Книга Зверя (СИ) - Сапожников Борис Владимирович - Страница 12

Мы вновь стояли на том самом месте, где когда-то повстречали солдат в юбках, избивавших старика с девушкой. Из лесу на нас глядел тот самый белый волк, то на облаве "звал" за собой в чащу леса.

- Он приветствует нас? - поинтересовался я у Чека'Исо.

- Хочет помочь, - уточнил эльф.

Мы направили коней к замку маркиза Карского, но прежде я должен был посетить один дом в городе. Спрыгнув с седла, я трижды постучал в дверь, она отворилась и на пороге возник немолодой человек с фонарем в руке. На лице его не было особой приязни ко мне, однако сумрачное настроение его несколько развеял золотой, который я бросил ему.

- Я пришел к вашей воспитаннице, - усмехнулся я. - Она знает о моем визите.

- Заходите, шевалье, - кивнул угрюмый человек, открывая пошире дверь и принимая золотой.

- Кто там?! - раздался изнутри женский голос.

- Шевалье пришел к малышке Елене! - ответил угрюмый, пропуская меня в дом и запирая за моей спиной дверь.

- Малышка Елена? - произнес я, угрюмый усмехнулся мне:

- Мы воспитывали ее с младенчества.

- И только они называют меня так, - ко мне подошла сама мадмуазель де Вьерзон, - никому более я этого не позволяю.

Вместо того, чтобы отвечать ей, я обнял ее и поцеловал. Она не противилась.

- Жак, что ты держишь малышку и шевалье в прихожей? - отворилась вторая дверь и оттуда высунулась полная женщина. - Проходите, проходите скорее, а то мой Жак вас, видимо, простудить решил. И за что я его такого, бестолкового, полюбила?

Она проводила нас в небольшую опрятную комнату, где, видимо, жила Елена и оставила нас наедине. Из-за двери раздались ее распоряжения мужу Жаку - принести поскорее нам с Еленой сыра и вина. Мы с Еленой не сговариваясь улыбнулись.

- Мать завтра возвращается, - сказала она.

- Потерпи еще немного, - попросил я ее, - неделю, не больше. Я вернулся сюда разобраться со Зверем, маркиз просил.

- А я думал, что ты вернулся за мной? - обиделась она.

- Конечно, за тобой. - Я провел ладонями по ее лицу. - Но и про Зверя забывать нельзя. Я бы не смог жить дальше спокойно, зная, что мог остановить его и не сделал этого.

Елена прижалась по мне всем телом, я крепче обнял ее и вдруг замер, прислушиваясь к какому-то едва ощутимому звуку, донесшемуся до моих ушей. Елена хотела еще что-то сказать, но я нежно положил ладонь на ее губки, призывая к молчанию.

Грохот разорвал воцарившуюся на несколько мгновений тишину, доски пола встали дыбом и с жутким треском поломались, нас с Еленой отбросило в угол комнаты и я едва успел накрыть ее собственным телом от внезапно возникшей опасности. А над нами в вихре щепок стоял Нимский Зверь собственной жуткой персоной. У меня не было времени рассматривать бестию, я только заметил, что рыло ее действительно заковано в панцирь - природа ничего подобного создать не может.

- Елена, беги! - крикнул я, поднимаясь с пола и выхватывая шпагу. - Скорее!

Я кинулся прочь от двери, отвлекая Зверя на себя криком и взмахами шпаги, пытаясь бестолковыми выпадами попасть твари в глаза, хотя те и были надежно укрыты панцирем, так что едва поблескивали в свете ламп из крохотных щелей в нем. В первый момент Зверь, действительно, обратил внимание на меня, мотнув здоровенной головой, но стоило пошевелиться Елене, как он тут же повернулся к ней. Я среагировал мгновенно, рубанув Зверя по не защищенной панцирем спине, напоминающей скорее львиную или какой другой большой кошки. Но ни львов ни волком такого размера не бывает и быть не может! И еще я заметил у бестии странный черный обрубок хвоста, но вспоминать у кого я видел такие хвосты было некогда. Зверь отмахнулся от меня мордой, так что я пролетел несколько ярдов, проломив спиной деревянную стену дома и вылетев на улицу, прокатился по жидкой весенней грязи.

А Зверь вновь повернулся к Елене, замершей в углу, прижав ладони к лицу, но вместо того, чтобы наброситься на нее, он остановился в полушаге и... принюхался. По крайней мере, с моей точки зрения это выглядело именно так. Так мы и замерли, кто стоя, кто лежа, пока не раздался новый треск и с другой стороны в комнату, из которой я вылетел через стену, не ворвались десяток дюжих мужиков с вилами и факелами в руках. Тут я вновь услышал тот самый звук, что предшествовал появлению Зверя. Бестия среагировала на него мгновенно. Точно позабыв обо мне, Елене и вообще всем мире, она рванулась к пролому в полу и с потрясающей воображение скоростью бросилась бежать.

Я обессилено откинулся в грязь.

На нескольких длинных столах были разложены впечатляющие запасы огнестрельного оружия - частично привезенные нами с Чека'Исо, частично - вытащенные все теми же слугами из обширных подвалов замка. Покуда я проверял разнообразные ружья и пистоли, Андре пытался с переменным успехом зарядить здоровенную цагру, какими еще вооружают панцирную пехоту, хотя и арбалеты и сама панцирная пехота неминуемо отходят в прошлое. Я не стал отговаривать молодого друга от этой эскапады, если уж ему так хочется таскаться с этой бандурой, Господь с помощь, к тому же может статься, что именно из нее можно будет прикончить Зверя, убойной силы цагры должно хватить для того, чтобы пробить панцирь бестии.

Я поднял длинный карабин, прицелился и нажал на курок - легкая отдача толкнула в плечо и в пустой бутылке, служившей мне мишенью появилось отверстие диаметром с кулак. Я раздраженно опустил карабин на стол. Он брал выше и левее на полпальца, а пристреливать его времени не было, как и желания. Следующая винтовка оказалась настоящим произведением искусства - гномья работа, замковый механизм, резьба по стволу и прикладу. Вскинув его к плечу, я навскидку выстрелил по той же бутылке - горлышко взлетело на полфута и звякнуло о камни. Я не зря заплатил за него ушлому иберийцу столько, сколько дают за десяток хороших коней. Тем временем Чека'Исо зарядил пару пистолей, которые отдал нам сам старый маркиз с наказом вернуть во что бы то ни стало, и протянул их мне. Я резко крутнулся к бутылкам, срывая оба спусковых крючка, - в несчастной бутылке образовалась пара дыр, точно там куда я целил. Следом взгляд мой упал на здоровенный мушкет еще с запальным шнуром, какими начинали вооружать пехоту лет пять назад, когда огнестрельное оружие только-только перестало быть игрушкой для самых богатых. Правда оно развивалось слишком быстро и мушкеты устарели к нашему времени, уступая место винтовкам и карабинам с замковым механизмом, уступавшим им по убойной силе, но превосходившими точностью и скорострельностью. Я поднял мушкет, щелкнул специальным кремешком, искры воспламенили фитиль и через пару секунд тяжелый приклад ударил меня в плечо, развернув почти в вполоборота, восьмигранный ствол рванулся вверх - здоровенная же бутыль литров на десять разлетелась водопадом осколков.

- Так где будем охотится на Зверя? - спросил меня Андре, продолжая воевать с цагрой.

- В руинах замка, - ответил я, потирая саднящее плечо. - Я соединил все точки нападения Зверя и все они пересекаются примерно в районе оплота Замкового братства. Они практически равноудалены от руин.

Молодой маркиз, наконец, зарядил арбалет, навел его на самую большую бутыль и нажал на скобу. Болт разнес несчастную бутыль и, пролетев еще с пол-ярда, снес голову мраморной деве.

- Она никогда не нравилась мне, - совсем по-мальчишески вжав голову в плечи, неуверенно усмехнулся мне Андре.

- Неплохо, - ободряюще кивнул ему я и предупредил: - Сам ее потащишь.

- А ты, Чека'Исо, что возьмешь? - спросил молодой де Морней, чтобы уйти со скользкой темы. - Какое оружие ты предпочитаешь?

- Не огнестрельное, - ответил эльф.

- Почему?

- Много шума, много дыма, - пожал плечами Чека'Исо, - плохо пахнет.

- Так что ты возьмешь? - удивился Андре.

Чека'Исо улыбнулся ему, подав мне пару пистолей - кавалерийских, они остались у меня еще со времен Конкисты. Я выстрелил из обоих по последней целой бутыли, одной пулей по привычке снес горлышко, второй - разнес его на осколки. Чека'Исо же выхватил из-за пояса длинный нож с широким лезвием, целиком сработанный из нескольких пород дерева и размазанным движением метнул его в ту же бутыль, от удара разлетевшуюся вдребезги.