Адвокат Зверя. Книга 2 (СИ) - Суббота Светлана - Страница 24

- Да успею я еще, - пожал он плечами, - просто наблюдать интересно.

И засверкал зубами в смущенной улыбке, как нашкодивший мальчишка. Как же мне не хочется иногда быть оборотнем. Вот в такие неудобные моменты.

До таверны "Гривастый Тим" идти было минут десять-пятнадцать, поэтому мы решили не тянуть, о чем и известили Итана. Капитан облокотился кулаками на стол и недоуменно нахмурился.

На его удивленный вопрос, какие походы вечером, да еще когда идет охота на оборотней, Родди ответил просто:

- Видишь Мари не стоит, а подпрыгивает? Или мы идем сейчас, или у нее случайно получится оказаться там одной, поверь моему опыту.

Кай засмеялся. От возмущения я пихнула Родди плечом. И он влетел бедром в стол.

- Вот о таких спонтанных действиях я и веду речь, - прокомментировал Родди. А я, бросившаяся было поддержать падающего за локоть, чуть не пихнула снова.

К моему удивлению Итан не стал спорить, а просто решил присоединиться к нам.

- Я начинаю понимать, - серьезно кивнул он Родди. И тепло мне улыбнулся. Даже не знаю радоваться или смущаться.

Поэтому к "Гривастому Тиму" мы шли уже вчетвером, эмоционально обсуждая детали и время от времени споря.

Место оказалось колоритным, шумным и заполненным посетителями. Точнее полным оборотней, добротно, но не дорого одетых, отдыхающих после рабочего дня работяг. Именно они облюбовали эту простую, но крепкую стенами таверну. Время от времени среди присутствующих мелькали и люди, но в основном это были полураздетые девицы или услужливые парни с бегающими глазами, предлагающие «немного порошка для вечернего расслабления».

Мы же, одетые даже в дорожном варианте слишком дорого для такого места, почувствовали себя столичными пижонами. Чуждыми и далекими от простого люда.

Один Кай ни грана не стеснялся своего качественного шерстяного сюртука с модными клиньями и вышивкой, он быстро выделил взглядом хозяина таверны и замахал нам рукой, подзывая к стойке.

Солидный, обстоятельный оборотень-хозяин вытирал руки о фартук и сосредоточенно пыхтел. В кого он трансформировался без касания я определить не могла, но в кого-то точно не хищного.

- Она странно так посмеивалась и крутила глазами, - бурчал он, рассказывая о девушке-лисе, - не люблю, когда сильно напиваются девушки, а дергания глазами вообще безобразие какое-то, сами понимаете. Мы не подаем ничего такого. Порошки я разрешаю только на вынос. Даже пиво стараемся не тяжелое. Сами видите, какая публика. Разнесут мне все, если по пьяни в зверей перекинутся.

- Разбавляешь пиво до воды. Вот и не тяжелое.

От стойки к нам лицом развернулась весьма потрёпанная особа, с уже растекшейся косметикой и опухшим носом. Только внимательно присмотревшись, я поняла, что перед нами довольно юная человеческая девушка.

- Мой сейчас тоже хихикал и глазами крутил, - хрипло сообщила она, - мы с ним неделю как гуляем. А он выпил пива с каким-то мужиком, схватил порошочек и фьють - прощай, Аненка, ты мне надоела!

Она стукнула чашкой и горестно покачала головой.

- Как крутил глазами и с кем ушел? Где сидел? - тут вцепился вопросами Итан.

Кай, не смущаясь, начал скидывать с себя одежду. Нам повезло, спешащий собрать жезл ритуалист зря таскал жертв из одного места. Рано или поздно окружающие перестали бы списывать странности на местное пиво.

Мы стали на след.

-Да вот тут и сидел, - Аненка пошлепала по соседнему сиденью, - а того парня я, кстати видела на днях, в "Буре". Только не знала, что мой Касик с ним знаком.

Последние слова она договаривала медленно, томно облизывая губы.

Медоед безрассудно разделся в не совсем правильном месте.

- Бура - это соседний блошиный клуб, - пояснил тавернщик, - сначала назвали "Бурная вечная любовь", а потом подсократили. Никто тут долго рассусоливать не будет.

Вот так. Бурная и вечная любовь потеряла и бурность, и вечность, и даже любовь. Стала Бурой.

Медоед обернулся, я схватила его вещи, Родди крутился и показывал поднявшемуся в изумлении залу значок олимпиадной юридической команды.

- Допуск, есть допуск! - кричал, успокаивая присутствующих, Итан, - оборот по необходимости текущего расследования. Не волнуйтесь, мы уходим!

Быстро обнюхав стул, Кай победно фыркнул и размахивая хвостом как радаром побежал на выход.

- Жаль, штанами прикрылся, а хвост ниче так, - меланхолично сказала Аненка.

На улице в лицо ударила вечерняя прохлада. И мы побежали.

Мы бежали за дергающимся вертикально задранным хвостом медоеда, чуть не сбивая размеренно гуляющих по вечерним улицам людей. Оборотни мчались, рыча от удовольствия. Мы были хищниками. В крови пел зов Охоты. Только для Родди приходилось приостанавливаться и, ворча, его поджидать.

В след летели ругательства от потревоженных прохожих, пока резко не начались узкие улочки, почти без освещения. Фланирующих встречных на них уже не было, мы бежали все свободнее и быстрее.

Вокруг все чаще встречались старые поцарапанные двери, брошенные у стен поломанные ящики и бочки, на дороге ветер трепал старые тряпки.

И вдруг, у деревянного, полусгнившего забора, а нерадивые хозяева даже не подумали его покрасить при строительстве, медоед резко остановился и зафыркал.

Небеса.

Мы опоздали.

На спине, уставившись мертвыми, залитыми кровью глазами в темнеющее вечернее небо, смотрел совсем молодой оборотень. При жизни его, наверно, звали Касик, и был он высокий и по юному красивый.

А сейчас его одежда была заляпана пятнами, на кистях еще горели, но уже медленно гасли руны, которые торопясь начал зарисовывать Родди, на лбу...

Точнее во лбу была четкая круглая дыра с обожженными краями. Наполовину заполненная темно колышущимся кровавым месивом.

- Сейчас бы Пуфа сюда, - сказал Итан. Его уши подергивались, - Кай, где след преступника?

Медоед завертелся ужом, забегал по кругу и вдруг затрясся.

- Оборачивайся, Кай! Оборачивайся! - заорал капитан.

И через пару секунд на грязных камнях мощения лежал обнаженный, по-прежнему дергающийся Кай. Я подскочила, приподняла голову другу, переживая, понятия не имея что делать дальше.

- Тут посыпано каперней судорожной, в простонародье - колотушкой, - сказал Итан, присаживаясь рядом на одно колено, -сейчас придет в себя. Гадость ядовита для звериной формы. Убийца знал, кто может пойти по следу, и может быть где-то рядом.

Капитан сжимал и разжимал кулаки. Из которых время от времени вылетали длинные острые когти. Итан практически единственный среди нас был способен на частичную трансформацию. Хищник в нем рычал и рвался наружу.

- Кое-что я успел зарисовать, но анализ без Пуфа я не сделаю, - сказал белый от переживаний Родди.

- Сажаем Родди в первую же пролетку, пусть едет за остальной командой и сообщает в полицию. Пока та приедет, может Пуф хоть что-то успеет узнать.... А мы, - он осмотрел меня и поднимающегося, кашляющего Кая, - нам придется заглянуть в "Буру". Может по свежим следам кто-то вспомнит парня, с которым общался сегодня Касик...

Бура.

Мне, Мари, было страшно. Но мой хищник рычал от удовольствия. Это была настоящая охота.

"A dog in the manger" (присловье)

- К сожалению, мы вас не можем пропустить. Пропускаем оборотней без людей только по клубным картам.

У входа в клуб низкорослый, но неимоверно широкий в плечах оборотень, с натянутыми от мышц рукавами рубашки и тяжелым, пронизывающим взглядом глубоко посаженных глаз, отводил из очереди тех, кто пришел в клуб компанией только из оборотней.

- Нет, мы пускаем, если среди вас есть хотя бы один человек. Это правило клуба, приносим извинения.

Над дверью сияла огромная вывеска с надписью: "Бурная вечная любовь". Рядом художник нарисовал темноволосого носатого гиганта, нежно прижимающего прелестную хрупкую блондинку.