Правила убийцы - Сэндфорд Джон - Страница 80

Руиц не знала его в лицо.

Он услышал, как она идет по комнате.

– Я не заказывала пиццу, – сказала она из-за двери.

– У меня заказ на пиццу в эту студию для Лукаса Дэвенпорта. И я должен передать, что вино тоже скоро привезут, если уже не привезли.

Она немного помолчала, а потом тихонько произнесла:

– Нет, только не это.

Что? В чем дело? Что-то пошло не так. Бешеный весь напрягся и уже готов был убежать, но в этот момент дверь начали открывать. Цепочка была накинута. Кажется, Руиц дома одна. Она выглянула и увидела коробку.

– Одну минуточку, – сказала она, и о ее голосе прозвучали нотки покорности судьбе.

Он не совсем понимал, что происходит. Руиц захлопнула дверь, и он услышал, как она снимает цепочку. Одной рукой он держал и пиццу, и шланг. А в другой у него был баллончик со слезоточивым газом. Руиц открыла дверь, в комнате у нее за спиной никого не было. Бешеный сунул ей в руки пиццу и шагнул внутрь. Она отступила, глядя на него и недоумевая, почему он так сует ей пиццу. Увидела перчатки и все поняла. Но он уже поднял баллончик и брызнул ей прямо в рот и глаза. Она уронила коробку и попыталась закрыть лицо руками, но закашлялась и отшатнулась назад. Бешеный втолкнул се в комнату и замахнулся шлангом. Карла подняла руку, защищаясь от удара. Задыхаясь, она повернулась и бросилась к книжной полке, а Бешеный только на мгновение остановился, чтобы пинком закрыть дверь, и бросился за ней. Ничего не видя, она шарила по книжной полке, пытаясь что-то найти. Бешеный уже был рядом, когда ее рука оказалась на маленьком хромированном пистолете. Он ударил ее шлангом, она упала, но продолжала держать пистолет. Совершенно отчетливо он увидел, что она держит его только за рукоятку, палец не лежит на курке. Еще доля секунды, он замахивается и ударяет ее сзади по голове, потом еще раз по плечу и снова прямо в лицо… Она лежала неподвижно, скорчившись на полу…

Бешеный тяжело дышал, он бросил шланг и упал на нее, как тигр на козленка, привязанного для приманки. Запрокинув ей голову назад, он засунул ей в рот «Котекс» и обмотал голову лейкопластырем. Она была в полубессознательном состоянии и не сопротивлялась. Он забеспокоился, что убил ее, и ему в голову пришла абсурдная мысль: это не забава с Избранной, это просто рейд, так что не имеет значения, когда она умрет…

Пистолет лежал на полу, он отшвырнул его ногой, встал, схватил ее за ворот рубашки и потащил в спальню. Там он прикрутил ее пластырем к кровати. На ней была мужская фланелевая рубашка, он рванул ее на груди, пуговицы отлетели в сторону. Бешеный слышал, как они забарабанили по стене, слух у него обострился. В этом состоянии у него обострялись все чувства. Он схватил ее за лифчик и разорвал его, расстегнул джинсы, стянул их наполовину. Разорвал снизу трусики и задрал их на живот.

Встал, оглядел свою пленницу. Все хорошо. Она не Избранная, но с ней могло быть интересно. Он протянул руку и погладил ее волосы на лобке.

– Не уходи, – произнес он со слащавым сарказмом. – Мне понадобится что-нибудь острое.

– Он пошел спать? – спросил Лукас.

– Да, – ответил один из наблюдателей.

– Черт!

Лукас задумчиво смотрел в потолок. Может, он заметил слежку?

Он скоро должен начать действовать. Должен.

– У меня уже живот подвело, – сказал второй полицейский. – Мне нужно что-нибудь съесть.

– Еще три часа, – заметил первый.

– О Господи!

Второй наблюдатель взглянул на Лукаса.

– Ты сейчас не занят?

Лукас лежал на матрасе и читал журнал.

– А?

– Хочешь пиццу?

– Конечно, о чем речь. – Лукас поднялся.

– Там, около университета есть одно местечко. Очень даже неплохое, – сказал голодный полицейский. – Я им позвоню, и, когда ты приедешь, у них уже вес будет готово.

– Рация у тебя с собой? – спросил второй полицейский.

– Да.

– Я тебе сообщу, если что-нибудь произойдет.

Когда он туда приехал, пицца еще не была готова, но она поспела через пять минут. Он отнес ее в машину и отправился назад. Летя на своем «порше» с ветерком, он едва не столкнулся с ехавшей навстречу машиной. «Надо быть осторожнее», – подумал он, когда его осветили фары встречного автомобиля. Меньше всего ему сейчас нужна была потасовка с каким-нибудь провинциалом с красной шеей, который не любит, когда его так подрезают.

Он быстренько пробежал три этажа и отдал пиццу сидевшим наверху полицейским.

– Ничего нового, – сказал один их них.

– Притих, как кролик, – добавил второй. Он снял крышку с коробки. – Ну, если это пицца с анчоусами, ты покойник.

Лукас взял кусок пиццы и снова углубился в чтение журнала.

– У него, наверное, ночник перегорел, – через некоторое время проговорил наблюдатель.

– А?

– Ночник сегодня не горит.

Лукас подполз к окну и посмотрел. Окно спальни Бешеного представляло собой темный прямоугольник. Ни одного лучика света. «Странно, – подумал он. – Если этот парень всегда спал со светом, обычно он ему был нужен…»

– Черт! – выругался Лукас. Он сидел, оперевшись спиной о стену и подогнув колени.

– Ты что?

– Не знаю. – Он повернул голову и посмотрел поверх подоконника. – Это меня беспокоит. Что-то не так.

– Всего-то какой-то паршивый ночник, – заметил голодный полицейский, доев последний кусок пиццы и облизывая пальцы.

– Что-то здесь не так, – еще раз повторил Дэвенпорт.

Он носом чуял опасность. Он наблюдал за ним вот уже две недели, и каждую ночь у него горел свет. Но ведь из дома нельзя выйти незамеченным. Если только он не пробил дырку в стене.

«Чердак, – подумал Лукас. – Этот проклятый чердак».

Он перебрался к телефону.

– Какой у него номер?

– Господи, да ты что, собираешься?..

– Давай номер! – рявкнул Лукас.

Первый полицейский посмотрел на своего уже не голодного коллегу, тот пожал плечами, вынул маленькую записную книжечку из кармана и продиктовал номер. Лукас набрал.

– Если он ответит – мы просто ошиблись номером, – сказал он, поглядывая на остальных. – Я попрошу позвать Луизу.

Раздались гудки. Пятнадцать. Тридцать. Пятьдесят. Свет в окне не зажигался. Ничего.

– Чертов сукин сын, – выругался первый наблюдатель.

– Продиктуй номер еще раз. Может быть, ошибся. Ты уверен, что это правильный номер?

Полицейский продиктовал ему номер, и он снова его набрал.

В телефоне продолжали раздаваться гудки. Трубку никто не брал.

– Пусть звонит, – проговорил Лукас, бросаясь к дверям. – Я иду туда.

– Господи…

Дэвенпорт вылетел из подъезда дома, перебежал улицу и кинулся к крыльцу Бешеного. Он слышал, как звонит телефон. Лукас надавил кнопку звонка и не отпускал. Пять секунд, десять. Свет не зажгли. Он распахнул наружную дверь и попробовал раскрыть внутреннюю. Заперта. Хватит играть в прятки. Времени на всякие ухищрения не было. Он отступил на шаг и со всей силой стукнул ногой по замку – дверь распахнулась.

Лукас бросился к лестнице.

– Валлион!

Сжимая в руке пистолет, он понесся вверх по ступеням.

– Валлион!

В гостиной зажегся свет, Лукас резко обернулся и увидел, что за ним следует полицейский, тоже с пистолетом в руке. Лукас добежал до самого верха и увидел, что чердачная лестница опущена.

– Этот ублюдок ушел! – крикнул полицейский у него за спиной.

– Заткни телефон!

Лукас проверил спальню, потом поднялся по ступенькам на чердак. Перегородки, разделявшие чердак на отсеки, были разобраны. Телефон перестал звонить. Лукас спустился вниз.

– Он прошел через чердак в другую квартиру и выбрался на улицу! – крикнул он. – Пусть все выходят на улицу и ищут человека, идущего пешком. Пусть его берут. Если ничего другого не обнаружим, мы обвиним его в проникновении в жилище со взломом.

Помощник выбежал на улицу. Лукас тоже вышел из дома, повернул за угол. Ничего. Ни одной зацепки. Он снова прошел в спальню. Лукас запустил руку под матрас, пошарил там. Фотографий не было.