Обсидиановый храм (ЛП) - Чайлд Линкольн - Страница 76

Она заправила аэролодку, а затем — незаметно, приблизившись с необитаемой стороны — вернулась на остров. Почти сразу же она нашла эти густые мангровые заросли, находящиеся вдали от всех зданий, за исключением нескольких служебных построек и полуразрушенной старой дымовой трубы. Здесь она тщательно спрятала свой воздушный катер, разбила лагерь и приступила к длительной и внимательной разведке.

Никакой дальнейшей активности в сооружении, похожем на храм, не наблюдалось. В главном доме горели огни, но она не заметила там ни единого движения. Однако Флавия чувствовала уверенность в том, что Питер — или, лучше сказать, Диоген — находится внутри. И эта сука тоже была там.

Сначала ее гнев был направлен исключительно на Диогена. Все это время он лгал ей, скрывая свою истинную личность, свою тайную жизнь — и это, несмотря на то, насколько они сблизились, скольких опасностей избежали и сколько проблем преодолели вместе. И после всего, через что они с Фравией прошли, он занимался любовью с другой женщиной — с Констанс Грин, которую он называл продажной шлюхой, и говорил, что ничего к ней не чувствует, кроме презрения.

Все лгут. Но чем больше Флавия думала об этом, тем больше понимала, что несправедливо приписывать все грехи только ему одному. Диоген обманул ее не со зла или какой-то жестокости. Он сделал это, чтобы защитить самого себя. Ему каким-то образом угрожали — она была в этом уверена. Он немного рассказывал ей о своем прошлом, но Флавия инстинктивно чувствовала, что что-то — событие или серия событий — ужасно ранило его, сломало что-то внутри него, нечто глубокое и фундаментальное. И это она могла понять.

Он не виноват, что не смог до конца довериться ей. Дело в том, что он уже несколько раз вверял ей и свою свободу, и свою жизнь. Просто он оставался не до конца честным. Теперь, когда она знала его истинную личность, то могла доказать ему, что нет никаких оснований скрывать от нее что-либо еще — уже нет. Наоборот, она могла защитить его от всего, что заставило его скрываться.

Но Констанс Грин — это совсем другая история. Это была женщина, которая ворвалась в его жизнь, с комфортом расположилась в его уединенном доме и похитила его любовь — любовь, которая принадлежала только Флавии. Необходимо было воздать ей по заслугам и, что главное, убрать ее со своего пути.

Наверняка, чтобы завоевать Диогена, понадобится очень много времени. Но это того стоило! Потому что Диоген, как Флавия знала, был единственным человеком в мире, к которому она могла хоть что-то почувствовать, кроме отвращения. Они были родственными душами, она это знала, а скоро, так или иначе, и он это узнает. Как только его голова будет очищена от этой суки.

Но Флавия должна была сделать все правильно и действовать осторожно. Она не могла позволить Диогену считать Констанс жертвой или — что еще хуже — мученицей. Кто знал, что за паутину сплела вокруг него эта шлюха, и в какие игры разума она с ним играла? И поэтому сейчас Флавия могла только наблюдать, сидеть и ждать, пока пробьет час — ее час.

Конечно же, всегда оставалась вероятность того, что все может пойти не по плану. Диоген мог не понять, что она делает или почему, и явиться за ней. Она подготовила себя — эмоционально и физически — к такой возможности. Для защитных целей она и приобрела запасные боеприпасы для «Глока» — пятнадцать патронов в обойме и один в патроннике. Шестнадцать патронов, прежде чем ей понадобится перезарядить оружие. Если придется, он падет под градом пуль.

Но Флавия была уверена, что этого не произойдет. Теперь она, а не Диоген, стояла у руля. И она уж точно проследит, чтобы все было сделано правильно! Затем, когда шлюха будет мертва — то она, Флавия, займет место этой женщины в том странном серо-черном храме.

Сейчас же, она поудобнее устроилась в спальном мешке и закрыла глаза.

На часах была половина четвертого. Диоген сидел в библиотеке, ожидая Констанс. Вскоре она вошла, одетая в одно из своих платьев викторианской эпохи.

— Тебе нужен новый гардероб, — заметил Диоген. — Хочешь завтра пойти за покупками? На Ки-Уэст прекрасные магазины.

— Да, хочу, — ответила она.

— А теперь, моя дорогая, специальный подарок для тебя. Я все ждал подходящего момента, чтобы вручить его, и считаю, что сейчас он настал.

Он подошел к стене, заставленной книжными шкафами, ухватился за маленькую латунную ручку и повернул ее. Одна из книжных секций повернулась, открыв потайную комнату.

— Что там? — полюбопытствовала Констанс.

Диоген вошел внутрь и включил освещение, демонстрируя самую необычную комнату из всех, что Констанс когда-либо видела. В ее центре стоял стол, а на стенах висели какие-то странные старинные портреты и многорожковые бра со свечами, у стены находился крошечный камин и очень большой и вызывающий любопытство деревянный ящик с шелковым занавесом в качестве фасада.

— Это мой особый сюрприз для тебя. В этой комнате ты найдешь все атрибуты для спиритического сеанса времен Викторианской эпохи, в том числе стучащий или так называемый «вращающийся» стол, доску Уиджа[183], свечи, бубен, колокольчики, и короб с вмонтированным аккордеоном, на котором можно играть удаленно. Там внутри предусмотрены еще полюса, рычаги, провода, крючки и воронки. А тот большой ящик — это так называемый спиритический шкаф. Если быть кратким, то эта комната содержит все необходимое для проведения полноценного викторианского сеанса, включая даже все устройства, использовавшиеся в трюках и мошенничествах. Конечно, тебе не понадобятся никакие трюки и махинации, когда ты действительно вступишь в контакт с миром духов.

Констанс с интересом принялась рассматривать убранство комнаты. Диоген почувствовал облегчение и удовлетворение, увидев, что она полностью подпала под очарование коллекции. Он был доволен собой и тем, что придумал нечто, чем ей приятно было бы владеть, но она сама никогда бы не додумалась до подобного.

— Я могу только добавить, что все это оснащение принадлежало известному британскому медиуму, Эстель Робертс. Через пять дней после смерти сэра Артура Конан Дойла, в 1930 году, перед огромной толпой в Королевском Альберт-холле[184], Робертс связалась с духом Дойла — по крайней мере, она так утверждала. Никто, конечно, так никогда и не смог опровергнуть или подтвердить этот или другие сеансы, которые она провела.

— Как ты все это приобрел?

— Когда она умерла в 1970 году, ее дом в Монкен-Хадли был заперт, заброшен и пришел в упадок. Я всегда интересовался подобными вещами. Как ты, несомненно, знаешь, заинтересованность магией и демонстрация фокусов проходят через все поколения семьи Пендергастов. Шесть месяцев назад старый дом был выставлен на продажу. Я предположил, что это может стать тем, что, несомненно, тебя позабавит, поэтому и купил его, изъял все атрибуты из ее спиритической комнаты, тщательно отреставрировал и привез сюда. Затем я перепродал тот старый дом с прибылью: лондонская недвижимость — по-настоящему хороша для инвестиций в наши дни.

Он с восторгом наблюдал, как она исследовала спиритический шкаф, отдернула занавес и взглянула на странные устройства, установленные внутри него. Она осмотрела вращающийся стол, заглянула под него и стала прикасаться и надавливать на все его сложные завитки, углы и резные украшения.

— Я подумал, что возможно тебя заинтересует эта небольшая коллекция, — тихо заметил Диоген. — Нет, фактически, я был в этом уверен. Я знаю, что ввиду твоей долгой жизни и того, что тебя в молодом возрасте лишили семьи, прошлое очень дорого для тебя. Вот, почему я создал это место: как памятник прошлому. Если быть точным, то твоему прошлому. Когда ты почувствуешь себя готовой, мы устроим сеанс. Возможно, со временем ты сможешь общаться со своей сестрой Мэри. Или даже с родителями.