Я - Даго (ЛП) - Ненацки Збигнев - Страница 10

Про народы, что жили еще дальше к востоку, за рекой Вядуей, в Фульде знали совсем мало. Даго был родом как раз из этих мест, но знаний своих франкам выдавать не собирался. Да и, впрочем, мог ли человек, какое-то время пребывавший в городе Бизиса, садившийся за стол с конюшим цесаря ромеев, обучавшийся крупным политическим играм, не чувствовать в глубине души легкого превосходства над франками, которые за большую часть богатств своих должны были благодарить аваров и понятия не имели, что такое изысканность и наивысшее наслаждение? Даже их Рома и папа на золоченом троне слишком уж были не такими величественными по сравнению с дворцами и цесарским троном ромеев.

Воистину правда, что каждая великая власть может заставить сообщить о предательстве даже каменные стены замков и монастырей. Именно потому, вроде бы по случаю, погиб от отравленной стрелы Мелайнос, приглашенный на охоту маркграфом Радбором, графом Теодорихом и постельничим Мегинфридом, поскольку покупал он сторонников для Шарлеманя. По приказу графа Фредегара красивая монашка пыталась отравить и Даго, но тот убил графа и сбежал, даже не попрощавшись с Шарлеманем. Теперь же ему предстояло переправиться через реку Вядую и вступить в страну, где находился Спальский Остров, а рядом проживали Землины. Там же было и княжество Пепельноволосого, Гедана II. В большом городе Каррадонон проживали висуляне, вокруг было еще много народов, которые еще не появились в истории. Даго верил, что где-то в этих краях дремлют великаны-спалы и ждут своего пробуждения. Он надеялся, что с ними свершит великие дела!

Даго достал из вьюков вышитую серебром черную накидку и набросил ее на Виндоса. Еще он надел на него бронзовые нагрудники и украсил зелеными ветвями; сам же, с отвращением, ибо в ней кишели насекомые, натянул на себя волчью шкуру — трофей, захваченный у воина-лютича. Даго хотелось, чтобы его принимали за велета-волка, Короткий его меч Тирфинг не бросался в глаза, равно как и круглый щит, Одевшись таким образом, он направился с лошадьми в сторону приречного селения и к утру добрался туда.

Худые собаки, увидав его, залаяли, женщины и дети попрятались по домам, Навстречу вышло несколько мужчин, вооруженных копьями и деревянными щитами. У каждого было по нескольку дротиков, чтобы метать на расстояние; наконечники были железные, с задирами, в форме листьев. Как и Даго они носили волчьи шкуры. Из группы вышел огромный бородач с бельмом на правом глазу.

Даго заговорил на языке тела, подняв в знак мира руку и дружелюбно улыбнувшись. Он указал на реку и плоты, потом показал на себя и своих лошадей и вынул из висящего у седла кошеля один денар. Его поняли сразу же, но на предложение не ответили, Все их внимание было сосредоточено на Виндосе, громадном белом жеребце в черной накидке и бронзовом нагруднике.

— Я здесь жупан, а это моя жупа, — мужчина с бельмом на глазу заговорил по-склавински, показывая на осыпающиеся валы городища, дома, лодки и плоты.

— Священного коня, названного Виндосом, веду я к ворожеям в святой город Арваба, — сказал Даго нараспев. Это дар ворожеев из края ранов. Он станет предсказывать людские судьбы, А если кто коснется его, тот будет поражен тяжкой хворью.

Как бы подтверждая эти слова, Виндос поднял свою огромную голову, потряс белой гривой и громко заржал. Видно, до него донеслась отвратительная вонь, исходящая от этих людей.

Те перепугались и немного отступили.

— А еще я голоден, — заявил Даго.

Он коснулся живота и оскалил свои белые зубы. Впрочем, он и вправду хотел есть. Со вчерашнего полудня у него, кроме воды, ничего во рту и не было.

Жупан замигал своим белесым глазом.

— Три лошади, в том числе один священный конь. И ты, господин. Большой плот будет нужен и много людей на шесты. Опять же, ты хочешь есть, а мы и сами бываем голодны. Дашь два денара.

— Нет, — потряс Даго своими белыми волосами. — Это священный конь. Ты навлекаешь проклятие на себя и свою жупу. Я же могу поискать через реку и другую дорогу.

Жупан дал знак рукой, и все его люди, вместе с ним, спрятались в одном из домов, чтобы посоветоваться. Из домов стали выглядывать грязные женщины и любопытная ребятня. Даго повел лошадей к берегу реки, чтобы конца совещания ожидать там. И как раз тогда, рядом с валами городища, он увидал клетку из крепких ивовых прутьев, В ней сидел человек в лохмотьях, с заросшим лицом, ужасно грязный и худой. Сквозь дыры его одежды на его теле были видны царапины и шрамы. Одни лишь глаза глядели на Даго со странной, обезоруживающей силой.

— О, пресветлый господин, — плачущим голосом заныл человек в клетке, Выкупи меня из варварской неволи.

Он говорил по-сорбски, поэтому до Даго доходили только отдельные слова, а про смысл других ему приходилось лишь догадываться.

— Я монах из Фульды. Меня держат здесь в плену и морят голодом уже полгода. Держат меня на продажу, только ни один купец не захотел меня забрать с собой. Ребятня тычет в меня палками, будто я бешеный пес. Есть-пить не дают. А я знаю латынь, умею читать и писать.

Даго отбросил волосы со лба, чтобы получше приглядеться к человеку в клетке. Рядом никого не было, так что они могли разговаривать свободно.

— Раз ты знаешь латынь, значит — почитаешь крест. На что мне такой как ты? Я веду священного коня в храм Аврабы. А там почитателей креста ненавидят.

И тут до него донесся шепот уже на тевтонском языке:

— Господин, я видел тебя в Фульде. Как тебя зовут, мне не ведомо. Но ты тоже носил на груди золотую цепь с крестом. Выкупи меня, пресветлый господин, и я буду тебе верно служить. Выкупи меня, ради Христовых ран. Я умею молиться по-латыни, умею исцелять людей.

— Молчи, — прошипел Даго.

С безразличным видом он прошел мимо клетки и уселся на речном берегу. Долго ждать не пришлось. Из дома вышел десяток воев во главе с жупаном, и все направились к нему. Даго положил руку на рукоять Тирфинга, но жупан сделал рукой миролюбивый жест. Сразу же за ним шли две женщины в грязных льняных сорочках и несли вяленую рыбу. За теми же бежали худые собаки.

— Давай два денара, господин, и сразу же переплывешь на другой берег, — заговорил жупан. — Ты ведешь священного коня. Мы не хотим проклятия на свои головы, потому ты дашь два денара.

— А что это за зверя вы держите в той клетке? — указал Даго на узилище из ивовых прутьев.

— Это не зверь, а человек, — объяснил жупан. — Но ты прав, он очень походит на зверя. Мы его даже научили выть. Купи его у нас, господин. Он сам говорит, будто умеет читать и писать. Нам такой не нужен, но купцу, быть может, и пригодится.

— Я не купец, — с презрением отрезал Даго. — Откуда он у вас?

— Он жил в ватаге разбойников. Грабежом занимался. Женщин насиловал. Тевтоны изгнали его из своей страны за его неправедные дела. А может он родом из сорбов, удрал в те стороны, да и пристал к разбойникам. Мы их много перебили, а этот поддался и пообещал, что купцы за него много заплатят. Только с тех пор здесь не было ни одного купца.

— И не будет купцов, потому что слишком высокое проездное берете. Опять же, говорят, что путь у вас опасный.

Воины беспокойно переглянулись. Даго изучил от Зелы язык тела, язык взглядов и уст. Этим людям нельзя было доверять, слова его прикоснулись к какой-то из их тайн.

— Я дам вам два денара. За перевоз, еду и этого вот зверя из клетки, заявил Даго. — Мы прикажем ему написать королю франков, что ожидаем его за Вядуей с оружием в руках и плюем на его крест.

— Три денара, — бросил жупан.

— Один. И не надо мне вашей еды и зверя.

— Два, господин. И человека из клетки получишь, — согласился жупан.

— Привяжите его к вьючной лошади, — скомандовал Даго.

А потом, совершенно безразлично, не обращая на жупана и его воинов никакого внимания, он взял из грязных рук женщин вонючую рыбу и начал жадно есть, делая вид, будто смотрит лишь на приготовления к переправе. Только он заметил и то, что далеко на реке появились три лодки с людьми, плывущими на другой берег реки. Он догадался, что там, в каком-нибудь овраге или на лесной дороге, на него готовят засаду. Только он не боялся этого, поскольку всю жизнь кто-нибудь пытался его убить.