Гиль
(Из истории низового сопротивления в России ) - Гончаренко Екатерина "Редактор" - Страница 38

Построив свои полки, фельдмаршал медленно двинулся к Кремлю. На всем пути шествия, от Вознесенских до Пречистенских ворот, «по обе стороны улицы, астраханцы все лежали на земле».

Уже к концу мая арестованных по астраханскому делу достигло 273, не считая отправленных ранее в Москву и умерших во время следствия. Аресты вызвали волну массовых побегов участников восстания. С бежавшими и пойманными расправлялись сурово. Сообщая о случаях побегов, Шереметев писал, что он «переловя, учал вешать». Точных данных о числе привлеченных к суду не сохранилось. Но благодаря вновь найденным материалам удалось установить 504 имени. Помимо них в процессе принимало участие много свидетелей. В ходе следствия применялись допросы, очные ставки, пытки, использовались документы старшинской канцелярии и другие материалы. Пытки были жестокими и повторялись много раз, временами приводя к смертельному исходу. В выписке Преображенского приказа умерших во время следствия значилось 45 человек, но эти сведения не полны.

В зависимости от степени вины восставшие были колесованы, казнены отсечением головы или повешены. Головы были отсечены 72 человекам и повешено, по неполным данным, 242 человека. Виселицы стояли вдоль многих ведущих в Москву дорог.

Противостояние началось с уничтожения повстанцами правительственного отряда, посланного для сыска беглых крестьян. Впоследствии движение разрослось до многотысячного восстания и долгое время продолжало беспокоить Петра I даже после смерти атамана Булавина.

Источник: В. И. Лебедев «Булавинское восстание 1707–1708 гг.».

Тяжелое бремя крепостничества, новые налоги, вызванные Северной войной, принудительные работы, на которые сгоняли тысячи работоспособных людей, ежегодные рекрутские наборы — все это всколыхнуло многомиллионное крестьянство России. Громадные, слабонаселенные необъятные пространства земель Войска Донского стали пристанищем беглых, обездоленных людей, стремящихся найти спасение от крепостничества. Царское правительство, борясь с бегством крестьян, медленно, но неуклонно распространяло свою власть на юг, ущемляя права донского казачества и постепенно ликвидируя его самостоятельность, в области внутренней и внешней политики.

6 июля 1707 года Петра I издал указ о сыске беглых в донских городках. Для исполнения этого указа в начале сентября князь Юрий Долгорукий прибыл в Черкасск.

О жестоком поведении князя Ю. Долгорукого во время розыска писал позднее Кондратий Булавин в своей отписке к кубанским казакам: «И они, князь с старшинами, будучи в городках, многия станицы огнем выжгли и многих старожилых казаков кнутом били, губы и носы резали и младенцев по деревьям вешали…». Известия о жестокости и высылке беглых передавались от одного селения к другому. «Новопришлые» прятались в лесах, оврагах. Многие городки как будто вымирали при приближении к ним людей Долгорукого. Так, в Новоайдарском городке оставалось лишь 12 казаков, так как большинство жителей (150 человек) были «новопришлыми» и, спасаясь от сыска, разбежались. Всего на прежние места жительства было возвращено около 2000 беглых.

Возмездие свершилось 8 октября 1707 г. Отряд Долгорукого прибыл по р. Айдару в Шульгин городок. Станичный атаман предупредил князя, что недалеко от Новоайдарского городка в лесу собрался отряд в 150 вооруженных беглых во главе с бывшим бахмутским атаманом Кондратием Булавиным и казаком Новоайдарского городка Григорием Банниковым, но Долгорукий не принял должных мер. В ночь на 9 октября 1707 г. повстанческий отряд К. Булавина и Г. Банникова ворвался в Шульгин городок. Юрий Долгорукий был убит, также было перебито много офицеров и солдат. Убийство Долгорукого и ликвидация его отряда в Шульгиной городке знаменовало собой начало восстания на Дону.

Вспыхнувшее осенью 1707 г. восстание голытьбы и беглых проходило в благоприятной обстановке. Многие домовитые казаки были в действующей армии на шведском и польском фронтах. Кроме того, часть домовитых казаков на первых порах приняла участие в восстании. Однако это были лишь временные попутчики, стремившиеся использовать протест народных масс для сохранения своих старых привилегий.

После уничтожения царского отряда на Айдаре атаман Булавин посылает «прелестные письма» в верховые городки по Айдару, Медведице, Хопру с призывом последовать его примеру. Булавин рассчитывал на помощь из Астрахани, с Запорожья и с Терека, а также намеревался пойти на Бахмут «и как городки свои к себе склонят, пойдут Изюмским полком по городам и до Рыбного и конями, ружьем и платьем наполнятца и пойдут в Азов и на Таганрог, и освободят ссылочных и каторжных, которые им будут верные товарищи. И на весну собрався пойдут на Воронеж и до Москвы…» Через несколько дней у Булавина уже было большое войско, до двух тысяч человек, находившееся в Боровском городке.

Широкий размах восстания вызвал опасение у войскового атамана и старшины. Войсковой атаман Лукьян Максимов спешно организовал войско «чтоб их… до пущего злого намерения не допустить, и злой их совет нечестивый разорить». Более того, Максимов обратился с просьбой к азовскому губернатору Толстому о присылке конной службы казаков и новокрещеных калмыков в верховые городки.

Близ городка Закотного и произошла встреча войска под командованием атамана Максимова с отрядами повстанцев под предводительством К. Булавина. Посланные вперед отряды старшины Ефремова преградили дорогу булавинцам к Закотному городку. Повстанцы, зная, что за отрядом Ефремова на них движется большое войско, укрепились у р. Айдара, недалеко от леса. За два часа до наступления темноты на помощь передовому отряду подоспело все войско карателей и начало стрельбу по укреплениям повстанцев «изо всего ружья». После перестрелки последовали переговоры. Максимов потребовал, чтобы были выданы зачинщики восстания: Кондрат Булавин, Григорий Банников, Иван Лоскут. В ответ на такое требование восставшие открыли стрельбу. Ближе к ночи булавинцы отступили («той же ночью по лесам разбежались»). На рассвете войсковой атаман увидел опустевший лагерь с догоравшими кострами, телегами и брошенными лошадьми. Начали разыскивать по лесам и оврагам. В результате поиска было поймано более 230 человек. Из них восемь человек повесили вниз головой, 130 повстанцам отрезали носы, 84 человека посланы валуйскому воеводе, а десять человек отправили в Москву, где их ожидали пытки и смертная казнь.

Старшинское войско жестоко расправилось с населением восставших городков. Шульгинский городок, где убили Ю. Долгорукого, был «сравнен с лицом земли».

В декабре 1707 г. один из отрядов восставших во главе с Кузьмой Акимовым осадил Провоторовский городок. Перевес оказался на стороне домовитых казаков, засевших в городке. 26 повстанцев были «посажены в воду», т. е. утоплены.

Сам Булавин 20 декабря 1707 г. прибыл в Кодак и оттуда с 12 соратниками явился в Запорожскую Сечь с просьбой о помощи. Была созвана Рада, на которой зачитали письмо Булавина, призывавшее запорожцев «себе вспоможение к возмущению бунта, что учинить то в великороссийских городах». Булавин обещал всем вступающим в его «охотное войско» 7000 червонцев. Предложение Булавина вызвало перебранку между голытьбой и зажиточными казаками во главе с кошевым атаманом Финенко. «И для такого его Булавина предложения збирались всем Войском в круг трижды и окрик чинили, чтобы идти наперед на орельские городки и побрать пушки и побить панов и арендарей за их неправду, что Украиной завладели, а их казаков изобижают».

В феврале 1708 г. к Булавину прибыло 40 человек казаков, призывавших атамана возглавить растущее протестное движение в верховых городках Дона. Находясь в Кодаке, Булавин рассылал «прелестные письма». В них он призывал «приезжать… к нему» и вступать в войско. Причем Булавин умышленно преувеличивал свои силы, заявляя, что с ним семь тысяч донских казаков, шесть тысяч запорожцев, пять тысяч от кочевой «Белой Орды». Письма Булавина достигли поселений гребенских и яицких казаков, не желавших сражаться с башкирскими повстанцами. «Прелестные письма» К. Булавина распространялись и на Украине.