на меня. Взглянуть прямо в глаза, на дне которых искрились запретные желания. В выражении его лица не было и намека на пошлость, напротив, Питт был серьезен как никогда. Он вновь приблизился, медленно и вожделенно. Его глаза горели, как два уголька.

Он заставил меня широко раскрыть рот, как если бы я хотела откусить гамбургер, а затем вторгся языком, разрушая в моем сознании все рамки приличного. При этом его руки, ставшие вдруг грубыми, стиснули меня, прижали к себе. Все происходящее вышло из-под моего контроля, словно попавшая в паутину бабочка еще могла что-то контролировать. Поясницей я почувствовала обжигающую сталь автомобиля, к которому мы прислонились, а затем Питт ткнулся в меня… прижался бедрами так сильно, что я почувствовала его эрекцию.

— Вот черт, — вспыхнув, я отпрянула. Довольно резко, надо сказать.

Я все еще чувствовала его вкус, тонкий мускусный запах лосьона для бритья, ощущала, как горят и пульсируют губы.

Секунда растерянности. Мы оба думали, как сгладить момент.

— Прости, я слишком увлекся, — виновато проговорил Питт, распахивая дверцу машины, — поедем куда-нибудь?

Меня колотила дрожь. Казалось, я только что спрыгнула с парашюта, а не целовалась с парнем. И не просто целовалась! Питт Сайверс возбудился, черт возьми!

— Да… — смущенно пролепетала в ответ, — как хочешь.

Мой взгляд метнулся в район его ширинки. Вот проклятье!

— Тебе надо быть дома в девять?

Ровно в девять, как чертовой школьнице.

— Да.

— Тогда я знаю, где тебе понравится, Лимма, — лукаво усмехнулся парень. — Запрыгивай в машину.

Питт водил уверенно и непринужденно и был безумно притягателен за рулем. Он спокойно болтал ни о чем, перестраиваясь из ряда в ряд, а я наблюдала за его руками, представляя, как они блуждают по моему телу.

— И куда мы едем? — спросила, переводя взгляд на его идеальный профиль.

— Увидишь.

Ему хотелось порадовать меня. Господи, если бы я знала, что Питт Сайверс может быть таким романтиком!

Пирс «Южный пик». Морские волны разбивались о скалы, надвигающиеся сумерки сходились над горизонтом, а пылающие лучи заходящего солнца устилали трепещущую дорожку на морских гребнях. Рай для влюбленных. А вместе с тем здесь была довольно уединенная бухта с закрытым каменистым пляжем.

— С ума сойти, — прошептала я, осознав для чего Питт привез меня сюда, — ты хочешь нарушить закон?

— Только не говори, что ты никогда не была на этом пляже.

— Вообще-то никогда.

— Так, может, стоит попробовать? — хитро прищурился Питт, испытующе на меня взирая. — Хочешь, мы туда проберемся? Тайно, а?

Мне оставалось только гадать, почему столь нелепое предложение вызывает у меня столько немого восторга?

Конечно, я хочу проникнуть на этот пляж, ведь там полно охраны и если нас поймают, то сообщат моей матери и в университет. И если об этом узнает Баргер, и еще хуже Хейвуд, меня выставят вон без возможности восстановиться.

— Идем, — Сайверс потянул меня к ограде.

— Там есть охрана…

— Ага, и это очень круто!

Он, пожалуй, бывал здесь часто, ибо знал, где находился тайный вход. Металлическая сетка была искусно отогнута, будто бы ожидая нас.

— Это ты сделал? — прошипела я изумленно, когда он ловко юркнул в получившийся проход.

Вместо ответа Питт схватил меня за руку, втаскивая следом.

— Бежим!

На полусогнутых мы пробежали до лодочного домика, мимо поста охраны, избегая света прожектора.

— Ты рехнулся! — пискнула я, едва сдерживаясь от смеха.

Легкий морской бриз кружил над нами. Я жадно вдохнула свежий аромат, поймав на себе взгляд Сайверса.

— А ты, оказывается, плохая девочка, Лимма, — усмехнулся он, неожиданно притягивая меня к себе и быстро целуя в губы. — А теперь побежали!

Не успела я опомниться, как Питт снова потянул меня, и мы быстрыми перебежками добрались до скал и скрылись за ними.

Море бушевало, обдавая нас соленой прохладой. Парень вел меня вдоль берега к одиноко стоящему выгнутому камню.

— Это парус, — бросил Сайверс, — здесь самое лучшее место из всех, что есть на этом пляже.

Оно и вправду завораживало, а каменный парус неплохо скрывал от смотрящих с вышки.

Питт вдруг откинул булыжники у основания паруса, извлек сумку.

— А ты неслабо подготовился, — усмехнулась я, когда он потянулся к замку.

— Еще бы, — он извлек тростниковый коврик, небольшую круглую свечу, два пластиковых стаканчика и бутылку.

— Это что? Вино? — хохотнула я. — Да брось?

— Только не говори, что ты не пьешь, — отозвался Питт, — оно коллекционное и стоит кучу денег.

— Но это не значит, — усмехнулась я, — что оно окажется вкусным.

— Маленькая зануда, — одарил меня улыбкой Питт, вынимая из кармана зажигалку и поджигая фитиль свечи. — Только не смотри на меня вот так. Я ни хрена не смыслю во всей этой романтической фигне, просто мне показалось, что это тебе понравится.

— Особенно отсутствие штопора.

— Твою мать! — сокрушенно вздохнул Сайверс.

— Может, сходить, спросить у охраны? — подтрунивала я.

Питт снова вскинул глаза. Пламя свечи вспыхнуло, освещая его лицо. Чертовски красивое лицо и взгляд, в котором пробуждался животный интерес.

— Да ты издеваешься надо мной, — лукавая улыбка возникла на его губах, — это нечестно, Лимма. Я ведь хочу сделать тебе приятно.

— Мне приятно.

Он покачал головой.

— Пока еще нет, но обещаю, что будет.

Он отставил бутылку, взял меня за руку и заставил опуститься на коврик.

— Ты, наверное, думаешь, что я настоящий кретин, раз забыл штопор, да? — прошептал парень.

Я не успела сказать ни слова. Он обхватил ладонями мое лицо и припал к губам.

Нас окутывал густой вечерний воздух и грохот морских волн. Его и меня, как одно целое.

— Какая же ты сладкая, Лимма… — зашептал Питт, прерывая поцелуй, чтобы отдышаться.

Его пальцы очертили контур моих губ, спустились по подбородку к шее, скользнули по трепещущей жилке, по ключице и ниже, к груди, а горячий рот Сайверса приник к нежной коже за ухом, покрывая поцелуями.

Я закрыла глаза, погружаясь в негу. Я падала, падала и падала в самую бездну адски жаркого холода. Противоречивая дрожь охватила тело. Жажда, возбуждение, паника — вот что я чувствовала.

Первая пуговичка на лифе платья расстегнулась буквально сама собой — так невесомо и неощутимо порхали руки Питта. Я даже не поняла, как оказалась в лифчике. Платье было спущено до талии. Жадные ладони коснулись груди, легонько сжали, сминая белое кружево, открывая взору ореолы сосков.

Сайверс задышал чаще, утыкаясь лицом мне в висок, не отрывая взгляд от представившегося зрелища. А мне стало безумно стыдно, правда не настолько, чтобы я остановила Питта от следующего: его большой палец прошелся по горошине соска, заставляя его затвердеть и сладко заныть.