В поисках потерянного разума, или Антимиф-2 - Кара-Мурза Сергей Георгиевич - Страница 91

• Предыдущая
• 91/112
• Следующая

Дело вкуса, конечно, но лично мне действующий вариант проекта постмодерна совершенно не нравится. И, соответственно, не нравится, когда начинают трепаться о проблемах и методах вхождения России в этот самый постмодерн. Было бы к чему рваться! Ведь, по моему мнению, ключевой вопрос постмодерна следует сформулировать следующим образом: КАК ЧЕЛОВЕКУ ЖИТЬ В МИРЕ, ГДЕ ПОДАВЛЯЮЩАЯ ЧАСТЬ ЛЮДЕЙ СТАЛА «НЕНУЖНОЙ»? Именно так! И речь тут идет не только об органических дефектах западной цивилизации, общества потребления и глобального рынка, хотя они и играют в этом деле важную роль. Хотя феномен постмодерна обычно связывают с Западом, но даже СССР на последнем этапе своего существования испытал на себе влияние негативных факторов постмодерна и не сумел найти адекватного ответа на данный вызов. Просто это влияние не сильно бросалось в глаза, будучи размыто и затушевано самим советским строем. Ни для кого не секрет, что реальный уровень развития экономики, производительности труда и технологии вполне позволял обойтись гораздо меньшим числом работников. Лично мне кажется, что и пятой части их хватило бы за глаза, чтобы поддерживать промышленное и сельскохозяйственное производство на должном уровне, даже увеличивать его. Плюс к тому, развивая науку и перспективные направления техники. Примерно столько же требовалось для нормального функционирования государственного аппарата, систем образования и медицинского обеспечения, торговли, сферы услуг и тому подобного. И что бы при этом делала оставшаяся (большая) часть трудоспособного населения страны? Особенно в условиях, когда в действующей идеологической доктрине права на труд, образование и т.д. стояли на почетных первых местах. Советская система находила рабочие места для всех, хотя для этого и приходилось реально тормозить производительность труда и держать в штатных расписаниях огромную массу, по сути, ненужных единиц. Советские граждане в свое время совершенно оправданно думали и говорили (причем почти все), что мол, я вполне могу один работать за всю бригаду (контору, отдел, лабораторию). Только сократите «лишних» и отдайте мне зарплату этих бездельников. Но вот о чем они не думали, так это о том, что сами могут при таком раскладе попасть под сокращение, а также о том, что все эти сокращенные будут потом делать. На Западе и вообще в мире, особенно с наступлением эры глобализации экономики, эти проблемы высветились еще рельефнее. По сути дела, чтобы удовлетворить спрос человечества на промышленные товары и продукты питания на нынешнем уровне развития технологии вполне достаточно пятой части имеющихся на планете работников.

Понятное дело, речь идет только о платежеспособном (в рамках международного разделения труда) спросе. Если тебе нечего предложить на глобальный рынок, то твои потребности мало кого интересуют. Умирающие от голода дети в Африке могут это подтвердить. Бывшие промышленно-развитые страны, которые после перемещения в другие регионы планеты большей части своей промышленности правильнее стало называть «странами лидирующего развития», вынуждены были посадить собственное население на прямые и косвенные формы социальных пособий. Работы, в нормальном понимании этого слова, в этих странах почти нет. Ведь вместе с промышленностью в ЮВА уплыли офисы соответствующих кампаний, а сейчас уплывают и наука с образованием. Взять, например, Францию. Бунтари из предместий могут требовать работы до посинения. Все равно не получат. Я уж и не припомню, когда во Франции в последний раз случались «нормальные», то есть классические, забастовки рабочих. Если кто и бастует, так это либо государственные служащие, либо работники обеспечивающей инфраструктуры, например транспортники. Остальные молчат в тряпочку, чтобы хуже не стало. Ведь многие оформлены на работу по различным «временным» схемам, то есть на птичьих правах. Но и в благословенных для бизнеса «теплых краях» с низким уровнем издержек и дешевой рабочей силой с занятостью тоже не слишком здорово. Ведь рабочая сила там отчасти потому и дешевая, что редкие анклавы глобальной экономики окружены морем безработицы и нищеты. Мир изменился принципиально. Раньше крестьянин, несмотря на свою не слишком высокую роль в социальной иерархии, мог сохранить самоуважение. Понимал, что именно он является основой всего, что именно на его труде держится общество. Что без него все эти баре, чиновники и прочие просто протянут ноги от голода. А теперь фермерам платят дотации, чтобы не дай бог не вырастили чего лишнего. Раньше женщина могла гордиться, что у нее много детей, и все они здоровые и ухоженные.

А теперь на многодетных матерей смотрят как на сумасшедших. Раньше рабочий мог отстаивать свои экономические интересы, пользуясь тем, что общество зависело от его рабочих рук. А теперь этих самых рук такой переизбыток, что ему приходится сидеть и не чирикать. А если все-таки решится, то производство быстро выведут туда, где людям вообще не до чириканья. Жалкий лепет про блистательное развитие «сферы услуг», которая де в приличном обществе может вместить всех лишних работников, не имеет отношения к действительности. Не вместит! Да и те, которые уместятся, тоже спасибо не скажут. Пропаганда может уверять, что «все профессии нужны, все профессии важны», но ведь есть еще и инстинкты. А они прямо-таки криком кричат, что непосредственное оказание «услуг» не связанным с тобой родственными узами членам «стаи» (особенно рядовым ее членам), недвусмысленно указывает на предельно низкий ранг особи в иерархии. Деньги деньгами, а самоуважение самоуважением. Золотарь он и есть золотарь, пусть даже восседает в кабине сверкающей металлом и пластиком ассенизаторской машины. Возможно, и есть люди, которым нравится стоять за прилавком, наводить педикюр на грибковые ногти, шустрить с салфеткой в ресторане и массировать чужие, жирные телеса, но, на мой взгляд, это попахивает мазохизмом. На практике, продавцы обычно тихо ненавидят покупателей, крупье презирают игроков, а таксисты звереют от капризных пассажиров. Необходимость еще и постоянно улыбаться при такой работе делает ее особенно невыносимой. То есть, общество «взаимных услуг», на самом деле, выливается в общество тотальной взаимной ненависти. В такой ситуации даже житие на жалкое социальное пособие может показаться предпочтительней. Для многих рядовых граждан государство - это нечто далекое и абстрактное, сродни дикой природе, у которой брать незазорно. Правда, еще имеются чиновники в социальных службах, которые могут порядком помотать нервы с оформлением соответствующих бумаг. Но это случается не так уж часто, а для поддержки самоуважения с ними всегда можно от души полаяться. Реальный человек вообще весьма далек от сомнительной модели «человека экономического». Для него важны не только и не столько различные материальные блага и прочие покупные удовольствия. Для него важен его социальный статус, важно уважение окружающих, дружба, любовь, в конце концов. А деньги только средство, которое может помочь все это получить. Постмодерн отнял у людей не только их рабочие места, он отнял у них достоинство и самоуважение. Взамен предложил эрзацы: зрелища, виртуальные миры, эпатаж, креатив, свободный секс и тому подобное. Но самоутверждение путем покраски волос в невообразимый цвет, или путем победы над бесчисленными монстрами в компьютерных играх, или поджогом машин посредством коктейля Молотова вовсе не отменяет того печального факта, что ты мало того, что абсолютно не нужен обществу, но и являешься для него досадной помехой. По-моему, это чрезмерно высокая плата за прогресс и увлечение постоянным подъемом производительности труда. У оппозиционных идеологов часто можно встретить проекты превращения России в некую «технологическую долинку», когда страна будет получать основные доходы на стезе науки, высоких технологий, передовой техники и так далее.

• Предыдущая
• 91/112
• Следующая