Ответ (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 40

- Ты сильно занят? - спросил связавшийся с ним мужчина лет шестидесяти, немного похожий на актера Янковского. - Хотел встретиться и поговорить.

- Для тебя время найду, - ответил президент. - Поужинаешь с нами?

- Я уже ел, поэтому только попью чаю. Буду через десять минут.

- Оля! - крикнул Николай Дмитриевич находившейся в соседней комнате жене. - Сейчас подъедет Берестов. Анна еще здесь?

- Она приготовила ужин и ушла, - ответила приоткрывшая дверь Ольга Егоровна. - Павел будет ужинать?

- Нет, только выпьет чай.

- Чай я заварю сама. Скажешь, когда вы закончите с разговорами.

Президент связался с охраной и распорядился пропустить к нему Павла Берестова, после чего стал просматривать вечернюю информацию. За этим занятием его и застал гость.

- Садись, - махнул рукой на кресло Мурадов. - Сейчас закончу и поговорим.

- Что-нибудь интересное? - бросив взгляд на экран президентского комма, спросил Берестов.

- Информация о сегодняшнем совещании в Карсон-Сити.

- У них же только десять утра, - удивился гость. - Или американский президент собирает совещания по ночам?

- Они недавно начали, - усмехнулся Мурадов. - Мне пока передали перечень обсуждаемых вопросов. Ночью он не будет работать, этим занимался только наш Сталин. Ладно, остальное подождет. Что у тебя за разговор?

- Ты еще долго думаешь сидеть взаперти? Учти, что если и дальше будешь ограничиваться полумерами, то рано или поздно тебя достанут. Нужно или двигаться дальше или все отыграть назад и надеяться на то, что тебя простят.

- Если двинусь дальше, меня точно грохнут, - сказал президент. - Сейчас мной недовольны, а после этого будут ненавидеть. Чувствуешь разницу?

- Их возможности убавятся, а твои возрастут, не говоря уже о поддержке народа! Сам же знаешь, что с ними невозможно двигаться дальше. Как и твой предшественник, ты использовал систему откатов и смог укрепить армию, но теперь этот ресурс закрыт, а из бюджета много не получишь! Как только соберешь думских говорунов, тебе многое припомнят! Каждые два депутата из трех куплены твоими противниками! Не собирать их вообще? Ты готов к диктатуре? Так ведь политическая власть без финансовой может быть только на время! Ты таскаешь за хвост ядовитую гадину и при этом не хочешь вырвать ей зубы!

- Была бы у нее одна голова! - сердито ответил Мурадов. - Это гидра, у которой замучаешься рвать зубы, а у меня не так уж много сторонников. И мне чертовски не хочется раньше времени уходить к предкам! Ты прав в том, что эту ситуацию нужно как-то решать, но я пока не знаю как. Эта война больно ударила по многим, а я еще добавил. Мои меры можно отменить, а потери уже не отменишь! Рухнула мировая финансовая система, и сгорели все хранимые в ней капиталы. Осталась реальная экономика и те активы, которые еще не потеряли цену, но я и здесь их прижал! И не прижать просто не мог, потому что не мог допустить обвала в экономике! Я всех спас, но благодарности не дождусь, скорее, наоборот, постараются устроить последнюю неприятность!

- Ну и устрой эту неприятность им, - посоветовал Берестов. - У нас это просто, а в Азии нужно убирать всю родню. Можешь взять все себе, народ и этому будет аплодировать. Если ты после такой войны объявишь себя императором, поддержат и это! У людей есть вера в тебя и огромное желание перемен. Все разуверились в нашей элите и поверят любому, кто...

- Давай не будем об этом, - прервал его президент. - Прежде чем так замахиваться, нужно многое готовить, иначе оторвут руку раньше, чем кого-то ударишь. А об императоре забудь, чтобы я больше не слышал от тебя этого слова!

- Как скажешь, - согласился Павел Сергеевич. - Только если начнешь, знай, что я тебя во всем поддержу. И не только я, таких среди промышленников будет много! Они понимают, что не в наших силах было избежать этой пробы сил и нынешние трудности только на время, поэтому не винят в них тебя. Если расчистишь дорогу тем, кто хочет развивать производство, за тебя всех порвут в клочья! Нынешнюю Думу созывать нельзя, сначала нужно провести новые выборы, причем уже после чистки. У тебя в руках все силовые министерства, а это реальная власть. Какое-то время можно продержаться, а если его правильно использовать...

- Как меня все толкают к диктатуре! - невесело усмехнулся Мурадов. - Хочешь, скажу то, что еще никому не говорил? Я устал, Павел! Устал от власти, от изматывающей душу ответственности, даже от всеобщей почтительности! А если брать власть так, как ты говоришь, нужно становиться кем-то вроде императора. Стоит уйти, и конец! Все корешки все равно не выполешь, так что уцелевшие найдут способ отыграться не на мне, так на моих близких, что еще хуже! Твои друзья поддержат, пока я у власти и им это выгодно, а народ... Я уже вспоминал Сталина, вспомни и ты. Этого человека любили и боялись. Он боролся с врагами государства так, как считал правильным, и не греб из государственной кормушки! После его смерти остались китель и пара сапог. Могут этим похвастать те, кто пришел позже? И что в итоге осталось от народной любви? А ведь мне придется действовать точно так же, разве что масштабы репрессий будут намного меньше. Так что не нужно меня подталкивать! Я должен все обдумать и правильно рассчитать, чтобы сыграть без ошибки. Она будет слишком дорого стоить, и не для меня одного!

- Расскажи, как ты потеряла семью, - попросила Вера. - На тебе самой нет ни царапины...

Она только что позавтракала вместе с соседкой по комнате, а после столовой девочки вышли в парк и сели на одну из скамеек.

- Ты долго думала? - Лена постучала себя пальцем по виску. - Об этом не принято спрашивать. Если будешь приставать с такими вопросами, могут и врезать. Разве тебе самой приятно о таком говорить?

- Сразу не могла, все время ревела, - призналась Вера, - а теперь уже намного легче. Радости от такого разговора не будет, но бить кого-нибудь по лицу... Я просто подумала, что если ты была в убежище, почему в нем не спаслись они?

- А где ты была во время войны?

- Мы всей семьей летали в Англию. Там родителей и убили, а нам в головы записали всякую чушь и продали в чужие семьи. Нам - это мне и моему брату.

- Ни фига себе! - удивилась Лена. - Тогда с тобой все понятно. Народ начали вывозить из городов и распихивать по убежищам в самом начале войны. Кто был дома или на улице, тех и забрали. Мои уехали на дачу, там их и накрыло. У девочки, с которой я сюда поступала, родители ехали в электричке. Заранее никого не предупредили, поэтому все занимались своими делами. Кому-то повезло, кому-то нет. Расскажи об Англии. Неужели там так мало своих детей, что хватают чужих и для этого убивают их родителей?

- Похищают тех, кто приглянулся, и за большие деньги продают богатым, - объяснила Вера. - Умные, красивые и хорошая наследственность. В приютах в основном дети алкашей, поэтому их берут редко. Раньше такого не было, а когда научились писать знания в мозг... Смотри, мой брат! А этот юноша живет с ним в одной комнате. Ой, они сейчас подерутся!

Лена вскочила с лавочки вслед за соседкой и увидела на дорожке двух юношей. Тот, который был выше и, видимо, старше, схватил одной рукой младшего за ворот рубахи, а другую отвел для удара.

- А ну стой, сволочь! - закричала Вера, заставив обоих обернуться, и бросилась выручать брата.

Высокий, видимо, не расслышал крика и не понял, что ей от него нужно. Пробежав за несколько секунд разделявшее их расстояние, Вера прыгнула на обидчика, сбив его с ног. Сама не упала, потому что поддержал брат.

- Ну вы меня достали! - закричал поднявшийся юноша. - Ты кто такая?

- Я его сестра! - Вера двинулась к нему, но ее удержал Олег.

- Такая же чокнутая! - зло сказал высокий. - Эх, жаль, что нельзя тебе врезать!