Явочная квартира - Картун Дерек - Страница 27

• Предыдущая
• 27/43
• Следующая

- Но останется же дырка.

- Конечно. Значит, надо взять по маленькому кусочку с заднего плана в разных местах изображения и заполнить пустоту. Потом сдублировать взятые фрагменты и поместить их обратно, чтобы дыр не осталось. Можно и так сделать: не трогая задний план, скопировать определенные его участки и заполнить ими место, оставшееся от цветов. Важно, чтобы отобранных фрагментов было как можно больше. Чем мельче они, тем незаметнее монтаж. Стало быть, технические возможности ограничены числом вкраплений, которые поместятся на одном квадратном сантиметре.

- Ясно, - ответил Баум.

- Насколько мне известно, максимальное число вкраплений, которые могут быть размещены на одном квадратном сантиметре - тридцать два. Поскольку эта техника развивается в соответствии с развитием фотопечати, вы сами можете догадаться, что должен существовать верхний предел их размеров. Если они слишком малы, то при печати просто смажутся и испортят весь эффект. Я ничего не слышал о системе, которая позволяет сделать больше тридцати двух вкраплений, и полагал всегда, что такая система вряд ли кому-то понадобится. Теперь я вижу, что существуют и неизвестные мне способы подделки снимков.

- Выходит, кто-то где-то с непонятной целью поднял данный технический стандарт на новую высоту.

- Так оно и есть, - невозмутимо согласился Алибер.

- Кто бы это мог быть?

- Уж только не русские. В этой технологии они отстали от Запада лет на десять.

- Кого ты подозреваешь под "Западом"?

- Американцев, англичан и западных немцев. Всего пять фирм.

- Тогда опросить их несложно, - сказал Баум.

Алибер кивнул.

- Конечно, только я ведь не могу поднять шум на весь свет, имея в качестве примера эти фотографии. Тут надо расспросить, у кого ведутся исследования в области технического прогресса, не имеющие практического значения.

- Как видите, практическое применение они нашли.

Алибер недовольно нахмурился.

- Не так уж велика потребность в поддельных снимках, расходы не окупятся.

- Тем не менее, исследования проводились. Забудем об их целесообразности, поговорим о сути дела. Завтра в десять утра жду отчета.

- Не успею, - начал было Алибер, и тут кулак Баума обрушился на стол.

- Твоя самонадеянность и некомпетентность стали причиной большого несчастья. Повторяю - несчастья. Очухайтесь, наконец, садитесь на телефон и чтобы завтра в десять на моем столе лежал членораздельный и точный отчет. А иначе - помоги тебе господь, парень.

Баум, пулей вылетевший из фотолаборатории, был почти также зол, каким хотел выглядеть. Алибер пожал плечами, покачал по обыкновению головой, потянулся за картотекой. Внутренне он взмолился, чтобы выяснилось: никто не улучшил стандарты, не вышел за рамки существующей системы, для которой 32 вкрапления - предел. Лучше уж объяснить происшедшее мистикой, чем расписаться в собственной некомпетентности.

Глава 13

Плотный темноволосый мужчина взял машину напрокат во Франкфурктском аэропорту и без особой спешки направился к городу. Пересек реку по мосту Фриденс. Двигаясь на север по Базелерштрассе, повернул затем влево на Гутлейтештрассе и покатил вдоль железной дороги. Было немногим больше семи вечера. Согласно инструкции, следовало свернуть с Гутлейтештрассе налево, в первый же переулок. Его предупредили, что там одностороннее движение, надо заехать аккуратно и тут же припарковаться и выключить фары. Важно проделать это, не привлекая ничьего внимания - ведь проезд там запрещен. Но, по словам тех, кто его инструктировал, улица в это время пустынна. Объект всегда уезжает с работы на своем мопеде, на предприятии смена заканчивается в 7. 30, на коротенькой улочке с односторонним движением он окажется между 7. 40 и 7. 52. Все те вечера, пока за ним велось наблюдение, объект был практически один на этом участке пути до поворота на Гутлейтештрассе. Темноволосому предписывалось не предпринимать никаких действий, если вдруг в переулок заедет ещё одна какая-нибудь машина. В этом случае операцию следует прервать, перенести на следующий день.

Сидя в машине и неотрывно вглядываясь в пустое пространство улицы, он жевал резинку и один раз выругался сквозь зубы, представив себе перспективу ночлега в какой-нибудь сомнительной здешней меблирашке. Его даже специально на этот счет предупредили: остановиться следует там, где вопросов не задают и ответов не ожидают. Как будто он нуждается в подобных советах. Он и без того ненавидит немцев. Сам не зная, за что.

На его часах было 7. 39. Он включил, как было велено, зажигание, оставив мотор на холостом ходу, хотя это было ему не по душе. Что, если полицейский патруль заявится? Прищучат за то, что заехал в переулок с неположенной стороны... Это, конечно, нарушение, даже если машина в данный момент стоит на месте. Эти его действия - полная лажа, профессионал так никогда не поступит. Будучи профессионалом, он любил, чтобы все было спланировано точно и аккуратно.

Вот и 7. 40. Никаких полицейских, никаких огоньков, движущихся навстречу.

Он слегка нажал на газ - отчасти чтобы себя подбодрить. Хотя и так не нервничал. Он вообще считал, что нервов у него нет. Кишечник в порядке некоторые люди, знавал он таких, обделывались, выполняя задание. Но только не он. Ладони не потеют, руки не дрожат. Сердце бьется в том же ритме, что и всегда.

На часах 7. 42. Короткая улица перед ним едва освещена, дома по обеим сторонам погружены во тьму. То, чего он ждет, - одинокий огонек, который появится впереди, метрах в двухстах, и будет двигаться прямо на него со скоростью тридцать километров в час, а то и меньше. Пока гость прикидывал все это в уме, он и появился - всего один огонек, не двойной, как у автомобиля. Что если какому-то другому велосипедисту пришло в голову проехать по этой улице? Те, кто его сюда прислал, говорили, будто это маловероятно. Но ведь возможно? Вряд ли, сказали они. Что они понимают, эти любители?

7. 43. Он перевел на вторую скорость, нога жмет на сцепление, тормоз отпущен. Дам бедолаге проехать полдороги, решил он. И через миг убрал ногу, рывком бросил машину вперед. Когда, по его расчетам, мопед оказался всего в двадцати метрах, он развернул машину прямо на приближающийся свет и столкнулся с ним, отбросив прямо на фонарный столб, седок вылетел на обочину и остался лежать неподвижно, скорчившись в канаве.

Убийца дал задний ход и дважды переехал лежащего. Потом вышел и осмотрел жертву. Работа выполнена профессионально, он удовлетворен. Сев снова за руль, он выехал на улицу и устремился в аэропорт. Оставил машину, не доехав немного, прошелся пешком до касс, взял билет на Женеву - там посмотрим, как поскорее добраться до Парижа. Никаких проблем. Но его заказчики не сильно разбираются в деле, и он им свое мнение выскажет.

В тот самый вечер, бесконечно далеко от места вышеописанного события в Версале Альфред Баум погрузился в научную литературу: толстый том содержал этимологию некоторых болезней, присущих кошкам. Написанный специалистом для специалистов, текст читался с трудом, но Баум находил приятность в подобном чтении: все эти классификации, аналитические рассуждения и выводы, клинические исследования действовали успокаивающе. Он считал, что для справедливого судейства на кошачьих выставках поверхностных сведений недостаточно, их следует подкреплять фундаментальными знаниями.

Мадам Баум готовила в кухне маринад. Кошки, безуспешно попытавшись пристроиться вдвоем на коленях у хозяина, расположились на подлокотниках его кресла и погрузились в сон. В квартире царил полный покой - и тут раздался телефонный звонок.

Баум тяжело поднялся, пошел к телефону. Голос в трубке был исполнен страха и тревоги.

- Плохие новости, господин начальник, - лепетал сержант Боннар, Очень плохие.

- Мне твои определения не нужны. Говори, в чем дело?

- Это насчет постояльца...

- Да говори же, что там с ним...

- Он исчез, господин начальник. Его здесь нет. Моя жена понесла ему кофе - он всегда в это время кофе пьет, а его нету. - Наступила пауза, потом дрожащий голос повторил ключевое слово:

• Предыдущая
• 27/43
• Следующая