В кровавой обертке (ЛП) - Хафф Таня - Страница 4

— Провести, — повторил он мгновение спустя, когда Генри поставил его на ноги, — не перенести.

— Так было быстрее. Тебе нужно поработать над заклинанием ночного зрения.

— Ага, — Тони щелкнул фонариком, осторожно направляя луч света на землю, — Займусь этим в то обилие свободного времени, которое остается между работой и спасением мира. Нашел что-нибудь?

Присев, Генри помахал ладонью над смятой травой:

— К сожалению, полисмены поверили Грейс достаточно, чтобы проверить ее слова. Здесь остался только их запах.

Следы — беспорядок, оставшийся после полицейских, был видимым даже для Тони — вели к тропе позади сиреневых кустов, вероятно, вытоптанной оленями или другим видом не-мелких-поедающих-детей животных. Полицейские, видимо, обнаружили дорожку, которая вела между двумя домами в сторону улицы, и прекратили поиски.

— Думаешь, миссис Алтэн рассказала констеблям о двери автомобиля?

— Нет. Она не помнила, пока я не спросил, что конкретно она слышала. Я думаю, потому что это, — Генри указал на дорожку, — подходящее место для автомобиля, но поскольку здесь явно никто не ездил этой весной, то полиция предположила, что Грейс…

— Выдумывает, чтобы привлечь к себе внимание? — дипломатично предложил Тони.

— Возможно. И их нельзя за это винить; нет никаких причин тащить сюда похищенного ребенка кроме автомобиля, а это — он снова помахал на неиспользованную дорожку, — это говорит, что здесь не проезжало ни одной машины. Но так как мы знаем, что автомобиль был, нам нужно найти другое место, где можно припарковаться. Жди здесь.

— Почему…

— Потому что я буду двигаться быстро, и не хочу, чтобы ты упал в реку.

Тони вздохнул и выключил фонарик. Он не видел реку в трех метрах спуска по крутому берегу, но шум мчащейся воды заполнял ночь, заглушая все остальные звуки.

Пять минут. Шрам на левой ладони зачесался, и он подумал не наколдовать ли себе лампу. Десять минут. Когда он получил первую приличную работу в Ванкувере, то купил дешевые часы с люминесцентным циферблатом, устав от ожидания в темноте. Пятнадцать минут. Он зевнул и едва не проглотил язык, когда из темноты внезапно возникло бледное лицо Генри.

— За теми кедрами голые камни. Нет ничего невозможного в том, чтобы провести четырехприводный автомобиль с высоким клиренсом вдоль берега реки, а затем вернуться на двенадцатое шоссе у моста.

— Только то, что в этом «нет ничего невозможного» не значит, что там был автомобиль, — возразил Тони по пути к дому Грейс Алтэн и своей машине, — Сомневаюсь, что миссис Алтэн слышала что-либо кроме шума реки, Генри. Эта дорожка, скорее всего, не имеет ничего общего с…

Генри поднял повыше маленький красный сапожок.

Держа сапожок в одной руке и поставив ноутбук на колени, Тони пролистал свой каталог заклинаний.

— Вот. «Связующее Пару»: соединяет две половинки в единое целое. Я зачарую сапожок, и он словно компас приведет нас к своему товарищу, — он вытащил черный маркер из пакета под ногами и медленно вывел руну на подъеме обуви.

— Что бы не утащило ребенка, оно попахивает старой кровью, старыми убийствами, — проворчал Генри, выезжая на мост, — вонь скрывает его природу.

— Если он не оборотень-отщепенец, то нет никаких доводов против того, что некоторые из самых маленьких гигантов могут водить машину. В смысле, если машина достаточно велика, — Тони выудил из пакета магазинную упаковку для трав, достал из нее веточку маленьких красных ягод почти такого же цвета, как резина сапожка, и кинул ее внутрь обуви, — Белладонна, — пояснил он, — чтобы очистить путь. Я работаю симпатической магией. Это мочегонное, заставляет людей мочиться, и таким образом очищаться.

— Я не спрашивал.

Балансируя сапогом на ладони, Тони потянулся к магии и прочел заклинание, тщательно выговаривая слова.

Сапожок ударился о центр ветрового стекла.

Ноздри Генри раздулись.

Тони вздохнул, выключил ноутбук, и выполнил быструю магическую очистку.

— Да, я описался, — пробормотал он, сгорая от стыда. — Как я уже говорил, это мочегонное средство. Зато, по крайней мере, ботинок не взорвался. Или расплавился. Или разбил лобовое стекло.

— Но ты до сих пор используешь слишком много силы.

— Дело не в этом. Новые заклинания всегда нуждаются в некоторой настройке.

— Настройка? Моя машина…

— Чиста. Освежена. Я позаботился обо всем авто, — он развалился на сидении. — Независимо от того, поверили они миссис Алтэн или нет, полицейские должны были обыскать берег реки. Как же они не нашли сапог?

— Я обнаружил его по запаху в глубокой трещине в скале. Полицейским пришлось бы прочесать берег частым гребнем, чтобы найти его, а я сомневаюсь, что у них достаточно живой силы даже для этого, учитывая безумства недавних сокращений бюджета.

— Ты говоришь как Вики. Только с меньшим количеством ругательств.

Несмотря на то, что она уже несколько лет как не была офицером полиции до того, как Генри ее обратил, Вики продолжала принимать нехватку финансирования правоохранительных органов близко к сердцу.

— К слову о Вики, — разговоры о сапожке, о ребенке или о ее похитителе только разжигали его гнев, что делало опасным для Тони нахождение с ним в одной машине. — Как считаешь, ей понравится одно из этих фиолетовых растений?

— Фиолетовых растений?

— Которые росли у Грейс.

— Понравятся ли Вики африканские фиалки? Ради бога, Генри, ей исполняется сорок, а не восемьдесят.

Перегнувшись через переднее сиденье, Генри дал ему подзатыльник:

— Не богохульствуй.

Прямо перед указателем резервации Нохомин оказалась гравийная дорога, ведущая с востока в горы. Сапожок так быстро дернулся к пассажирскому окну, что едва не врезался Тони в голову. Генри съехал с шоссе, и он снова занял свое место по центру лобового стекла, пару раз качнувшись для привлечения внимания.

— Не совсем подходящая для БМВ дорога, — заметил Тони, едва не откусив себе язык на очередной выбоине.

— Мы проедем.

Дорога пошла почти прямо на север, минуя восточный край заповедника Китлкат и направляясь глубже в дикую природу. Они проехали разлом справа — шрам на горном склоне ужасающе выглядящий даже при свете луны и звезд — и тремя километрами спустя сапожок скользнул влево, визжа резиновой подошвой по стеклу.

Высунувшись вперед к Генри, Тони уставился в темноту:

— Я не вижу дороги.

— Там просека.

— Угу, — Тони вцепился в сиденье, когда автомобиль подпрыгнул на рытвине. — Помнишь, ты говорил о высоком клиренсе и полном приводе? И эй! — он едва не вскрикнул, лишившись даже сомнительной помощи фар. — Свет!

— Мы же не хотим, чтобы они нас увидели.

— По-твоему, рев двигателя нас не выдает? Или лязг моих зубов?

Через минуту Тони пожалел, что попросил Генри остановить машину. Не то чтобы он хотел уехать обратно. Он не хотел тащиться многие мили в гору через темный лес, но ведь и Джули Мартин тоже не хотела, чтобы ее похитили с собственного заднего двора. В сравнении с этим ему нечем было оправдать жалобы.

Он переложил пригоршню трав в наружный карман рюкзака и запихнул красный резиновый сапог в полиэтиленовый пакет. Когда он взялся за ручки, пакет стал похож на красный резиновый жезл… волшебную сумку, тянущую с достаточной силой, чтобы заставить Тони намотать её ручки себе на запястье. Едва Тони потянулся на переднее сиденье за своим рюкзаком, пошел дождь.

— Замечательно, — пробормотал он, выпрямляясь и аккуратно закрывая за собой дверь. — Добро пожаловать в март Британской Колумбии. Генри, уже почти час, а восход солнца в шесть ноль шесть. Если не хочешь провести день, завернутый в светонепроницаемый занавес и запертый в багажнике, мы должны вернуться к машине до трех. Нам хватит време…

— Да.

Единственный слог был исполнен почти пятью веками уверенности. Тони вздохнул:

— Я не хочу оставить ее здесь, но…

— У нас есть время.

Промелькнувшие зубы, слишком белые в темноте, заставили Тони прекратить спор. Ну и ладно: это ведь не он был тем, кто вспыхивает от солнечного света или месяцами ноет и жалуется на то, что ему пришлось пережидать день, скрючившись между запаской и домкратом. Не похоже, что можно было выбрать ночевку под открытым небом. Жестом он предложил Генри возглавить их маленький отряд и позволить ему идти самостоятельно.