Оборотни крепости ЭР - 5 (СИ) - "gulsim" - Страница 18

— Ничего себе, какой он дерзкий, — выдохнул Ровэль. — Мне аж не по себе стало.

— Строить он умеет, — тепло улыбнулся Эпринэль. — Он тут когда появился, такой разнос всем устроил, что слуги до сих пор сразу начинают трястись, когда видят его.

— Тебе повезло, я тоже надеялся, что мой младший станет мне помощником, а вместо этого получил балованную фарфоровую куклу.

ДиХранс завел Эльти в беседку, усадил в плетеное кресло и, дождавшись, когда слуга расставит на столике пирожные и разольет по бокалам вино, сказал:

— Ешь, а я пока расскажу тебе сказку про дракона, ставшего украшением для демиурга.

Эльти давно позабывший вкус пирожных с жадностью накинулся на угощение.

ДиХранс, тихим голосом повествуя историю своей жизни, смотрел на осунувшееся лицо мальчика с темными кругами под опухшими явно от слез глазами и думал, что же с ним такое случилось, раз он так выглядит. Очень осторожно дракончик начал расспросы, выпитое вино развязало язык эльфину и он, настрадавшийся в доме мужа, охотно поделился с единственным, кто проявил к нему участие.

Эльти с самого детства знал, что он обручен. Няня, воспитывавшая его, рассказывала о нареченном только хорошее. Затем то же самое делал и учитель, приглашенный обучать его грамоте, пению и танцам. Самому Эльти ни разу не довелось встретиться с женихом, но он, полагаясь на чужое мнение, вырос убежденным, что Ровэль мягкий, добрый, ласковый, и жить они с ним будут в мире и согласии.

В день его совершеннолетия Ровэль приехал на смотрины, и они, наконец, познакомились. Мужчина ему понравился: высокий брюнет с серыми глазами был похож на принца из полюбившихся ему сказок.

Ровэль осмотрел его, и по улыбке, осветившей его лицо, стало понятно, что и Эльти ему приглянулся, да и как было не приглянуться, ведь он был очень хорош собой: блестящие сиреневые волосы, переплетенные нитками аметиста и собранные в замысловатую высокую прическу, оголяли тонкую шею; лицу придавали выразительность карие глаза в обрамлении пусть не слишком густых, но зато длинных черных ресниц, да пухлые губки нежно-розового цвета. Стыдливый румянец, заливший щеки мальчика, также пришелся по душе Ровэлю, скромность это хорошо, не придется вытаскивать мужа из чужих постелей.

Во время пира, устроенного в честь приезда Ровэля, был объявлен день свадьбы. Жених, по обычаю, преподнес ему парные браслеты и дал клятву любить и защищать. Эльти сиял от счастья. Потом оставшуюся до свадьбы неделю он летал на крыльях, представляя себе счастливую семейную жизнь, полную веселья, песен и танцев, предназначенных только для глаз Старшего.

Свадьба для Эльти промелькнула цветным калейдоскопом — новые лица, музыка, танцы и восторженное настроение. А потом наступила брачная ночь…

Нежное существо, выросшее в мире цветов и сказок, оказалось не готовым к страсти. В том мире грез, где оно обитало, о ней даже не слышали, там вся любовная игра начиналась с поцелуя руки и заканчивалась робким прикосновением к губам.

Навалившееся на Эльти горячее тело мужа его настолько напугало, что он с трудом удержался от крика, но оттолкнуть или воспротивиться не посмел, отец ему говорил, что Ровэль обязан был подтвердить брак. Жаль только не предупредил, что это больно и стыдно. Правда, против поцелуев Эльти не возражал, они ему даже понравились, жаль, что их было так мало.

Утром в постели он оказался один, муж уже ушел. Эльти умылся, затем оделся и немного посидел на кушетке, не зная, что ему делать и куда идти. В конце концов, голод выгнал его из комнаты, и он решил поискать кухню.

Встретившийся ему в холле домоправитель, холодно кивнув в ответ на просьбу, проводил в столовую. Через полчаса ожидания Эльти получил холодную, чуть подслащенную кашу и горький травяной чай. Позавтракав под пристальным взглядом слуги, он попросил отвести его в библиотеку.

К немалой его радости, библиотека оказалась громадной, выбрав великолепный сборник сказок с прекрасным рыцарем на обложке, он прихватил стоявшую на столе вазу с печеньем и отправился в сад.

Рано утром вызванный по тревоге Ровэль, не успев даже позавтракать, помчался вместе с отрядом на поиски банды, напавшую на окраинную деревню. Большого вреда, к счастью, пришельцы не причинили, успели только поджечь стоявший на отшибе дом скорняка да спалить пару стогов сена. Отряд Ровэля полдня потратил на поиски банды, но те как в воду канули. Расстроенный и голодный Ровэль вернулся домой и приказал подать обед. Каково же было его удивление, когда домоправитель ответил:

— Но обед не готовили.

— Как не готовили? — оторопел Ровэль.

— От вашего мужа не поступал приказ, и я решил, что вы не будете обедать дома, — произнес Жалор.

— Где Эльти?

— В саду, весь день пробездельничал.

С трудом сдерживая гнев, Ровэль отправился к непутевому мужу, из-за своей лени и эгоизма не пожелавшего сделать даже такую малость, как приказать слугам приготовить еду. Эльти обнаружился в беседке, стоявшей неподалеку от пруда.

— Почему ты здесь? — спросил Ровэль, войдя внутрь резного строения.

— Мне нравится читать в саду, — Эльти робко улыбнулся.

— Каковы обязанности младшего мужа?

— Быть красивым, уметь ублажать старшего супруга, развеять его печаль песнями и танцами.

— Мне сейчас не до шуток, — процедил Ровэль. — Я голоден и устал.

— Хотите печенье, оно вкусное? — предложил Эльти и потянулся за вазочкой, собираясь угостить супруга.

— Ты что надо мной издеваешься? — закричал выведенный из себя Ровэль.

Эльти испуганно сжался, не понимая, почему муж злится, на всякий случай он осторожно провел рукой по волосам, проверяя, не рассыпалась ли прическа и не является ли она причиной недовольства Ровэля. Заколки все были на месте, значит, дело было не в ней. А тогда в чем? От страха у Эльти бешено стучало сердце и звенело в ушах, и оттого он плохо понимал, о чем твердит муж, только видел, как гримаса презрения кривила красивое лицо да в глазах сверкала злость. Но чем он заслужил это презрение?

— Отвечай! — раздался сквозь звон в ушах злой голос Старшего, и Эльти растеряно заморгал не в силах сообразить, что ему следует говорить.

— Да, — на всякий случай согласился Эльти, надеясь, что именно это и требовал от него муж. Он и представить себе не мог, как сильно ошибается, говоря это «Да». Ровэль, упрекнув его в лени и в невыполнении своих обязанностей, напоследок спросил, будет ли он так же вести себя впоследствии.

Ровэль, ошеломленный наглостью младшего супруга, взъярился и замахнулся на него, собираясь ударить. Эльти, тоненько вскрикнув, повалился ему в ноги, дрожащим голосом бормоча:

— Я все сделаю, господин. Простите меня, простите, — нервы у него сдали, и он, трясясь всем телом, разрыдался.

Ровэль, считая, что не следует утешать сильно провинившегося мужа, молча удалился из беседки.

Эльти так и остался сидеть на полу, пытаясь понять, что он сделал не так.

А вечером Ровэль опять устроил ему выволочку, из которой Эльти узнал, что слуги не приготовили ужин по его вине. В стылом молчании, царившем за столом, он кое-как проглотил кусок копченого мяса и черствой лепешки. Поев, Ровэль ушел в кабинет, а к Эльти подошел домоправитель и сказал, что для него приготовили комнату. Понурившись, он отправился туда, куда изгнал его муж, чувствуя себя совершенно никчемным.

Следующим утром он, наученный горьким опытом, после завтрака сразу же прошел на кухню и отдал приказ поварам, чтобы приготовили обед и ужин. С чувством выполненного долга он отправился с книгой в сад.

И вновь ему пришлось столкнуться с яростью супруга, как оказалось, приказа было недостаточно, следовало еще выдать продукты и поэтому они остались без обеда. Пытаясь унять трясущиеся губы, Эльти глядя в пол, спросил: