Укради мою жизнь (СИ) - Быстров Олег - Страница 6

Мельком отметил, как за ларьки протопал смешной парень в мокрой насквозь куртке и круглых запотевших очках. Парень нахохлился под дождём, скукожился, — да льёт как из ведра! — и на миг почудилось что-то смутно знакомое — то ли в фигуре, то ли в очках… Но за ним след в след направлялся замызганный мужик с бутылкой, торчавшей из кармана. Эх, мне бы ваши заботы, ханурики!..

Вик был почти у цели, когда в нешироком пространстве прохода неожиданно материализовался патруль. Двое, как обычно — полицай и контролёр с жезлом. Напряжённые, всматривающиеся в залитый дождём перрон, ищущие — перекрыли путь отхода.

Ясно, эксперт уже сообщил своим. Теперь те только и ждут, когда им укажут объект и крикнут «ату»: немедленно вцепятся мёртвой хваткой. Не сбавляя шага, с прежним выражением лица Вик круто поменял направление и зашагал к вокзальным постройкам — сознательно устремился туда, где больше людей, где сутолока и человеческая круговерть не прекращаются круглые сутки.

Проскочил в двустворчатую, хлопающую дверь. Оказался в центральном зале — здесь навстречу друг другу двигались люди. Два потока закручивалась водоворотом: мелькали мокрые лица, шляпы и кепки входящих, чёрные зонты схлопывались, будто умирали некие сказочные животные. Другие, с ещё сухими плечами и спинами, уходили в распахнутый зев выхода, в дождь. Укрыться здесь было немыслимо, слишком подвижной и текучей была эта изменчивая среда.

Вик метнулся в правое крыло, к кассам и буфету. Здесь ему показалось безопаснее: скука ожидания и беспредметный трёп за рюмкой водки, тоска очередей, дремлющие на чемоданах бедолаги, чьи поезда задерживались. Здесь затеряться было легче.

Но в следующее мгновение одёрнул себя — не глупи, Вик. Если ты уловил присутствие ищейки, — событие, вообще-то, нечастое, — то уж ищейка чувствует тебя постоянно. Ни спрятаться, ни переждать не получится.

Он прошёл за кассы, в закуток, к пыльному, давно не мытому окну, и в подтверждение своих мыслей увидел группу мужчин у стоянки такси. В дождевиках и с длинными, похожими уже не на жезлы, а на дубинки сканерами. Всё, отрезают выход в город. Нужно было что-то предпринимать. Под желудком тяжело ворохнулся ворованный витакс.

И будто знобкая, холодная волна прокатилась по спине. Вор выглянул: тем же путём, который он только что прошёл, — от выхода на перрон к кассам, — двигался патруль. А сверху, со второго этажа спускался другой — точно такая же пара. И третий, как известно, снаружи. И цепь контролёров на стоянке такси.

Первый патруль приближался. Полицай спросил документы у невзрачного мужичка, тот был без багажа. Правильно, знает служивый, что тягуны путешествуют налегке, вот и заинтересовался. Контролёр стоял рядом, помахивая жезлом. Всё это происходило у дальнего окошка касс, а от ближнего отвалила компания галдящих, передающих друг другу билеты студентов. С рюкзаками и большими сумками, молодёжь явно выезжала куда-то за город. В такую-то погоду, невольно подумал Вик, но в молодости всё нипочём…

Под прикрытием студентов Вик начал отходить. Краем глаза следил за вторым патрулём. Те, спустившись в зал, двинули к буфету. Как по нотам, с горечью подумал тягун. Всё здесь простреливается, всё видно насквозь. Оставался один путь — обратно на перрон. И что там? Куда потом деваться?

Но события не оставляли времени для раздумий. Он уже попал в клещи двух патрулей. Сейчас появится ищейка, и хана. И Вик двинулся к выходу, ещё не зная, что сделает дальше.

«С первого пути отправляется электровоз по маршруту…» — гнусаво забубнил голос по трансляции, и Вик воспринял это как приказ. Не рассуждая, рванул он к знакомой двустворчатой двери, распахнул её ударом корпуса. Усилие оказалось столь значительным, что дальше его понесла сила инерции — ноги едва поспевали за телом.

Неожиданно на пути вырос давешний смешной парень в круглых очках. Он что-то крикнул, растопырив руки, будто хотел заступить Вику проход, закрыть путь к отступлению. Но преграда эта показалась просто смешной. Сходу тягун зацепил его плечом, ещё успел увидеть краем глаза шикарный фонтан брызг от падения тела, но не до него сейчас было!

Снарядом пролетел перрон и запрыгнул в электричку! В последний момент, только раздвижная дверь хлопнула за спиной. В тот же миг поезд прогудел призывно и тронулся в путь. Застучали колёса.

Вик перевёл дух.

Далась вся эта физкультура необычайно трудно — ком в горле, спазм в животе, воздух в лёгкие приходилось проталкивать чудовищным усилием… Идти в вагон он не собирался. И ехать далеко тоже — на следующей остановке наверняка ждут ловчие. Подумалось мельком: а ведь он столкнул в лужу, судя по всему, ищейку! Поделом гаду… но не до него сейчас, не до него. Прежде всего, нужно поработать с витаксом. Сейчас груз этот становился непосильной ношей — не любит полевая составляющая столь резких перемещений: рывков, прыжков и прочего.

При удачном стечении обстоятельств любой тягун не мешкая, но плавно покидает место преступления. Лучше всего автотранспортом, например, на такси. И сразу в клеть — сбросить добычу. Приёмщика находит заранее, тот готов к визиту и ждёт. Можно где-то на пути ускориться, даже пробежаться немного, если есть нужда, но скакать по лужам наподобие кенгуру не рекомендуется.

А ведь он ещё не ушёл. Он только уходит ещё, и предстоит немалая работа. Вик присел в углу тамбура на корточки, начал глубоко дышать с задержкой перед выдохом. На раз, два, три — вдох; четыре, пять, шесть — пауза; семь, восемь, девять, десять — выдох. На вдохе он обхватывал рукам живот, как бы загоняя витакс поглубже в собственное тело. На выдохе слегка приподнимался и приседал, как бы утрамбовывая чужую жизненную силу.

В тамбур вывалилась компания молодых ребят — закурили, загалдели. На присевшего в углу человека никто не обратил внимания. Дым отчаянно мешал дыханию, но Вик молча и упорно продолжал упражнение. Время летело стремительно, наперегонки с поездом. Колёса отстукивали секунды, те складывались в минуты.

Наконец компания убралась. Вик чувствовал себя уже лучше. Ворованный витакс утихомирился: не лез в горло, не перекрывал дыхания, не сводило болью живот. Осталось только чувство чего-то инородного и остроугольного под ложечкой, что застыло там точно проглоченный кусок фанеры. Пора было приступать ко второму этапу бегства.

Вик подошёл к двери. Снаружи простиралось предместье с его вросшими в землю домишками и кривыми улочками, заросшими кустами, местами с остатками листвы, но чаще голыми и понурыми по этому времени года. Рядом с путями змеилась размытая грунтовка. Уехал он пока недалеко, отсюда должны ходить автобусы в город. И время — время, время, время поджимает!..

Тут электричка слегка замедлилась, поднимаясь на пологий холм — лучшего момента может не представиться. Вик налёг на дверь, впившись пальцами в уплотнитель. Дверь раздвигаться не хотела: он неимоверно напряг руки, застонал от усилия, — и створки поддались, разъехались чуть-чуть, но жилистое тело тягуна пролезало.

Лицо обжёг холодный ветер, плетьми хлестнули струи дождя. Внизу стремительно проносилась, стелилась пёстрой лентой насыпь — недружелюбная, с острой щебёнкой, камням и каким-то мусором, брошенным вдоль дороги. Вик зажмурился, завис на мгновение на краю поездной площадки, как на краю пропасти, и вытолкнул себя наружу. Господи помоги!

Земля встретила ударом. Насыпь он перелетел, но и размокшая глина не показалась пухом. Инерция волокла добрый десяток метров: Вик успел сгруппироваться, но несколько длинных секунд его крутило и выворачивало по жидкой грязи. Было чувство, что он ушибся всем, что только можно было ушибить. По счастью, ничего не сломал, не вывихнул. Голова не слетела с плеч и не укатилась в придорожный кювет.

Вскочил, на адреналине ещё не очень соображая — где он? что он? — бросился опрометью через грунтовку, — к спасительным кустам, в лабиринт запутанных улочек предместья. Только б добежать до ближайшего укрытия!

Но не успел — из-за поворота с рёвом, подпрыгивая на ухабах, вылетел тёмно-синий фургон. Начал тормозить — его повело юзом — и ещё не закончил движения, когда распахнулись дверцы и из салона выпрыгнули двое.