Лекс Раут. Наследник огненной крови (СИ) - Суржевская Марина "Эфф Ир" - Страница 10

   Одри прищурилась, рассматривая ближайшую сценку на штукатурке, и шумно сглотнула, поняв, что там изображено. Заморгала и залилась краской, так что ко мне даже почти вернулось благодушное настроение.

   — Они что… — заикаясь, сказала Одри, не в силах отвести взгляд от стены. —Прямо в склепе? Это же…

   — Лучше не спрашивай, — хмыкнул я. — И если подойдет хозяин, сделай вид, что не видишь эту мазню. Поверь, он очень любит об этом рассказывать. И очень… подробно. Кстати, вот и он!

   К нам уже шагал,улыбаясьво все свои оставшиеся зубы,мой старый знакомый некромант.

   — Лекс! — заорал он. — Это ты?

   — Нет, мой призрак, — хмыкнул я. — И тебе сырой земли и добрых трупов, Трис!

   — Призрак? — Трис на полном серьезе ткнул меня кулаком в плечо. Я в ответ заехал ему в ухо - просто потому, что плечо лишь недавно зажило. Ну и еще я не люблю, когда в меня тыкают кулаками. Некромант довольно расхохотался: — Нет, живой, как я погляжу! А слушок ходил, что тебя давно прикопали! Я даже хотел выведать где!

   — Чтобы поднять мой труп? — скривился я.

   — Ну, конечно! Чего добру пропадать? — оскалился Трис.

   — Придетсяс этим подождать, — огорчил я. И сам огорчился. Что это меня все хоронят? Никой веры в старину Лекса!

   — Подожду, — покладисто протянул Трис. — Тебе как обычно? Горячительного и горячего? А это кто с тобой?

   — Родственник, — буркнул я.

   — Дальний и нежелательный? — радостно уточнил Трис.

   Одри насупилась,и некромант размахнулся, чтобы ткнуть кулаком и пришлого парня. Моя рука взлетела прежде, чем я успел подумать, блокируя удар и отшвыривая некроманта.

   — Не стоит, — сказал я, глядя, как Трис удивленно потирает кулак. – Он у меня хилый, еще развалится… А насчет блюд ты не ошибся. Все еще готовишь мясо с кровью, как я люблю?

   — А то как же! — К счастью и удивлению, для некроманта Трис обладал незлобливым и миролюбивым характером. — Будет тебе мясо, Лекс! Садитесь туда, к огню поближе.

   Хозяинушел в кухню, а мы уселись недалеко от очага, что напоминал дыру в бездну. Прислужница в черном платье и бордовом корсете, из которого вываливалась пышная грудь, поставила перед нами тарелки и кружки с горячим хеллем.

   — Если что, я через час освобожусь, Лекс, —сипло объявила она, склоняясь еще ниже, чтобы вытереть со стола несуществующее пятно.

   — Ух ты, — обрадовался я, усиленно пытаясь вспомнить, откуда эта красотка меня знает.

   — Ага, — широко улыбнулась она и подмигнула. — Комната та же. Вторая наверху.

   Виляя объемным задом, подавальщица отошла к соседнему столику, чтобы принять заказ.

   — Комната наверху? — Одри сидела красная, даже иллюзия не помогала. И еще по-демонски злая.

   — Она обозналась, — прячась за кружкой с хеллем, объявил я.

   — Да что ты?! А мне вот кажется, что нет!

   — Ты ревнуешь, детка?

   — Я злюсь!

   Подавальщица вернулась и поставила передо мной тарелку с сырными лепешками и болтанку из яиц.

   — Я надену те самые чулки с красными подвязками, — громким шепотом известила она. Бородач за соседним столом заинтересованно обернулся. — Все, как ты любишь, Лекс!

   И снова уплыла.

   — Чулки с красными подвязками? — Одри сжала кулаки. Ее глаза сузились, личина дрогнула на миг.

   — Я ее впервые вижу. И никогда не видел чулки с красными подвязками!

   — Врун! — прошипела златовласка.

   — Ну ладно, каюсь. Я пару раз заходил в эту комнату наверху. А, нет, не только в эту, во все заходил. Комнаты помню, подавальщиц нет. Знаешь, они такие… одинаковые. Хотя эту я должен был запомнить, наверное, все-таки такая… стать!

   Кружка с горячим хеллем пролетела мимо и брызнула осколками и напитком, врезавшись в стену.

   — Лекс, за посуду заплатишь в двойном размере! — из кухни высунулась голова Триса и снова исчезла.

   Я, уже не скрываясь,засмеялся.

   — Одри, продолжай,и я надеру твой красивый зад! Прямо здесь и при посторонних. Думаю, Трис выделит мне хорошую хворостину.

   — Только тронь меня! — прошипела она.

   — Угу, и аркан молчания. Раз просишь.

   — Ненавижу тебя!

   — А говорила, что любишь, — я поставил на стол свой хелль и повел ладонью, опрокидывая кружку с яичной болтанкой.

   Одри вскочила, чтобы белая масса не пролилась ей на ноги.

   — Платочка не найдется? — сказал я, глядя ей в лицо. Она подняла взгляд, уставившись на меня. Я жадно смотрел, поглощая ее эмоции: злость, растерянность, обида…

   — Это же твои штаны, — огрызнулась она. — В них нет платочка! А если бы и был, не дала бы!

   — Отчего же? — негромко спросил я. Может, потому что знает, зачем он мне? И что я снова вытру стол, как уже делал когда-то, чтобы позлить златовласку?

   — Потому что не хочу! — очень по-женски прошипела Одри.

   Узнавания я не увидел. Но все же закинул еще один крючок.

   — Нам сейчас только Армона не хватает, да, детка? И было бы все, как раньше.

   — Я не знаю, как было раньше, — хмуро сказала девушка. — Но подозреваю, что не слишком хорошо.

   — Почему это? — я сделал знак другой подавальщице, и она сноровисто вытерла стол и лавку.

   — Потому что любящие люди не ведут себя, как ты, — устало сказала Одри и опустила голову.

   — А кто говорил о моей любви? — бросил я. — Речь шла лишь о тебе.

   Златовласка посмотрела мне в лицо и снова отвернулась. А мне захотелось еще выпить. И чего-нибудь позабористее хелля.

   Моя неопознанная прислужница как раз притащила поднос с горячим и принялась расставлять тарелки. Мясо исходило ароматным паром, печеный картофель с салом и луком еще шкворчал, а горячий хелль пенился, как ему и положено. Девушка призывно улыбалась и облизывала губы, склоняясь передо мной все ниже, пока я не рявкнул, чтобы убралась куда-нибудь подальше.

   Подавальщица зыркнула обиженно и ушла.

   Одри отломила кусок лепешки, сунула в рот.

   — Побежала готовиться, — хмыкнула она, подвигая к себе тарелку. — Подвязки надевать. Курица пустоголовая.

   — Не вижу ничего зазорного в том, чтобы пытаться понравится мужчине, — я тянул хелль, аппетит, на удивление, пропал. Видимо, не стоило набивать живот дармовым тестом у фиалок.

   — Конечно, не видишь, — Одри подула на мясо и сунула ложку в рот. — Ты же мужчина.

   — Рад, что ты заметила, — буркнул я.

   Златовласка блаженно зажмурилась, глотая горячую еду, а я замер, сжимая глиняную кружку. Задремавшее желание вновь пробудилось, намекая, что неплохо бы утолить и другой голод. Хотя нет, не намекая. Вопя об этом так, что пах свело. На губах Одри застыла капелька, и девушка слизнула ее языком. Гнилье, требуха и некромант с его картинками и подавальщицами! Что б они все в Бездну провалились!

   — Ты не голоден? — Одри посмотрела вопросительно.

   — Я очень голоден. Я почти подыхаю от голода, — зло бросил я, резко поднимаясь. — Ешь, скоро вернусь. Надо поболтать с Трисом.

   Одри проводила меня взглядом, я чувствовал это, но ничего не сказала.

   Несколькими шагами я пересек «Подворотню» и толкнул створку подсобного помещения.

   — За дверь тоже заплатишь, — вскинулся некромант, восседающий на табуретке. В очагебурлило какое-то варево, ложка сама мешала его в кастрюле.

   — Цела твоя дверь, — махнул я рукой и покосился на пузатую кухарку. Впрочем, просто по привычке. Повариха Триса была глуха и нема, как горшок в печи. Видимо, потому и работала у этого веселого и склонного к незаконным делам темного.

   — Давненько ты не заглядывал, Лекс, — начал издалека некромант, набивая вонючим табаком трубку.

   — Ты все еще не бросил эту вредную привычку? — сморщился я. — От такой гадости твоя кровь может утратить свойства,и я не стану ее покупать.

   — Ничего с моей кровушкой не случится, лишь ароматнее станет, — отмахнулся Трис. — А ты где пропадал? Роза мне все уши прожужжала, ожидая тебя.