Загадочные племена и народы мира - Бернацкий Анатолий - Страница 29

Если умершего обычно сопровождал ребенок, который нес его сумку, то исполнительница его роли тоже должна в качестве спутника иметь ребенка, который должен ходить вместе с ней с той же сумкой, но вывернутой наизнанку. Если покойный был прокаженным и не имел пальцев, то она должна действовать так, как если бы у нее их не было. Если он был человеком веселым и любил смеяться, то и она должна играть роль человека-жизнелюба. Наоборот, если он был ворчуном и со всеми ссорился, то и она обязана выглядеть серьезной и сердитой, Дети покойного в этот период должны называть ее отцом, жены — мужем, и при этом готовить для нее просяную кашу. Если при жизни покойный был вождем, то и ее будут называть вождем.

Так она будет вести себя до вторых похорон. В этот день она может обрить себе голову, подобно всем членам семьи, и на этом роль ее завершается. Однако она сохраняет имя покойного, и в день раздела имущества получает что-нибудь из одежды, вместо которой возвращает платье покойного. Если прямой наследник щедр, то она получит несколько голов скота, а иногда — ребенка. Миссия исполнителя роли покойника очень ответственна и опасна, поскольку считается, что если он не выполнит предначертанной роли, то скоро умрет. Поэтому к исполнению этой роли никто особенно не стремится.

В холодный и сухой период года — в мае-сентябре, когда перестают лить дожди и дороги становятся проезжими, а также когда полевых работ становится меньше, представители мадагаскарской народности мерина периодически устраивают фамадихану — обряд перезахоронения или перепеленания мертвых в новые погребальные ткани. Обряд этот уникальный, и ему аналогов в мире нет.

Регулярно заворачивать останки в новые полотна — значит отдавать дань уважения предкам, заботиться о сохранении их праха. Неисполнение обряда предвещает семье беду. Кроме того, это радостный день непосредственного общения родственников, как бы собравшихся после длительной разлуки.

Побудительная причина фамадиханы — наступление определенного срока для ритуала, просто приснившийся кому-нибудь сон или же случайное событие, истолкованное как знамение. День ее проведения назначает либо астролог, либо знахарь, консультирующий семью.

Утром, в день совершения обряда, останки предка извлекают из погребальной камеры и кладут на широкое домотканое полотно — цехи. Затем под веселую музыку и бой барабанов родичи поднимают цехи с земли и несут прах в деревню, периодически встряхивая ткань, чтобы согнать с предка сонливость и грусть.

Перед каждым прохожим кортеж останавливается, его участники пляшут и демонстрируют останки предка. Не жалея эпитетов и метафор, люди славословят самих себя за заботу и добрую память об усопшем.

По прибытии в деревню прах водружается на помост, сколоченный в северо-восточном углу двора старейшины семьи. В дом его вносить запрещено. Вокруг толпятся родственники, друзья, соседи и те, кто случайно забрел на торжество. По обычаю, каждый должен внести свою лепту. Взносы скрупулезно подсчитываются. Затем начинается праздник. На углях жарится мясо, варится рис. По этому случаю убивают и режут несколько свиней. Приглашаются также народные певцы и танцоры, а также актеры из традиционного театра хира гаси, забавляющие веселыми бытовыми скетчами собравшихся и вместе с ними предка, с которым обращаются, как с живым.

Ближе к вечеру, когда истекает время торжества, несколько человек начинают осторожно сметать кисточками тлен с потемневших костей, затем их спрыскивают водой, моют и завертывают в ламбамены — новые полотна из местного алого шелка.

После этого обернутые останки скрепляют шнурами, причем число рядов крепления должно быть нечетным — пять-семь, не более, и подбрасывают вверх. Когда все эти церемонии завершены, останки предка несут к склепу, делают вокруг него семь кругов и помещают обратно в погребальную камеру.

Отношение к смерти у разных народов разное. Особенно ярко проявляется это разнообразие у так называемых примитивных племен. Так, аборигены Северной Австралии укладывают покойника на землю, насыпают холмик, а затем утрамбовывают, исполняя на нем погребальный танец.

В южно-африканском племени бэвенда умерших запирают в их домах, а иногда мастерят для них новые постройки. На Филиппинах такие строения возводят из кирпича, в Ливане — из камня, а на Мадагаскаре при строительстве используют шерсть и кости.

Жители Анголы относят мертвецов в пещеры, а горные индийские племена просто оставляют их на выступах скал. Индейцы сиу зашивают трупы в шкуры оленей и подвешивают на деревьях.

В горах Тибета покойников удостаивают «воздушных» похорон: мышцы отделяют от костей, а кости измельчают; после чего останки, смешанные с ячменем, скармливают птицам. Похожий обычай существует и в Монголии. Тело умершего оставляют в уединенном и достойном месте и ждут, пока стервятники не уничтожат оставленное. Если хищники быстро расправятся с преподношением, то это считается хорошим знаком.

Кое-где тела сжигают в особых башнях, сопровождая процесс шумной церемонией. На берегах Ганга высятся каменные платформы, на которых индусы, обмыв покойных в реке и умастив маслом, сжигают на погребальных кострах. Иногда умерших просто опускают в воды Ганга.

Индейцы некоторых племен Гвианы и Амазонии, расселившиеся по берегам рек, покойников, прежде чем предать земле, сначала опускают в речную заводь, которая кишит хищными рыбами — пираньями. Спустя некоторое время, после того, как хищницы обглодали тело, кости поднимают из воды, раскрашивают и после этого зарывают в землю.

У индейцев бароро существовал ритуал двойного погребения умершего. Заключался он в том, что покойника сначала клали в яму, вырытую в центре деревни, и накрывали ветками. Труп находился в ней до тех пор, пока не начинал разлагаться. После этого костные останки вынимали и мыли в реке, затем разрисовывали, украшали мозаикой из птичьих перьев и наконец клали в корзину и погружали на дно озера или реки.

А например на острове Бали (Индонезия) раньше практиковалась церемония, очень напоминающая карнавал. Во время этой процессии несли полые деревянные статуи, изображавшие животных. Внутри них находились трупы людей. По завершении церемонии статуи, вместе стелами покойников, сжигали…

Довольно странный погребальный обряд существовал у некоторых племен в Квинсленде: с подогретого на огне тела покойников они сдирали кожу и сохраняли ее наподобие талисмана. Кожа тщательно оберегалась соплеменниками покойного: они всюду носили ее с собой в течение года, а затем зарывали в землю или вешали в дупле дерева.

Своеобразный погребальный обычай характерен для австралийских арфаков, На покойника надевают его будничное убранство и кладут на земляной пол таким образом, чтобы его ноги были зарыты в пепел домашнего очага. Вокруг него садятся женщины, живущие в доме, и начинают громко кричать и стенать, при этом не проливая ни одной слезинки. В знак траура ближайшие родственники обрезают себе коротко волосы. И только надо лбом они оставляют небольшую прядь, связанную шнурком, замотанным вокруг левого уха.

Аборигены, проживающие на берегах залива Астролябии, покойника натирают маслянистым древесным соком, кладут в душистые травы, затем на несколько недель вешают в хижине, где впоследствии и погребают. Однако спустя некоторое время труп вырывают из могилы, отделяют нижнюю челюсть, чтобы хранить ее в качестве святыни в доме, а оставшиеся кости и череп выбрасывают как ненужный хлам. Вдова в знак траура, кроме такого же, как и у арфаков, шнурка, носит еще и коротенькую, едва доходящую до колен, юбку. Если же она снимает ее, это значит, что она желает вновь выйти замуж.

На Соломоновых островах покойника кладут на подмостки и под ним роют яму, в которую падают куски разлагающегося тела. Затем, когда скелет освободится от плоти, его зарывают в землю, а над могилой сооружают крышу.