Забытое время (СИ) - Крапицкая Влада - Страница 65

Но всё вышло и когда парням исполнилось семнадцать мы, наконец, снова стали друзьями. Для этого пришлось опять сменить место жительства, а мне помолодеть до семнадцати лет, чтобы соответствовать парням. В то время мама с папой были ещё живы, и став нам бабушкой и дедушкой, а по документам нашими опекунами, они вновь помогли нам морально преодолеть все барьеры между собой.

Однако, теперь получалось, что проблемы возвращались. “Говорил ведь Гектор перед погружением, что без меня испытывал неудовлетворённостью жизнью, и вот, судя по всему, это чувство к нему вернулось. С каждым годом он становится всё мрачнее, а точнее, даже циничнее. Сколько девушек за последние десять лет были брошены им? Масса. Но дело даже не в этом, а в том, как он стал это делать. Раньше он расставался с ними по-хорошему, а сейчас все они уходят в слезах и, проклиная его, потому что каждой он высказывает всё, что думает об их недостатках”, - я тяжело вздохнула, не зная, как помочь Гектору.

“Как же просто было первые шестьдесят лет! Сначала он рос, потом, когда всё узнал и начал проявлять плотский интерес к девушкам, я радовалась, что не вхожу в круг его интересов, а теперь вот он становится несчастным”.

-Давид, а может, ещё раз поговоришь с ним? - осторожно предложила я.

-Я пробовал, - мрачно ответил он. - Но Гектор всё больше отдаляется от меня. Сегодня он вообще заявил, что я его никогда не пойму. Но, к сожалению, я его понимаю, только не могу об этом сказать.

-Почему не можешь? - с недоумением спросила я. - Что мешает?

-То, что я не смогу ему помочь… Я прекрасно понимаю, причём уже давно, что его беспокоит, - Давид пристально посмотрел мне в глаза.

-И что же? - нерешительно поинтересовалась я, а про себя взмолилась: “Господи, только не тяга ко мне! Только не это! Если он поймёт, что хочет только меня, то всё, прощай наша дружба, братские отношения между ним и Давидом, а самое главное - спокойная жизнь! Всё вернётся на круги своя и мучения начнутся по-новому!”.

-Вся его злость и циничность от того, что он устал менять партнёрш. Он хочет уже стабильности в отношениях, но не может найти ту, которая полностью удовлетворит его по всем параметрам, и при этом навсегда останется с ним, а не умрёт однажды… В общем такую девушку, как ты для меня, - с сожалением произнёс Давид. - И боюсь, мы его скоро начнём бесить. Он видит, как у нас всё хорошо, и при этом понимает, что у него такого никогда не будет. Смею предположить, что в ближайшее время он вообще может от нас уехать. Мы с тобой, наше счастье и взаимопонимание - для него раздражитель.

-Понятно, - пробормотала я, не зная радоваться таким словам или плакать.

“Плакать”, - поразмыслив, поняла я. “Интерес как к женщине мне удалось убрать, а вместо этого Гектор получил ещё худшее чувство. Раньше у него хоть была надежда, что однажды я могу быть с ним, а сейчас и этого нет. Учитывая, что за последние года погибло ещё пятеро бессмертных, и женщин среди нас не прибавилось, и нет ни одной свободной, он осознаёт, что надежды на счастье нет… Получается, я не решила проблему, а сделала ещё хуже? Да, похоже на то. И самое противное, что даже если рассказать правду о прошлой жизни парней, это не поможет. Для Гектора я подруга, к которой он не испытывает сексуального влечения… Он просто не среагирует на мои слова. А может ещё и хуже стать. Возненавидит и меня, и Давида. Меня за ложь, а Давида за то, что предпочла его… Боже, что же делать? Опять окунуть Гектора в озеро? Сделать его нашим ребёнком? А смысл? Он ведь опять, если не через пятьдесят или шестьдесят, то через сто лет ощутит то же самое? Что ж, постоянно его погружать? Но это лишь отсрочит проблему, а не решит её. Так как поступить?” - этот вопрос мучил больше всего, а ответа не было.

-Вот если бы появилась хоть одна новая бессмертная, или он влюбился в одну из тех, кто есть, думаю, это решило бы проблему, - уныло сказал Давид и, прижав меня к себе, добавил: - Когда думаю о нём, в миллионный раз понимаю, как повезло, что у меня есть ты.

-Да, повезло, - запинаясь, ответила я, а в голове проскочила шальная мысль: “А может хотя бы Давиду рассказать всю правду? Он даст совет… Или всё станет только хуже? Сейчас он воспринимает Гектора, как брата, а если узнает, что раньше они были соперниками? Это ведь может всё разрушить. Он утратит к нему доверие, боясь, что чувства Гектора вернуться и опять начнётся соперничество, и оттолкнёт его, чем ещё хуже сделает Гектору”.

-Почему мы перестали появляться? - задумчиво спросил Давид. - Неужели на самом деле мы представители какой-то вымирающей расы и теперь Гектор навсегда останется один?

-Этот вопрос и меня давно волнует, - пробормотала я. - Очень бы не хотелось, чтобы Гектор остался один.

-Эй, ребята! Включите телевизор! - со стороны коридора раздался взволнованный голос Гектора, а спустя секунду он ворвался в спальню. - Наш городской новостной канал!

-Пуск! Восемнадцатый! - отдал команду Давид, и одна из стен спальни засветилась, и на ней появилось изображение.

Молодая, симпатичная журналистка стояла возле полицейского управления и вела репортаж в прямом эфире:

-Сейчас эту девушку доставили в участок для выяснения личности. Ещё раз повторяем, её нашли на окраине нашего мегаполиса, сегодня рано утром. Она ничего не помнит о себе, кроме имени, а индификационный чип отсутствует, и даже нет следов его извлечения. Полиция просит откликнуться тех, кто может её знать, - на экране появилась фото молодой, испуганной девушка лет двадцати, а голос за кадром продолжил: - Назвавшись Вестой, она заявила, что пришла в себя возле озера и больше ничего не может сказать, кроме того, что всю ночь бродила по лесу и только к утру вышла на огни города…

-Ребята, вы понимаете, что это может значить? - лихорадочно спросил Гектор. - Ничего не помнит! Возле озера! А ведь одно из наших озёр в двадцати километрах от окраины!

-Ты что, думаешь, что она бессмертна? - недоверчиво спросил Давид.

-Да! Посудите сами - у неё даже чипа нет!

-Что чипа нет, это очень странно, - задумчиво ответила я.

Мир за последние десятилетия сильно изменился. Города превратились в мегаполисы с населением в десятки миллионов людей, и простирались теперь на многие сотни километров, а также имели ещё и уровни под землёй. Поэтому наши озёра кое-где даже входили в территории городов, что являлось для нас неудобством. А самой основной проблемой стало перенаселение. Люди научились продлять свою жизни до ста пятидесяти лет, и сохранять молодость чуть ли не до ста лет, а соответственно и способность к деторождению продлилась, что привело к ограничениям количества детей на одну семью. А это в свою очередь заставило власти наладить строгий контроль за населением, и за последние двадцать лет все жители Земли были прочипированы - каждому под кожу вшили чипы со всей информацией о носителе, начиная от того, сколько у человека денег на счету и заканчивая информацией о здоровье, и количестве рождённых детей. С одной стороны это было удобно, ведь теперь не требовалось носить с собой документы, кредитные карты, а при проблемах со здоровье врачи сразу могли за долю секунды узнать историю болезни или необходимые данные о группе крови или аллергии на препараты. Но для нас это одновременно являлось и проблемой, потому что умельцев перезаписать информацию на чипах и изменить данные в базах, имелось не так много из-за хорошей защиты, и каждая такая перезапись стоила нам сумасшедших денег. “А с другой стороны - люди подолгу теперь выглядят молодо, и нам нет необходимости часто пользоваться услугами спецов. Вон, мне по документам сорок девять лет, а выгляжу я на двадцать, и никого это не смущает. А с этой девушкой… хм, то, что нет чипа - странно…”.

-Отсутствием чипа можно объяснить и по-другому, - сказал Давид, отрывая меня от мыслей. - Может, она чей-то незаконный ребёнок? Ты же знаешь, поговаривают, что в подземном городе есть семьи, пытающиеся нарушить правила…

-Да, а что она делала возле озера, а в не подземном городе? - Гектор не унимался. - Таких детей прячут от всех и на поверхность не выпускают, чтобы детекторы не засекли. Она никак не могла пройти по городу, да и для похода в лес требуется специальное разрешение. Вы же знаете, как рьяно защищаются те небольшие островки природы, оставшиеся нетронутыми.