Час мертвых глаз (ЛП) - Тюрк Харри - Страница 63

– Устанавливай, – приказал Тимм кратко, – но не слишком близко к дороге. И скажи еще раз тем на перекрестке, чтобы до одиннадцати часов никто и носа не высовывал на дорогу.

Паничек кивнул сонно и ушел с одним из ящиков и с катушкой тонкого телефонного провода. Тимм как раз снова хотел спуститься вниз к дороге, когда услышал моторы. Он обеспокоено наморщил лоб, но его опасение было излишним. Дюжина машин медленно карабкалась по снегу. Это были грузовики с минометами на прицепах. Машины были битком набиты боеприпасами, под небрежно натянутыми тентами можно было увидеть ящики.

Когда машины исчезли, Тимм сказал Биндигу: – Это было бы уже кое-что для нас. Только многовато сразу. Нам нужно было бы получить их по отдельности. Если такая куча прибывает вдруг сразу, то теряешь обзор.

– А где Цадо? – поинтересовался Биндиг.

Тимм указал в сторону лесной дороги. – Сзади на дровяном складе. Он бросил еще раз взгляд на позицию и спустился к дороге. Он приказал русскому, чтобы тот не появлялся раньше одиннадцати часов, и мужчина усердно кивнул.

– И сохраняйте хладнокровие, – сказал Тимм, – если с другой стороны что-то подъедет. Не нервничайте. Помашите тому, кто на лесной дороге, и спокойно махните другому, что он может продолжать ехать по дороге по направлению к перекрестку.

Русский снова кивнул и пару раз последовательно поспешно повторил: – Так точно, так точно.

– Не теряйте нервов, – снова объяснил Тимм, – это должно выглядеть все чертовски официально, потому что это этого зависит, почуют они неладное или нет. Ты должен махать своими флажками так официально, как будто перед тобой стоит сам Сталин. И если кто-то у тебя что-то спросит, рявкни на него, чтобы он не мешал проезду. Ты ведь знаешь, как у вас это делают. Ты знаешь это лучше нас.

– Так точно, – сказал русский. Тимм исчез на лесной дороге, а русский спрятался под ветками у обочины. Снова все стало так же тихо, как раньше.

Наступила ночь, и она была ясной и светлой от звезд. Слабый лунный серп парил над лесами. На дороге время от времени пыхтели машины. Отдельные грузовики, мотоциклы, колонны, которые с затемненными фарами ехали из глубокого тыла к фронту. Мощные, полностью загруженные грузовики с рычащими двигателями. Они таскали боеприпасы и продовольствие. Иногда они были заняты пехотинцами. Но большинство из них везли грузы и тащили на прицепе маленькие пушки, походные кухни или минометы, которые на своих резиновых колесах плясали за тяжелой машиной.

На дровяном складе солдаты заминировали площадь приблизительно в пятьдесят квадратных метров. Они делали это по определенной системе, и мины были установлены на взрыв не от давления, а присоединены к кабелю, который заканчивался у «адской машинки», стоявшей на удалении пары сотен метров в лесу.

Цадо прислонился к ели, когда Тимм проходил мимо него. У него была меховая шапка в руке, и вспотевшие волосы свисали на лицо. Тимм толкнул его в грудь и спросил: – Устал?

– Ни капельки, – ответил с ухмылкой Цадо, – я мог бы деревья с корнями вырывать. Со всем, что есть на тех деревьях. Когда все же уходит наш автобус?

– В четыре часа.

– Немногое поздновато, – заметил Цадо, – успеем ли мы за два часа до этого озера или нет?

– Мы справимся, – ответил Тимм. – Нам не нужны два часа для этого, но мы предусматриваем два часа. Так что для нашего кладбища у нас здесь есть три часа. По моим расчетам мы за это время вполне можем захватить пятнадцать машин. Может быть, даже больше.

– Может быть, – сказал Цадо. – Но может быть, что они нам тоже надерут задницу.

– Вполне, – невозмутимо кивнул Тимм, – но как раз на этот случай мы и прихватили тебя. Чтобы у ты, наконец, снова получил свое удовольствие.

Когда было одиннадцать часов, двух русских на перекрестке поставили посередине улицы. Обер-ефрейтор взял телефонную трубку и произнес приглушенно: – Внимание, шум мотора.

Это был отдельный бензовоз. Тяжелый трехосный автомобиль.

Русский с красным флажком остановил его и хрипло прокричал водителю: – Объезд, в двухстах метрах справа. Навстречу движутся танки. Следующий регулировщик направит тебя к объезду. Поторопись, чтобы ты успел съехать с дороги.

Водитель немного недружелюбно возражал, и пассажир рядом с ним спросонья поднял голову. Они только полчаса назад сменили друг друга. Затем бензовоз поехал, и обер-ефрейтор сообщил в телефонную трубку: – Все в порядке. Внимание, он идет к вам…

Маленький русский на ответвлении лесной дороги махал своим красным флажком в сторону, и бензовоз свернул направо. Проезжая мимо русского с флажком, шофер спросил недовольно: – Долго еще ехать по этой смешной дороге?

– Через сто метров стоит пост, там тебе укажут дорогу дальше, – ответил солдат с флажком.

Машина двинулась, и водитель сердито проворчал: – … твою мать!

– Так точно! – крикнул ему вслед постовой, – но двигайся, убирай, наконец, свою колымагу с дороги. Сейчас появятся танки!

Через еще сто метров один из русских махнул машине, чтобы та ехала помедленнее, пока другой, стуча ногой о ногу, стоял рядом с ним. На краю дороги стояли фигуры двух других солдат, которых шофер, однако, не мог видеть. Он высунул голову из опущенного окна, а пассажир проснулся от проникающего холода и поднялся. Пятый русский объяснял шоферу, как тот должен был ехать. При этом он влез на подножку кабины, и потом двинул свой пистолет-пулемет немного повыше. Он нажал на спусковой крючок, который вызвал стрельбу очередями, примерно на секунду, а потом еще дважды последовательно нажал на крючок для одиночного огня.

Клаус Тимм выпрыгнул на дорогу из тени деревьев и раскрыл противоположную дверцу кабины. Пассажир выпал ему навстречу.

– Господа, – сказал Тимм, – это бензовоз. И это прямо в самом начале. Вот так будет фейерверк! Пока один из солдат забрался на сиденье водителя и повел тяжелую машину дальше по лесной дороге к дровяному складу, Тимм сурово сказал обоим русским: – Ну, уберите их! И не бросайте их так близко к дороге!

Отпуск для лейтенанта Альфа оказался совсем внезапным. Сначала позвонил Барден и сообщил ему, что он должен в тот же день подать прошение об отпуске. Он сразу сделал это. И уже на следующий день он был откомандирован в дивизию. Он передал роту еще более молодому офицеру из штаба, получил свои отпускные документы и ждал Бардена. Тому удалось получить два места в самолете, так что в тот же вечер они на транспортном самолете полетели в Берлин. На вопрос Альфа, почему он так быстро получил отпуск, если он уже был дома летом, дядя ответил только добродушной улыбкой.

Они в Берлине в промежутке между двумя авианалетами сели в один из немногих едущих по расписанию поездов, и на следующий день уже были в Шварцвальде. Это была идиллия елей, снега и яркого солнечного света.

Свадьба прошла для них быстро.

Дочь Бардена радовалась, когда ее отец прощался с нею на другой день.

– Служебная командировка, Эрнестина. На обратном пути мы снова заскочим. А пока пусть у тебя все будет хорошо!

Она, естественно, знала, что это неправда, потому что ее школьная подруга жила в тот городке, где останавливался Барден, когда делал одну из этих своих командировок. Барден попросил погрузить два больших чемодана, которые он принес, в машину, которая повезла его и Альфа в Санкт-Георген. Он телеграфировал туда раньше, и комнаты для них были забронированы. Когда они находились еще в нескольких километрах от маленького курорта, Барден тихо, чтобы водитель не слышал, обратился к Альфу.

– Я предполагаю, что ты не будешь против нескольких приятных деньков. Или как…

– Не против, – сказал Альф рассеянно, – совсем не против. Мне они понадобятся. Фронт стоит нервов.

– Вот именно, – кивнул Барден, – „кроме того, там в Санкт-Георгене есть две очень интересные дамы. Это тоже не будет для тебя неприятно.

– Дамы? – поинтересовался Альф.

– Да, дамы. Время от времени человек должен отдыхать. Небольшой лес, немного ходьбы на лыжах и теплый грог вечером, все это вещи, которые нам нужны. Никаких скучных семейных праздников. Эта свадьба уже достаточно долго длилась. Он наклонился еще ближе к Альфу и шепнул ему, улыбаясь: – Кроме того, она была формальностью. Не стоит делать вокруг таких вещей так много шуму.