Чайка (СИ) - "Avrora Grand" - Страница 80

Я сидела и думала, как сбежать. За эту долгую ночь я успела проверить все в этой комнате, продумать тысячи планов побега и ни единого варианта не найти возможным.

Как только лучи солнца коснулись моего лица, пришли два охранника и девушка, видимо местная прислуга. Девушка накинула мне на голову длинную прозрачную ткань, а сверху надела табличку на веревке. А охранники грубо схватили за локти и вывели из комнаты.

Пройдя быстрым шагом коридор, меня втолкнули в большую комнату. И в довесок ткнули пиками в спину.

Сделав по инерции пару шагов вперед, я остановилась на пушистом ковре и стала оглядываться, кося глазами в разные стороны. Понятно, что вертеть сейчас головой не самое лучшее занятие.

Сквозь ткань я увидела, что в помещении я не одна. Три девушки, одетые, так же как и я, находились в комнате. Так же тут было много ковров на полу, на стенах, круглый стол посредине, растения в плошках повсюду и несколько небольших диванчиков. Раскрашенные и покрытые штукатуркой под мрамор колонны. Фонтанчики, ниши, выложенные мозаикой, мраморные, бронзовые и терракотовые статуэтки.

Перевела взгляд вниз. На шее болтается табличка. Наверное, там написана моя цена.

О, Боги, гарпун им всем печень!!! Цена!!! Прям даже интересно, а сколько я стою?

Черт! Это, наверное, от стресса! Ох, Джайка, сейчас как купит тебя какой-нибудь ублюдок и все пиши – пропало! Если только.… Попасть бы на корабль или хотя бы к морю. Там может Кьярваль поможет. Потопит к черту эту посудину! Если меня опять сразу в трюме не закроют, как по дороге сюда.

Пока я размышляла, в комнате появился работорговец и первый гость.

Тучный мужчина прошелся по комнате и остановился возле меня.

Вот, блин! Чтоб тебе блевать тухлыми медузами всю оставшуюся жизнь!

Маленькие, толстенькие пальчики приподняли широкополую шляпу, прятавшую верхнюю часть лица покупателя, и поросячьи глазки впились в меня, как тысяча вонючих клопов. Полностью лица мужчины видно не было, так как его скрывала не только шляпа, но и повязка…. на носу?

Вообще, обычно покупателями становятся очень богатые и известные люди Северного Альянса. В высоких чинах и занимающие не последние должности при правящих монархах. Поэтому все господа прятали свои лица за разными рода масками, шляпами или капюшонами.

А еще, Слава Богам, им не разрешалось трогать товар, который еще не стал их собственностью. Конечно, на самом рынке такой привилегии не было. Обычных рабов или рабынь можно было хоть наизнанку вывернуть, потом фыркнуть, что тот не подходит и не купить.

Все это вызывало во мне омерзение высшей степени, но я была рада, что знакома с правилами этого гнусного места.

Мужчина обошел меня по кругу, сально рассматривая. Точно извращенец!

Я напрягалась все больше и больше. Наконец, мужчина поцокал языков и все же высказался:

- Да. Ее хочу.

- Как прикажите ваша светлость, - заискивающе пропищал работорговец, - Только, милорд…. Ээээ, нужно подождать до полудня. Таков закон.

- Ха, закооооны!!! Здесь!!! Не смешите меня! Я хочу ее сейчас! – капризно закончил чья-то светлость.

- Я не могу, - побледнел работорговец, и даже отступил для верности на пару шагов, - с меня Цесар шкуру спустит.

- Плачу двойную цену, - лениво отозвался эта черная толстая тучка.

Работорговец сделал еще пару шагов назад, и было открыл рот, но в дверь вошел еще один господин:

- Что же вы, любезный, лишаете других возможности приобрести такую красоту, - с порога заявил мужчина с явно сильным акцентом, что говорило, что он может быть и не из Северного Альянса.

И опять внимание следующего покупателя было обращено на меня. Что конечно, могло меня даже порадовать. Теперь меня повезут на площадь для торгов, и только после полудня. То есть, время и шансы сбежать, пока еще есть.

Пока оба гостя буравили друг друга злыми взглядами, а я придавалась мечтам о побеге, дверь открылась в третий раз, и в комнату вошел еще один покупатель.

Высокий, довольно крепкий мужчина, в черном плаще и полностью скрывающем лицо капюшоне. Работорговец попытался с ним поздороваться, но черная фигура остановила его жестом руки, на которой на миг сверкнул золотой перстень.

Видимо работорговцу, в отличие от меня, было лучше видно, потому что после этого жеста он со всего маха упал на колени и стал кланяться.

Мужчина, не обращая никакого внимания на это представление, молча прошел до стоящих в ряд девушек и меня. Остановился рядом со мной и шумно, как-то по-звериному втянул воздух носом.

У меня по спине побежали мурашки. Ощущения, которые я испытала, были такими противоречивыми. Это был страх и восторг, признание его силы, и какой-то священный ужас от столь сильного и свирепого зверя, который, наверное, только кажется человеком.

Третий гость, тем временем развернулся и, кинув пару динаров все еще кланяющемуся работорговцу, указал пальцем на меня и быстро вышел прочь.

*****

Время до полудня я провела в каком-то оцепенении. Весь ужас, происходящий со мной, видимо не сразу доходил до моего мозга. Я как наивная дурочка, почему-то была уверенна, что шанс сбежать представиться сам собой. Потому что все продуманные мною планы – не возможны. И если я сейчас признаюсь себе в том, что все кончено…. Если только допущу мысль, что мне не спастись….

Я просто сойду с ума! Я еще не готова испытать столь разрушительное разочарование, от которого опускаются руки; от которого замирает все в внутри; от которого останавливается сердце и тебе уже все равно, что происходит. Ты покоряешься своей судьбе. Какой бы страшной и несправедливой она тебе не казалась.

Я еще не готова к этому!

Ах, Александр, во что я вляпалась без тебя…. Вот, черт, а ведь я так и не сказала ему, что люблю!

Да, кому это нужно, кроме меня...?

На сердце медленно, но верно разрасталась черная туча отчаянья. Так хотелось позвать Кьяра. Но я не могла. Не могла рисковать им. И собой тоже. Глупо звучит, но если хоть кто-то узнает про Кьярваля, то я из рабыни превращусь в подопытного кролика. И мне кажется у кролика шансов на благополучный исход меньше, чем у меня сейчас.

Сбежать!!! Дьявол меня задери, как же мне сбежать!?

Дверь открылась, и я в очередной раз поняла – не успела.

Меня вывели во двор. Охранник затянул на моей шее кожаный ошейник и пристегнул к веренице уже соединенных, таких же, как я девушек. После меня, привели еще двоих. На этом, по краям нашей шеренги встал конвой, возглавил шествие работорговец, а замкнул процессию охранник с плеткой в пять хвостов, которые заканчивались небольшими шариками с шипами.

По пиратству знаю, если такой один раз попадет, то выжить будет крайне сложно.

Пешком, очень мелкими шагами мы добрались до окраин площади. Желтая пыль, поднимаясь от шарканья наших босых ног, забивалась в нос, попадала в легкие. Я стала кашлять. За что получила ощутимый удар палкой от конвоя.

Мысленно сказала «спасибо», что это была конвойная палка, а не пятихвостка охранника.

Шаг за шагом, перед моими глазами разворачивается сцена, от которой лишаешься дара речи. На стоящих в ряд деревянных помостах выставлен на продажу "человеческий товар": мужчины, женщины, дети. У каждого на шее табличка с описанием, будто это бутылки с вином или маслом в продуктовой лавке. На них работорговцы несколькими словами обозначают их происхождение, достоинства и некоторые недостатки.

Я широко открытыми глазами читаю то слева, то справа:

«Кетиль, силач, ест мало, покорный»

«Кано, булочник и кондитер, способен к любой работе, крив на один глаз»

Или «Ученый, знает греческий, служил на Востоке важному семейству, подходит для обучения философии и чтения стихов на пирах».

«Дочь эллестинского правителя, девственница, домашняя прислуга, прекрасно согреет постель».

Чем ближе мы продвигались к центру площади, тем больше становилось людей и, конечно же, рабов. Грязные, голые, с ужасом в глазах, а некоторые, наоборот, без эмоций. Многие рабы выглядят странно невозмутимыми. Глаза под шапкой рыжих или черных курчавых волос, кажется, не выражают ни протеста, ни гнева, ни отчаяния. А ведь за каждым из них трагическая судьба, приведшая их сюда.