Гаджет. Зона доступа - Выставной Владислав Валерьевич - Страница 49

— Где?

Прохор только обернуться успел, а Лола уже сорвалась в бег, легко набирая скорость.

— Стой, дура! — сдавленно крикнул вслед Клещ. — Еще вляпаешься в какую-нибудь срань… А, черт!

Клещ бросился следом. Пара секунд — и оба уже скрылись в кустах. Из темноты послышалась возня, сдавленные крики.

— Может, помочь им надо? — дернулся было Прохор.

Бука остановил его, ухватив за рукав, со словами:

— Без тебя справятся. Посмотри лучше, какое небо!

Растерянно последовав неожиданному предложению, парень не пожалел.

Небо изменилось. В тучах образовалась гигантская, на полнеба, идеально круглая дыра. Подумалось даже: эту дыру, небось, пробила та самая гелеобразная масса, рухнувшая с небес, чтобы прибить четверых людей, как тараканов. Но выяснять ничего не хотелось, потому что все дурные мысли мгновенно прогоняло завораживающее зрелище звездного неба.

Чужого неба. То, что такое небо невозможно увидеть с поверхности Земли, было ясно любому, кого обучали прикладному ориентированию по звездам. А Прохора обучали. И он точно знал: с Земли невозможно увидеть подобное.

Огромная, занявшая полнеба серебристая полусфера — как будто они находятся на поверхности спутника планеты-гиганта. Крупные, колкие звезды, слишком густо рассыпанные, отчего начинало глаза резать. И странный, совершенно неуместный бледноватый диск, который просто невозможно увидеть на небе невооруженным взглядом.

— Что это? — завороженно глядя в небо, спросил Прохор. — Это же… Галактика?!

— Туманность Андромеды, — отозвался Бука.

— А эта планета-гигант?

— Не узнаешь? Кратеры на поверхности тебе ничего не напоминают?

— Луна?! Но как?..

— Гравитационное увеличение, — не отрывая взгляда от зрелища, сказал Бука. — Так это назвал мой знакомый — тот самый ученый. Вроде как пространство над нами сейчас искривлено каким-то образом и превратилось в линзу размером с Млечный Путь. Не спрашивай, как это работает, — на это даже мой друг-ученый не находил ответа. А он был поумнее нас на порядок.

— Судя по всему, ум не помог ему выжить.

— А в Зоне ум — не самое главное.

— А что главное — опыт?

— Опыт тоже не гарантирует от самой идиотской ошибки.

— А что тогда? «Чуйка»?

— Нет ничего более обманчивого в Зоне, чем «чуйка».

— Что же тогда?

— Удача. Точнее, пруха. Так это здесь называют.

— Как-то совсем глупо. Надеяться на везение…

— Надеяться на него бесполезно. Удача или есть, или ее нет. Зона это четко проявляет: везунчик ты или потенциальная жертва. В Институте даже специальный отдел изучал феномен «прухи». И статистика подтверждала железно: люди здесь четко делятся на везучих и неудачников. Эти качества никак не связаны с тем, что из себя представляет человек там, за Периметром, в Большом мире. Там он может быть самым успешным политиком или бизнесменом — а в Зоне умрет, уколовшись иголкой. И наоборот, самый никчемный человек из «обычного мира» становится здесь лидером группировки или лучшим охотником за хабаром. Здесь удача имеет другую природу — это не случайность, это какой-то особый закон природы…

— Погоди, Бука! Что-то наши притихли…

— А что им шуметь? Вон они, обратно идут. И не одни.

Зрение у Буки было как у кошки. Прохор так и не смог разглядеть друзей во мраке — пока те не вышли в полосу лунного света. Прохор невольно поднял голову, чтобы проверить, не показалось ли ему увиденное на небе. Но там уже было обычное небо и обычного размера Луна. Видимо, эффект «гравитационной линзы» был кратковременным.

Прохор снова поглядел на Клеща с Лолой. Те волокли под руки какого-то согнутого пополам типа. Дойдя до Буки с Прохором, пнули пленника по ногам сзади, и тот безвольно упал на колени.

— Поймали наводчика, — сообщила Лола. — Он через тепловизор за нами наблюдал. Хотел удрать, да вот эта хреновина тяжелая, с ней от меня не убежишь.

Она бросила на землю странной формы увесистый предмет. Из темного металла, напоминавший покрытое сложным узором вытянутое яйцо.

— Какое-то оружие «мусорщиков», — сообщил Клещ. — Вызывает нечто вроде орбитального удара этой слизью.

Он кивнул в сторону ДК, с которого продолжали стекать и испаряться остатки убийственного «геля».

— По площадям бьют, собаки, — смакуя каждое слово, добавил Клещ.

— Лучше бы вы меня отпустили, — хриплым голосом сказал пленник. — У вас будет фора, чтобы из Зоны убраться, а потом спрятать подальше свои задницы. Это хоть какой-то шанс. Хотя я на вашем месте сам бы к «мусорщикам» явился, пощады просить стал. Жалости они не знают, но вдруг вы докажете, что можете быть им полезны?

Приглядевшись к пленнику, Прохор крякнул:

— Так этого я видел, Бука! Он через твой московский портал с приятелями проходил! Только у него еще противогаз был.

— А он и есть — вон, в подсумке у него, — сообщила Лола.

— Так что, сдаваться пойдем? — оскалился Клещ.

— Ага, — отозвалась Лола. — Только губы накрашу. Или что там еще накрасить, чтобы «мусорщики» оценили?

Клещ заржал, оценив шутку подруги. Прохор болезненно поморщился, юмор у этой парочки был более чем непритязательный.

— Чего с этим будем делать? — Клещ ткнул чужака в бок коленом. — Отпускать нельзя — сдаст сразу.

— С собой его таскать — тоже не особо интересно, — добавила Лола.

— А пусть Бука решит, — предложил Прохор. — Ему лучше знать, как с пленными врагами поступают в Зоне.

Пленник несколько сник, гонору у него заметно поубавилось. Бука же рассматривал его без злости, даже с некоторым сочувствием. Сказал наконец:

— А что с него взять? Обыкновенный мародер, которого взяли в оборот — просто как расходный материал.

— Почему это я — расходный материал? — мгновенно окрысился пленник.

И тут же получил в бок коленом от Клеща.

— А кто ты — вершитель судеб? — спокойно, даже эдак по-отечески, сказал Бука. — Ты кончишь, как и все наемники вроде тебя. На моей памяти из таких, как ты, никто не протянул в Зоне больше двух-трех лет.

— Да пошел ты! — огрызнулся пленник. — «Мусорщики» союзниками на разбрасываются!

Клещ не выдержал и заржал. Лола лишь хищно улыбнулась. Пленник не понял юмора и процедил сквозь зубы:

— Это вы все — рабы и еда для господ из другого мира. И даже не понимаете этого.

— А ты, стало быть, все про них понял? — восхитился Прохор.

— Да! — глядя исподлобья, с вызовом бросил пленник. — Они уже поделили все человечество на кукол и надсмотрщиков. И если выбирать больше не из чего — я предпочту стать надсмотрщиком, чем безмозглым живым манекеном!

— Хороший выбор, — признал Прохор. Наморщил лоб, соображая. — Ноты еще принесешь пользу тем, кого считаешь рабами. Ты покажешь нам дорогу в штаб своих хозяев.

— Куда?

— Ну, в их логово — где они там сидят.

— Они сидят в офисе. И он не в Зоне. Здесь у «мусорщиков» помойка. Они же не идиоты — жить на помойке.

Он рассмеялся неприятным сиплым смехом.

— Он лжет, — подал голос Бука. — Офис у «мусорщиков» действительно в Москве. Но отходы из своего мира они в Зоне сбрасывают. Для того и транспортная. А где она находится — этот тип должен знать. Только я не пойму: зачем тебе эта база, Провидец?

— Тина, — с трудом произнес Прохор.

— А почему ты думаешь, что твоя девушка именно там?

Прохор хотел сказать про записку, про лицо, проступившее на бумаге на фоне характерного пейзажа Припяти. Но не стал. Он и сам не был уверен, что все это не было болезненным бредом. На помощь пришел Клещ. Заломив пленнику руку, он склонился к его лицу и спросил прямо в ухо:

— Девчонка ведь здесь, в Зоне? На базе «мусорщиков»?

Сделал легкое на вид движение — и пленник взвыл от боли. Простонал:

— Да там она, там! Перестань, руку сломаешь!

— Да тебе и ноги переломать надо, — кровожадно сказал Клещ.

Но хватку ослабил. Переведя дух, пленник продолжил:

— Нам просто приказали: взять эту бабу и привезти на место. Никакого насилия: взяли ее тепленькой, прямо с постельки. И в машину под белые ручки. Потом в портал — и в Зону…