Пикник на Лысой горе - Калинина Дарья Александровна - Страница 25

• Предыдущая
• 25/69
• Следующая

– Но это было тридцатого, – сказала Наташа. – А тридцать первого он снова приехал?

Инна молча кивнула.

– Мне представляется, что дело было именно так, – наконец сказала она. – Тридцать первого вечером Арвида заманили в сад и выстрелили ему в спину. Но у убийцы уже не было времени, чтобы избавиться от трупа. Он просто закидал его ветками, оттащив в укромный уголок. А снег завершил остальное. Если бы не усердие полиции, бедный парень провалялся бы под снегом до оттепели. И у его убийцы была бы куча времени, чтобы избавиться от тела.

– А почему он не избавился от него вчера ночью? – спросила Наташа.

– Ты с ума сошла. Новогодняя же ночь. Кругом полно гуляющих. Все соседи тут друг друга знают. Кто-нибудь мог увидеть. Представь себе такую картину. Убийца тащит труп, а к нему подходит какой-нибудь сосед с поздравлениями и пожеланиями долгих лет счастья. И помимо прочего любопытствует, что это он тащит на спине.

– Почему ты думаешь, что убийца – кто-то из местных?

– Интуиция, – пожала плечами Инна.

– Бедная Майя, – вздохнула Наташа. – Не дождется она теперь своего жениха.

Сестры вернулись в дом и первым делом направились на кухню. Там у плиты хлопотала Эмилия.

– Где вы ходите? – спросила она. – Слышали новость? Полиция нашла на соседней улице брошенную машину. Я слышала, как инспектор по телефону звонил в участок и просил установить владельца машины. И знаете что? Им оказался какой-то сыщик. Думаю, тот самый, которого нанял Роланд. Теперь полицейские зачем-то рыщут по саду. Неужели они думают, что парень до сих пор там?

– Он действительно там, – мрачно сказала Инна. – И не в лучшем виде.

– Боже мой! – ужаснулась Эмилия. – Должно быть, он продрог до костей.

– Точно, – кивнула Инна, не вдаваясь в подробности. – А кто убирает в комнатах? Зина?

– Вообще-то да, – кивнула Эмилия, – но сегодня она еще не делала уборку. А что? Вам что-то нужно?

– Нет, просто хотела узнать, где метла и совок, – сказала Инна. – Я привыкла сама все делать. Могу и у остальных прибраться.

И Инна выскользнула из кухни, вытащив за собой сестру.

– Какая еще уборка? – возмутилась Наташа. – До того ли сейчас?

– Просто мне нужен предлог, чтобы осмотреть комнаты гостей, – сказала Инна. – Если у Арвида были с собой компрометирующие кого-то из твоих родственников бумаги, то убийцу они должны были интересовать в первую очередь. Арвиду удалось узнать чью-то тайну, и он хотел за эту тайну получить деньги. Арвида убили, а бумаги оказались у убийцы.

– И ты хочешь их найти?

– Думаю, что он их уже сжег, – сказала Инна. – Убийца не такой дурак, чтобы держать их при себе. Но хотя бы посмотрим, кто из гостей пользовался камином за минувшие сутки. А с этой целью ты, моя милая Наташенька, возьмешь в ручки метлу.

– Я?!!

– Ты, – кивнула Инна. – Не могу же я тащиться к твоему дяде, чтобы подмести у него в комнате. Это будет выглядеть подозрительно. А ты ребенок. Решат, что ты хочешь проявить таким образом свою симпатию. Ты обойдешь всех своих родственничков и уберешь в их комнатах. Или хотя бы предложишь это сделать. Одним словом, подметай возле каминов и смотри в оба глаза, нет ли там пепла от сгоревшей бумаги.

– А ты что будешь делать?

– Я пойду с визитом к Зине, Эдгару и попытаюсь влезть в комнату Эмилии. Никого нельзя исключать. Убийство дедушки – это одно. А убийство Арвида, совсем другое. Убийц может быть уже двое. И если Эмилии не было нужды убивать Роланда, поскольку она собиралась за него замуж, то резоны заставить Арвида замолчать навеки у нее имелись.

И сестры отправились в обход спален. Наташа начала со спальни тети Иды, потому что мать Дюши и Стаси всегда ласково разговаривала с девочкой. Чего нельзя было сказать об Ингриде. При одной мысли, что ей придется добровольно сунуться в комнату Ингриды, у Наташи волосы вставали дыбом. Наташа постучала в комнату тети Иды и с облегчением вздохнула, услышав теткин голос.

– Можно я у вас приберу? – робко предложила Наташа.

Не дождавшись ответа от обалдевшей тетки, Наташа быстро скользнула к камину и принялась деловито мести выложенный кафелем участок пола. Ида наконец пришла в себя и торопливо сказала:

– Не нужно. Что ты! Я и сама могу.

– Ладно, – быстро согласилась Наташа, которая увидела, что камин в комнате Иды не трогали по крайней мере месяц. – Просто хотелось сделать вам приятно.

– Ты уже сделала! – растрогалась Ида. – Ты добрая девочка. Я тебя очень люблю. Когда я была в твоем возрасте, я тоже осталась сиротой. Так что я хорошо понимаю, что тебе пришлось пережить. Мне даже было еще хуже. Мои родители покинули меня без гроша. Они понадеялись на одного друга семьи, что он позаботится обо мне, распорядится состоянием, которое оставили мне. А он вместо этого присвоил себе мои деньги. Меня же отправил в приют. Бр-р! Жуткое место. Но ты не бойся, как бы ни развернулись события, уж от приюта я тебя точно защищу.

– Спасибо! – поблагодарила ее Наташа. – Тогда я пойду.

И она вышла, раздумывая о том, что оказаться в доме дяди Эрнеста будет ничуть не веселей, чем в приюте. В комнату Стаси и Сильви идти было нечего. Там каминов не было. Оставались комнаты Ингриды с мужем. И комната Дюши. Наташа решила начать с наиболее приятного и заглянула к Дюше. Тот был у себя и радостно приветствовал Наташу.

– Привет, сестренка! – закричал он. – Ты что метелку притащила? Уже к сиротской доле готовишься? Не бойся, я не допущу, чтобы тебе пришлось идти в прислуги или на завод, как мечтает мой папаша. Но ты его тоже не вини, он сам начал работать чуть ли не с четырнадцати лет. Вот ему и кажется, что и другим ранний трудовой стаж принесет только пользу.

Наташа подошла к Дюше поближе и краем глаза уставилась на камин. Он явно был в том же состоянии, что и в прошлый приезд Дюши. Затем Наташа перевела взгляд на стол и вздрогнула. Перед Дюшей лежало письмо, Наташа могла в этом поклясться, написанное той же рукой, что и письмо к Эдгару. Итак, Дюша состоял в переписке с неуловимым Робертом. Это уже было кое-что.

– А ты очень привязан к Сильви? – брякнула Наташа первое, что ей пришло в голову, лишь бы иметь возможность подойти поближе к Дюше и ухватить хоть общий смысл письма Роберта.

– Сильви? – задумчиво спросил Дюша. – Как тебе сказать. Я бы женился на ней в любом случае. Мне это необходимо. Дед в какой-то мере был прав. А Сильви – наиболее подходящая невеста. Она богата и из хорошей семьи. И к тому же еще более здраво смотрит на вещи, чем я. И она влюблена в меня. Ты бы видела, как она злится, когда я начинаю говорить о том, что не касается ее лично.

Наташу совершенно не интересовало, что он там плетет про Сильви. Все ее внимание было сконцентрировано на листке бумаги, лежащем перед Дюшей. Она прямо всю голову свернула, стараясь прочесть хоть что-то. Одновременно проклинала себя за то, что не удосужилась толком научиться читать на латышском. Некоторые слова оставались ей непонятны. К тому же разобрать рукописный текст было совсем не то же самое, что читать книгу.

– Ты собиралась заняться уборкой? – спросил у нее Дюша. – Это не обязательно. Но раз ты сама захотела. Я пока выйду, чтобы тебе не мешать. Но ты поторопись, скоро ужин.

И он вышел. Но при этом аккуратно сложил письмо Роберта и положил его к себе в нагрудный карман, явно собираясь перечесть и насладиться им в тишине зимней оранжереи. Наташа пошумела для виду, смахнула пыль с кровати и стола и вышла следом за ним. Последними в списке числились дядя Алексей с женой.

Мысленно помолившись, чтобы Ингриды не было в комнате, Наташа постучала и вошла. В комнате был один Алексей, мольба Наташи была на небесах услышана. К тому же там сегодня все явно находились в добром расположении духа. Потому что Алексей лежал на своей кровати и здорово храпел. Должно быть, поэтому Ингриды тут и не было. Наташа осторожно прокралась к камину со своими щетками и едва сдержала радостный крик.

Камин недавно топили. Может быть, всего несколько часов назад. А может быть, и того меньше. Угли еще не успели остыть. Наташа радостно принялась копаться в пепле. В глубине камина ей показалось, что она видит какой-то полуобгоревший кусок плотной бумаги. Наташа вся сунулась в глубокий камин, чтобы дотянуться до вожделенного предмета. За этим занятием ее и застала вернувшаяся из кухни со стаканом сока Ингрида. При виде племянницы, по уши влезшей в камин, стакан выпал из ее рук и, естественно, разбился.

• Предыдущая
• 25/69
• Следующая