Книга Зверя (СИ) - Сапожников Борис Владимирович - Страница 9

- Слугам здесь не место, - бросил Чека'Исо де Сен-Жамон.

- Чека'Исо не слуга мне, - возразил я ему, кладя руку эльфу на плечо. Тот был весьма напряжен и погрузился в глубокую депрессию от одного вида мертвых волков, эльфы Эранидарка считали себя волчьими братьями и убийство их да еще в таких количествах стало для него огромным испытанием.

- И кто же он вам? - спросил у меня граф.

- Брат, - ответил я.

- Этот дикарь? - удивился де Сен-Жамон. - Он же эльф!

- Он спас мне жизнь, - просто бросил я в ответ, - думаю, этого вполне достаточно для того чтобы считать кого-либо братом, будь он человек, эльф или кто угодно.

- А вы то думаете, отче? - поинтересовался у Лежара граф.

- Он создание Господа, - ответил клирик. - Вы ведь посвятили его?

- Он меня об этом не просил, - пожал я плечами.

- И вам этого достаточно, - возмутилась графиня, переключая свой праведный гнев с сына на меня, - вот они современные нравы.

- У себя в городе он кем-то вроде священника, - усмехнулся я.

- Да? - сощурился Лежар. - И во что же верят эльфы?

- В то, что каждому соответствует дух определенного животного.

- Как-то сложно и не слишком понятно, - пожал плечами граф.

Я повернулся к Чека'Исо и развел руками, надеясь, что эта небольшая демонстрация его эльфийских умений немного отвлечет его от мрачных мыслей, навеянных гибелью волков. Он кивнул мне, подошел к старому де Вьерзону и протянул ему руку ладонью вверх, граф заколебался на мгновение, но рассеял его сомнения и подогрел короткой репликой:

- Не бойтесь, граф, это не больно.

Оскобленный в лучших чувствах обвинением в пускай и минутной боязни де Вьерзон вложил свою ладонь в эльфову.

- Олень, - произнес Чека'Исо.

Граф от души рассмеялся и обратился к графине:

- У меня, то же растут рога или я - самец!

- Де Морней, а вы кто будете? - спросил он, отсмеявшись у молодого маркиза.

- Крыса, я думаю, книжная крыса, - попытался свести все к шутке тот, однако под насмешливо-испытующим взглядом графа, был почти вынужден протянуть руку Чека'Исо, вытерев ее предварительно о полу камзола.

- Змея, - разуверил его мой друг, беря его ладонь в свои.

Глядя на вытянувшееся лицо юного маркиза, я усмехнулся:

- У эльфов змея - символ мудрости. Таким духом по их преданиям обладают те, кто постоянно стремятся к знаниям.

- Мудрая змея, - кивнул Чека'Исо.

- Ну же, кто следующий? - Граф окинул взглядом собравшихся.

И тут к нам подошел Жан-Франсуа, на ходу стягивая с ладони перчатку.

- Давай, эльф, скажи мой дух. - Он хлопнул Чека'Исо по плечу. - Кто я, полулев-полуорел или может быть драконом меня сделаешь, а?

- Жан-Франсуа, - оборвала его Елена, - прекрати немедленно.

Ее брат усмехнулся и поправил воротник курки Чека'Исо, двинувшись прочь от нас, покачиваясь от выпитого вина. Мне же осталось только гадать, он так лихо держится в седле пьяным вдрабадан или же успел напиться за те несколько минут, что я не видел его. А потом я заметил, что нигде не могу увидеть де Бренвиля, он словно растворился в лесу до того, как мы вернулись в лагерь.

***

Заведение мадам Бовари не было борделем в общепринятом понимании этого слова, оно было именно веселым домом в прямом смысле, хотя в наше время тонкая грянь между этими понятиями потихоньку стирается.

- Это не Эпиналь, - улыбнулся мне де Морней, - но и здесь повеселиться можно совсем неплохо. Собственно говоря это единственное заведение подобного рода, куда рискнул бы пригласить тебя.

- Поверь, Андре, я бывал в таких "местах подобного рода", что у вас от одного вида и запаха их дыбом встали бы одни только волосы.

Массивную дверь нам отворил крупный мужчина с абсолютно лысой головой и роскошными усами с улыбкой сделавший нам приглашающий жест. И нас окутал аромат цинохайского опиума, легким дымком развеянного в воздухе, в сочетании с расслабляющей музыкой, он настраивал на определенный лад, не принося того вреда, какой влечет за собой употребление этой отравы, и не вызывая галлюцинаций. Как только мы вошли, маркиза тут же налетела стайка девушек лет пятнадцати-шестнадцати, они повисли на нем, шепча что-то ему в уши, от чего он то и дело прыскал. Он обнял всех их и увлек за собой. Я же двинулся по длинному вытянутому залу, буквально устланному девицами самого разного вида, как поле боя погибшими. Вот только эти "воительницы" отнюдь не были мертвы, одни без какой-либо стыдливости откровенно предлагали себя, иные же - показно отводили глаза и прикусывали пальчики в наигранной застенчивости, изображая девочек на первом свидании, третьи принимались ласкать себя, однако меня манила тайной ажурная занавеска почти в самом конце зала.

Я прошел к ней и отбросил решительным движением. Внутри глазам моим предстала небольшая комнатка, обставленная в салентинском стиле, одну стену ее почти занимало громадное зеркало над туалетным столиком, за которым сидела спиной ко входу хозяйка, развлекавшаяся раскладыванием пасьянса или гаданием. Карты у нее были просто отличные, какие редко можно встретить даже у вполне состоятельного дворянина.

- Шевалье де Кавиль, - приветствовала она меня.

- Как вы узнали? - удивился я, сам не заметив, что обращаюсь к ней на "вы".

- Ним - маленький, - ответила она, тасуя она ловкими движениями, а вы - самая большая новость со времен появления Зверя.

- Вы знаете мое имя, а я вашего - нет. - Я присел на мягкий диван неподалеку от роскошного ложа. - Несколько несправедливо, по-моему.

- Лучия, - ответила она. - И я дорого стою.

- У меня достаточно денег, - усмехнулся я.

- Я разве говорила о деньгах? - Она обернулась ко мне. - Идем.

- Ты салентинка? - поинтересовался я у нее, пока мы шли к постели.

- Да, - ответила она, одним движением сбрасывая платье и толкая меня на кровать.

Она любила доминировать и любовь с ней больше напоминала поединок, я словно сражался с ней за главенство в постели. Окончилось все толчком и боль смешалась с удовольствием, которое я испытывал не раз, но каждый раз это было как-то по-новому и... Может за это меня и называют распутником...

- Кто это тебя? - спросила она, проводя пальчиком по длинному шраму на моем бедре.

- Кабан, - ответил я, ловя ее руку и целуя. - Охота в землях эльфов - иногда бывает опасной штукой.

- А это? - Она прикоснулась к звездообразному следу на моей груди, как раз против сердца.

- Эльфийская стрела. Меня спасла кираса и то, что диковатые эльфы не ставят наконечников, была бы она бронебойной...

Дикий вопль разорвал тишину, воцарившуюся в покое салентинки Лучии. Я скатился с ее постели, едва не сбросив и ее саму, и выскочил в коридор. В заведении мадам Бовари царил жуткий переполох, девочки во главе с самой мадам собрались у одной из дверей, тут же стоял и маркиз, обнимавший сразу двух девчонок, как и я он был одет в только в длинную рубашку. Переполох, как легко догадаться, вызвал Чека'Исо.

- Он колдун, мадам! - возбужденно говорила одна из девочек. - У него по всему телу змеи и они шевелятся, когда он движется... Вот-вот, видите!

За распахнутой дверью комнаты на кровати сидел мой друг, из всей одежды на нем была только простыня, наброшенная на бедра. С веселой улыбкой он повел плечами, заставив их змей, вытатуированных на его плечах и торсе, шевелиться в подобии жизни. Девчонки завизжали.

- Твои шлюшки - дуры, Бовари, - усмехнулся я. - Еще не одна женщина не жаловалась на Чека'Исо.

Тут мой друг отбросил простыню с бедер, заставив некоторых девчонок изменить мнение. Мы с маркизом рассмеялись и двинулись в "свои" комнаты. Когда я вернулся, то обнаружил, что Лучия завладела моим планшетом с рисунками и как раз внимательно разглядывала набросок портрета Елена де Вьерзон.

- Обольщаешь юную графиню? - усмехнулась она, полувопросительно глядя на меня.