Игра в кошки-мышки 2 (СИ) - Баковец Михаил - Страница 33

- ‍Здорово, уроды.

И насладился целой бурей эмоций, проскочившей по изуродованным лицам гуляк: удивление, непонимание, злость, страх.

Только когда все лица, числом двадцать одно, повернулись в мою сторону, я активировал свои способности.

Атомиты на несколько секунд превратились в двадцать одну восковую фигуру. И этим временем я воспользовался полностью.

Стрелял я с двумя открытыми глазами, навскидку, следя, чтобы красная нить упиралась во врагов в момент нажатия на спусковой крючок.

В тесном помещении звуки выстрелов спецпатронов приглушённых ПББСом казались такими громкими, что болезненно били по ушам. Или мой организм настолько был взвинчен, что ему и писк комара послышался гулом турбин самолёта, пронесшегося над головой.

Наверное, я ещё никогда не стрелял так быстро и метко. Двадцать патронов в магазине – двадцать врагов с пулевыми ранениями в голову или сердце, ни один остроконечный кусочек свинца не пролетел мимо своей цели. Последнему я проломил висок прикладом, специально пропустив при растреле самого ближнего к порогу.

Машинально заменил магазин в оружии, передёрнул затвор и медленно пошёл по комнате, смотря, а не дёрнется ли кто-то из атомитов. Контроль делать было жалко, так как девятимиллиметровых патронов к автомату у меня было мало. Только сейчас подумал, что стоило бы взять на эту вылазку Кошкин ПП. Там и магазин намного объёмнее, и боеприпасы самые ходовые, и глушитель почти не хуже, чем на моём «девятом».

В комнате нашёл одно истерзанное женское тело, выпотроше‍н​ное, с​ отрезанн​​ыми грудями и мягкими тканями на бёдрах.

Меня вно‍вь накрыло, как в первом доме, когда я увидел следы трапезы каннибалов. Стоял столбом среди крови и трупов, дыша запахом внутренностей, горелого мяса и жжённого пороха.

И тут меня согнуло в конвульсиях. На изгаженный пол полились полупереваренные остатки моего ужина. Как только полегчало, я вылетел из дома на улицу. И на крыльце меня опять стало тошнить. На этот раз пошла желчь и слизь, а когда и они закончились, то перхал воздухом.

- Апра-а? – раздался чужой голос за спиной. – Ы-ы гры ыто?

Волосы на мне встали торчком по всему телу от такой неожиданности. И момент, когда использовал свою способность отвода взгляда, даже не заметил. Только ощутив сильную боль в висках, понял это.

Когда обернулся на голос, то увидел одного из атомитов, стоящего в двух метрах за моей спиной с автоматом, ствол которого смотрел на меня, а палец лежал на его спусковом крючке.

Щёлк!

Тяжёлая пуля ударила его в грудь, опрокинула назад и… его оружие выдало короткую очередь в небо

Я замер на полусогнутых, морщась от болезненной пульсации в висках. Пришёл в себя спустя пару секунд и метнулся за угол дома, где распластался на земле, выставив вперёд автомат. И почти сразу после этого из самого большого здания вывалила толпа атомитов с оружием в руках.

На моё счастье, они как вышли кучей из строения, так и стояли на улице, буквально плечом к плечу, вертя головами по сторонам и о чём-то громко переговариваясь на своём чудном языке.

Я сделал несколько шагов назад, оказавшись рядом с телом атомита, который п‍о​дловил​ меня в м​​омент слабости, присел на одно колено и подобрал ‍с земли автомат. Краем глаза увидел на поясе убитого гранатные подсумки и из интереса прикоснулся к ним.

«Полные, две штуки внутри… хорошо бы не консервы».

Две штучки РГД-5 уже полностью собранные и готовые к применению лежали в кармашках брезентового подсумка на ремне. Вообще, этот атомит оказался на диво хорошо экипирован. Кроме гранатного подсумка, у него слева на ремне висел подсумок для автоматных магазинов, справа болталась кобура с ПМ, правую лодыжку украшали ножны с прямым широким ножом, с клинком кинжального типа и небольшой квадратной гардой. Либо недавно переродившийся, причём из мента либо копа, либо наоборот – уже очень давно, и количество (радиация) перешла в качество при правильном применении живчика.

Пока возился с мертвецом, на улицу к основной толпе вышли ещё трое, причём двое несли в руках массивные аккумуляторные фонари, испускающие мощный яркий луч. Третий из них, по всей видимости, был вожаком.

- Вот ты и будешь первым, - прошептал, откладывая гранаты и наводя ствол автомата на выбранного противника. Темнота для меня не была помехой. Пусть колиматорный прицел испортился, но Дар-то остался при мне.

Щёлк!

И тут же выпустил оружие, которое повисло на ремне на груди, схватил одну гранату, выдернул кольцо и бросил снаряд в толпу.

В темноте даже среди гула голосов сработавший капсюль прозвучал, как выстрел из пистолета. Металлический «дзиньк» от отлетевшего рычага я едва услышал.

Эти остолопы собрались ещё и в плотную кучу рядом с упавшим вожаком с простреленн‍ы​м чере​пом. Прям​​о мечта, а не мишени, хотя и нехорошо говорить в ‍таком русле про разумных людей. С другой стороны, начав убивать других разумных ради пищи, они поставили себя на ту ступень, к которой никакая жалость не применима.

Первый снаряд ещё не взорвался, когда туда же улетел второй.

После этого я взял трофейный автомат и упал за мёртвое тело, прикрываясь им от осколков.

И очень вовремя.

С секундной задержкой оглушительно взорвались эргэдэшки, щедро разбрасывая осколки во все стороны. Хотя я и лежал более чем в тридцати метрах и помнил, что в наставлениях радиус поражения наступательной гранаты что-то около пятнадцати метров указан, несколько крошечных невидимых посланцев Смерти просвистели совсем рядом.

Со стороны врагов раздались стоны и крики боли, гневные невнятные выкрики и возгласы. Потом кто-то выстрелил несколько раз из ружья, но даже не мою сторону, а в небо. Зачем? Даже не могу и предположить, что пришло в голову стрелку в этот момент.

Вслед за ним открыли огонь его соседи, и на этот раз пули полетели во все стороны, в том числе и по окружающим домам. В темноте ясно видел, как от кирпичной стены ближайшего дома отлетели несколько искр, выбитых рикошетами. Либо там кирпич попался перекаленный, по прочности сравнимый с булыжником, либо попала в какую-то металлическую деталь.

Атомиты очень быстро расстреляли боеприпасы в магазинах и стали перезаряжать оружие. И в этот момент начал стрелять я. Непривычно громко (оказывается, я сильно отвык от обычного оружия) затрещал «калаш» и сильно задёргался в руках от частых коротких очеред‍е​й. Упи​раясь лок​​тем в покойника и удерживая оружие за цевьё, я вё‍л красную нить Дара от одной фигуры врага к другой, стараясь бить так, чтобы очередь задела двоих или даже троих.

Те заорали ещё громче и стали разбегаться во все стороны, как тараканы на кухне, когда там ночью неожиданно зажёгся свет.

Неожиданно вспыхнула и тут же стихла пальба у стены.

- Заррраза-а! – выругался я. – Эти-то куда попёрлись!

Шум в той стороне не мог быть ничем, как попыткой помочь мне со стороны основной группы. Наверное, услышали шум боя и рванули на помощь. Точнее, сюда бездумно бросилась очертя голову Кошка, которую должны были удержать на месте остальные.

- Ну, Дед! Ну, погоди, блин!

Выдернув полный магазин из подсумка трупа, я подбивом заменил тот, что только-только опустошил в сторону врагов. Передёрнув затвор, я бросился назад к стене, окружающей посёлок, где меньше минуты назад гремели выстрелы…

*****

- Там десять человек, - сообщила мне Кошка, кивая на большое капитальное здание в посёлке. Над широким просторным крылечком уцелела вывеска, с крупными буквами «СОКИ …ИВО КВА…». А сбоку на стене едва-едва просматривалась старая-престарая картинка, изображающая пять разноцветных крупных колец. Символ Олимпиады.

Я этому изображению не придал никакого внимания. Ну, нарисовали и нарисовали, мало ли зачем и для чего. Зато дед просветил, что здесь, точнее, в нормальном мире по дороге, на которой расположился этот посёлок в далеком восьмидесятом году, пронесли олимпийский огонь. По крайней мере, в районе рядом с московской областью, где проживал его зять, ес‍т​ь точн​о такой ж​​е рисунок на одном из зданий, где проскочили факе‍лоносцы. Их путь в стране был отмечен вот таким рисунком, который уже еле угадывался на стене древнего магазина. И хорошо, что нанесли его на бетонную поверхность плиты, а не на штукатурку.