Русская фантастика – 2018. Том 1 (сборник) - Гелприн Майкл - Страница 14

– Мы твоему прохфессырю яйцы на уши натянем! – ухмыльнулся Гром.

– Профессор не мой, – возразила Даша не очень уверенно.

– Проучим городского хмыря, шоб не обижал честных деревенских женщин! – ощерился Молния.

– Обиды нет, – в глубокой тоске прошептала Даша.

Перед магазинным прилавком переминались два крепких деревенских мужичка – Гром и Молния.

– Все мы понимаем, Даш, – сурьезно кивнули они.

– Поколотите его хорошенько, но без физических увечий! – взяла себя в руки продавщица и выставила на прилавок две бутылки водки. – Сделаете, дам еще литр.

Мужички синхронно взяли по бутылке, затолкали в карманы драных пиджаков.

– И принесите мне доказухи его избиения, – напутствовала Даша. – Например, очки.

– Угу, – заверили местные.

– При студентах бить не надо! Отведите милого подальше! Поставьте пару синяков и разбейте нос! И довольно…

Старый горбатый «Запорожец» уверенно подъехал к раскопанному могильнику монголо-татарина, остановился с включенным мотором.

– Два дня назад копатели были здесь. А ныне их нету.

– Найдем… Дашкин хахаль где-то в окрестностях рыщет. Степь все ж не бескрайняя.

Мужички вздохнули и, не сговариваясь, достали из карманов по бутылке. В открытые фортки полетели пробки, послышалось двухгорловое бульканье. Вслед за пробками вылетели и сами бутылки. Пустые. Мужички занюхали рукавами и зажевали по ириске, вылезли из салона, чуть покачиваясь, и принялись возиться с ширинками. Все действия произошли последовательно, равномерно, уверенно, как в тысячу сто первый раз.

Среди полей, со стороны леса, показался мотоцикл. Он быстро летел по укатанной полевой дорожке, приближаясь к раскопу.

Гром заснул полустоя, обняв капот. А Молния сощурился, покачнулся, вглядываясь вдаль.

– Мой, ик, сынка! – обрадовался он.

Двигатель заглох, мотоцикл прокатился по инерции несколько метров и остановился рядом с «Запорожцем».

– Здрав, батя! – поприветствовал паренек лет пятнадцати, сидящий за рулем. За его спиной примостился белобрысый тинейджер.

– Сынка, – сказал Молния, сделал три нетвердых шага и схватился за руль, чтоб не упасть. – Видал, ик, копателей?

– Э, батя, ты уже наклюкался, – равнодушно констатировал сынка.

– Копатели пашут у речки, за лесом, – отозвался тинейджер. – Мы хотели глянуть, а ихний прохфессор нас выгнал!

– Нельзя, грит, посторонним находиться на раскопе! – с обидой дополнил сынка.

– Воть мы сюды приехали… Може, оне не все здеся выкопали. Али што забыли.

– Молодца, сынка! – пробормотал Молния, любовно прижав голову сына к груди и побрел к машине. – Эй, Гром, просыпайсь. Я знаю, где ученый сукин сын!

Гром враз проснулся и спросил обыденно, будто и не спал:

– Где?

– Щас скажу, – пообещал Молния, тяжело плюхаясь на сиденье. – Заводь!

Гром, почти не качаясь, обошел машину, сел за руль. Включил двигатель.

– Сынка, мамке ниче не гри, – попросил Молния, высовываясь в фортку. – Ты мини не зрел. Ик, – икнул папка и прижал палец к губам. – Тсс… Поехали уж, – обратился он к приятелю.

Гром снова спал, склонив голову на руль, но от дружеского толчка так же легко проснулся и осведомился:

– Дак куды ехать?

– К реке!

Шофер отжал сцепление и дал по газам. «Запорожец» рванул с места, сделал круг у раскопа и неровными скачками понесся вдаль.

– «Запору» уж сто лет в обед, а ездиет все как новь! – восхищенно поцокали вслед деревенские юнцы.

– Мамка, а ты зачем наказала побить папку? – спросил мальчик восьми лет, возникая перед мысленным взором Даши. – Папка хороший!

Женщина споро поднялась со стульчика, томно закатила ясные глазки и прижала руки к полной груди. Вымолвила тревожно:

– Господи, а правда – зачем?! Он ведь и вправду хороший, только безответственный!

– Дашутка, ты чаво? – вернул продавца на землю старушечий голос.

Даша отвела глаза от потолка и увидела любопытную соседку-сплетницу.

– Баба Васа…

– Взвесь-ка мине сахарку полторы килы, – попросила старуха.

– Завтра приходи, я закрываюсь!

– Так ишо день, – опешила бабка.

– У меня учет, ясно тебе? Давай-давай, иди отсюда.

Васа замялась у прилавка и просяще прошамкала:

– Може, обслужишь, Даш?

– Вон! – рявкнула женщина. – Пусть тебя твой дед обслуживает!

Старуха аж подпрыгнула, а Даша перемахнула через прилавок, как заправский ковбой. Подбежала к входным дверям, кивнула:

– Давай шевелись!

Бабка засеменила к двери, опасливо проскочила мимо продавщицы. Даша притянула дверь, накинула крючок и метнулась в подсобку. Оттуда она выскочила на задний двор магазина, где был припаркован верный велосипед.

В четыре часа дня золотая конина была практически откопана. Половина работы готова. Самая грязная и муторная ее часть!

Археологи сидели вокруг брезента-стола и поглощали еду.

– После обеда зацепим коня веревкой и вытащим из косогора, – инструктировал профессор. – На берег, дабы без проблем обмыть и распилить.

– И как же мы его вытащим? – поразился Джордж.

– Тягловой силой четырех студентов и одного профессора! – твердо ответил Михайло.

Шер грустно усмехнулся.

– Наш автобус сюда, под берег, не проедет. Если только разогнаться и спрыгнуть на автобусе с трехметрового обрыва.

– В нашей группе не хватает каскадеров, – заметила Настя.

Тут же из-за вершины косогора послышался рев двигателя (кто слышал, как работает мотор горбатого «Запорожца», – тот поймет). Археологи непонимающе уставились на косогор. Их изумленным взглядам предстал «Запорожец», мчащийся на всех парах в никуда, в обрыв. Колеса оторвались от землицы, и раритет полетел вниз, покачиваясь в воздухе.

Археологи, затаив дыхание, наблюдали.

«Запорожец» стукнулся о берег двумя передними колесами, покачнулся и чуть не завалился набок, чудом встав на все четыре колеса, и замер.

– Вот и каскадеры… – озвучила общую мысль Олесия.

Дверцы «Запорожца» с треском распахнулись, и на берег ступили два деревенских мужичка. Как ни в чем не бывало!

– Говорил, тормозь! – проворчал Молния, обходя «Запорожец».

– Травка скользка после дождичка, – оправдался Гром, смущенно почесывая зад.

Мужички приметили археологов в десятке метров от себя и довольно защерились.

– Вон чертов прохфессырь. Почли, набьем яму мордень?

– Дашка молвила, шоб никто не зрел, – напомнил Молния.

– Та не вопрос, – сказал Гром, не сводя глаз с одной точки. – Эй ты, очкарик, иди-тко сюды!

– Живо! – крикнул и Молния. – Надо поговорить по-мужски!

– Кому вы говорите? – немного севшим голосом спросил Шер, имея в виду, что очкариков тут двое.

– Это вам, профессор! – дружно воскликнули студенты, поймав взгляд местных.

– Пойдешь с нами в лес! – озвучили намерение мужички, пристально рассматривая Шера.

– За-зачем? – заикнулся Шер, поднимаясь на предательски дрогнувшие в коленках ноги.

– Какая разница, профессор? – спросили студенты, тоже поднимаясь и загораживая руководителя.

– Валите отсюда, пьянь!

– Отчаливайте!

– По-хорошему!

– Вот именно!

Мужички недоуменно покосились друг на друга. Чуть покачиваясь, засучили рукава.

– Ну, студенты, совсем нюх потеряли, – заметил Гром, отходя к багажнику.

– Хотят битву, они ее получат, – сплюнул Молния, следуя за Громом.

Шофер рванул крышку багажника, достал монтировку, взвесил в руке и отдал приятелю. Сам он вооружился кувалдочкой, удобной и тяжеленькой.

– Что скажете? – спросили мужички и приблизились к археологам, ступая довольно твердо. Гром размахнулся и с силой опустил кувалду на брезентовый стол, попав по алюминиевой кружке с чаем. Кружка промялась, напиток вылился.

Студенты кусали губы от досады и беспомощности. Ситуация вроде и проста, но как из нее выйти с пользой для себя, непонятно. Убежать – не убежишь, в драку лезть – схлопочешь железом, деревенская пьянь не соображает, когда пьяная…