Характерник. Трилогия (СИ) - Забусов Александр - Страница 37

— Ну, что, болезный, поговорим?

— Да пошел ты! — морщась от головной боли, просипел незнакомец, человек моложе среднего возраста, славянской наружности.

— Ясненько! Если и дальше не найдем общего языка, каким бы ни было твое здоровье, его хватит до конца жизни. — Расплылся в добродушной улыбке. — Мозгами раскинь, недоумок. Тебе со мной сотрудничать нужно, а то ведь кони двинешь. Я очень ранимый человек, обидеть меня может каждый. Но с другой стороны, каждый может стать жертвой несчастного случая. Доступно объяснил?

— Хрен тебе! Давай, убивай! Ничего не скажу, все равно тебе небо коптить недолго осталось!

— Какой непонятливый попался. Что, правда тупой, не смог открыть упаковку купленного лекарства для повышения интеллекта? Ну извини и не обижайся.

Одним движением руки Лихой отбросил из-под себя стул, перевернул пленника на живот, за считанное мгновенье спеленал, за спиной подтянул ноги к рукам, зафиксировал положение, уложил на бок. В самое лицо выдохнул:

— Порядок.

Прошелся по комнате, выдвигая ящики шкафа, комода и стенки.

— Ну, где же они? Вечно теряются, когда нужны.

На свет божий из шкафа появились плоскогубцы.

— Вот они. Нашел!

На самом деле Лихой за время словесной болтовни прокачивал пленника. Сложившуюся ситуацию он и так знал, а вот мелочи в его положении никогда лишними не бывают.

— Вопрос. Кто? Сколько вас? Есть ли кто помимо вас? С какой целью шли?

Увидев в руках своего палача плоскогубцы и подхваченный со стола нож с широким лезвием, больше походивший на свинорез, чем на столовый прибор, пленник тихо завыл, выделяя из всех одну ноту.

— Ну?

— Н-нет!

Лихой клинком чиркнул по коже лица, как раз между бровью и правым верхним веком, заставив кровь залить глаз.

— И-ии!

Нота изменила звучание, клинок рассек кожу у другого глаза.

— Ну? Кто? Сколько? Цель?

По комнате распространилось зловонье. Клиент дозревал. Все было пока больше на психологическом уровне, особых пыток не происходило, но пытаемый-то этого не подозревал. Нужно дожимать. Андрей выпростал из кулака бедолаги мизинец. Сжатие суставов пальцев плоскогубцами — в домашних условиях очень эффективный экспресс-метод допроса. Простые обыватели, как правило к третьему суставу мизинца начинают заливаться соловьем, главное не переборщить, иначе расскажут чего никогда небыло.

Клиент сломался на второй фаланге. Плача как ребенок кровавыми слезами, весь в соплях, распространяя рядом с собой отвратные миазмы, он «пел»:

— За тебя дают такие бешенные деньги, что мое начальство не смогло отказаться! Наш директор половину ЧОПа под ружье поставил, не тронул только «вратарей», стариков, да охранников магазинов. Инфу о тебе в полном объеме слили. Кто, не знаю, врать не хочу. Ты меня не зачистишь?

— Ты говори, говори. Там видно будет. Или еще один палец прижать?

— Не надо! Так вот, наш хозяин с дагами дружит, выдрючиться перед ними решил. С-сука такая! Моя группа должна была тебя по-тихому взять, на иглу посадить. Время раннее, через забор бы перебросили и в машину загрузили, а там уже не наше дело куда тебя…

— Ну вот, а ежели прокол, как сейчас, тогда, что?

— Честно, прокола не ждали, а так… На подстраховке еще пять групп.

— По сколько человек?

— Как у нас. По пять. На крайний случай убрали бы по холодку, снайперы тоже задействованы. Ты не олигарх, не чиновник, шумиха была бы недолгой. Так, побазарили пару дней и забыли бы все.

— Серьезные вы ребята!

— А, то! Я хоть и с тобой, да ты сам здесь как в прозрачном аквариуме, не знаешь откуда маслина прилетит и в какое место клюнет. Живым ты все едино не слишком нужен. Я ж говорю, посчитаются, потешут самолюбие и забудут, что был такой. Слышь? Я тебе все рассказал. Отпусти, а-а?

— Молодец, что рассказал, сразу бы так. Полежи пока, мне подумать нужно.

— Дурак! Ты из своего дома не выйдешь, а прикроешься кем, так и его положат. Вы военные всегда расходным материалом были, вроде нас — наемников.

— Ну да, ну да.

Лихой подошел к задернутым шторам на окне, потоптался на месте. Материал штор плотный, через него врядли что углядишь с улицы. На дворе уже светло, хоть и раннее утро. Лето одним словом! Да-а, задачку ему подкинули. Из дома не выйти, в квартире долго не высидишь, да и труп смердеть начнет. Если все так, как этот обалдуй расписал — дело швах. Как говорится — пилите Шура гири, они золотые. За дверь выйдешь, никто не поручится, что пуля в лоб и привет родным. Трам-тарарам-тамтам!

Так, городок большой. Если его обложили, и знают что он в квартире, то пасутся на этой стороне городка, значит остальная часть жилзоны свободна. Ему нужно туда только добраться, а там ищи-свищи! А, как добраться? Тупо через дверь нельзя! Через крышу, нельзя. Остается…

Из его среднего подъезда имеется вход в подвал на цокольный этаж к коммуникациям дома. С улицы дворовые псы давно подрыли проход в теплые лабиринты цоколя. На все жалобы жильцов, работники домоуправления не торопились заделать дыру. Попробовать пролезть через нее?

Приняв решение, Андрей торопливо стал одеваться в армейский камуфляж. Свой ПМ сунул в карман, а пистолет несостоявшегося налетчика убрал за спину под широкий ремень. Теперь нож. Всяко пригодится. Документы, деньги, пару комплектов белья в спортивную сумку. Ему теперь придется и от полиции бегать, попробуй докажи, что ты не верблюд, если у тебя в коридоре «двухсотый» почивает. Но это все после, сейчас бы выбраться живым. Взгляд Лихого упал на тихо лежавшего бандита.

— Ты тут полежи пока. Советую не орать, вернусь решим, что делать.

Лабиринт цокольного этажа встретил Андрея затхлостью сырого воздуха и темнотой. Где-то слышался шум капающей из прохудившейся трубы воды. Под ногами, словно россыпь гравия шуршал битый кирпич напополам с керамзитом. Луч карманного фонаря постоянно утыкался в открытые двери шхерок и коридорных переходов. Ага, вот и лаз почти над головой, светится зевом широкого луча микрочастиц солнечной пыли. Подтянулся на руках, выглянул наружу. Огромный, разросшийся за два десятка лет куст сирени под окнами первого этажа надежно прикрыл собачий раскоп. Выбрался на свободу, почувствовал свежесть раннего утра. В десятке шагов из травы виднелся ржавый чугунный блин крышки канализационного люка, выбранный ним путь к призрачной свободе.

Городок не проснулся. Тишина. Только птички, радуясь погожему дню, завели свой концерт, щебетали на все лады. Чувствовалось присутствие недалекого леса, который был в трехстах метров за забором через поле. Близок локоток, да не откусишь! Не дадут ему эти триста метров пробежать. А, жаль!

Поднатужившись, ножом приподнял тяжелую крышку. Стараясь не шуметь, протиснулся в лаз коллекторного колодца, вставил пазы блина на место над головой. Включил фонарь, по ступеням-скобам спустился в канализацию.

Раньше Лихому приходилось проходить через такие места. Жить захочешь, повсякому раскорячишся. Городские коллекторы представляют собой гигантского змея, раскинувшего свое мощное туловище системы трубопроводов, предназначенных для транспортировки говна, как правило до ближайшей речки, а в идеале до очистных сооружений, через весь населенный пункт. Городковская канализация ничем не отличается от прочих.

Фух, ну и вонища! Канализация спертой теплотой и вонью дохнула в лицо. В мозгу подспудно проскочила мысль про микробов и нечистоты, заставив тело, скорей ментально, чем на самом деле, испустить из себя липкий, холодный пот. Бррр! Взял направление, пока еще стараясь не запачкать берцы фикалиями.

Луч света, скользивший по стенам, то и дело высвечивал покрытую плесенью и влагой кладку красного кирпича. В нескольких местах коллектор пересекали трубы отопления, проходили соединения с другими канализационными коллекторами меньшего диаметра, встречались отверстия внизу боковых стен в которые выведены сливные трубы ливневых решеток. Чтоб сносно дышать, прикрыл нос хэбэшной курткой у ворота. Кто так строил? Вентиляции никакой! По длинной, прямой трубе выбрался к очередному подземному кирпичному мешку, попал на развилку. По ощущениям прошел метров двести. Если так, то правый рукав идет в сторону школы, левый — к старым домам. Нырнем влево. Ну и амбре! Вон следы явного пребывания крыс в этих катакомбах. Добро, что их самих не видно.