Медведев - Гладков Теодор Кириллович - Страница 77

Наконец во Львове в издательстве «Вильна Украина» вышла первая книжка Медведева «Отряд идет на Запад». Дмитрий Николаевич писал в ней: «Вернувшись в мыслях к славному тысяча девятьсот сорок четвертому году, я ощутил все величие подвига, совершенного нашими людьми, и мне захотелось, чтобы мои читатели увидели сегодня в наших тогдашних будничных делах подлинный героизм советских партизан».

В том же 1948 году, в самом конце его, на прилавках книжных магазинов появилась книга «Это было под Ровно». Весь тираж распродали мгновенно. И в этом не было ничего удивительного. После цикла радиопередач, бесчисленных устных выступлений автора перед разнообразной аудиторией выхода книги повсюду ожидали с нетерпением и интересом.

Медведев написал документальную повесть. В ней не было ни одного вымышленного лица или события. Жизненный материал, которым он располагал, был столь ярок и драматичен, что автор просто не нуждался в домысле. И это понял читатель. Понял и по достоинству оценил.

Герой Советского Союза писатель Петр Вершигора писал об успехе повести: «Маленькая книжечка, предназначенная для юношества, облетела страну. Но ее читали и взрослые. Она была принята народом, особенно пылкой молодежью, и как увлекательный «приключенческий» рассказ, и как неприкрашенное свидетельство очевидца. Смелые, самоотверженные герои ее… стали известны всей стране».

Медведев получил тысячи писем. Среди его корреспондентов были и партизаны отряда, в том числе такие, связь с которыми он по разным житейским обстоятельствам после войны утратил. Боевые соратники сообщали ему массу подробностей, деталей, фактов. Подчас Медведев узнавал о настоящих подвигах, совершенных разведчиками, от их товарищей, которые те по скромности в свое время не считали нужным включать в отчеты. Новый бесценный материал поступал к нему словно снежная лавина. Стало совершенно очевидно, что нужна новая книга. Уже для взрослого читателя, гораздо более объемная и серьезная.

Военное издательство предложило договор, и Дмитрий Николаевич приступил к работе над такой книгой. Название придумывать не пришлось. Оно уже существовало — «Сильные духом» — как единственно возможное. П. Вершигора, хорошо знавший Медведева и поддерживавший с ним в Москве тесные отношения, писал об этом периоде жизни Дмитрия Николаевича: «Писатель продолжал работу. Упорно и настойчиво трудился он над книгой, вводя в повествование новые факты, эпизоды, упущенные или только бегло упомянутые в первой книге; изобразительная палитра писателя становилась богаче, образы патриотов-партизан ярче и живее. Такой труд — это тоже подвиг. Литературная работа была для Д. Н. Медведева новой, непривычной, и тем большая заслуга автора, что он, преодолев немалые трудности, стоящие перед начинающим литератором, написал патриотическую, правдивую книгу, тема которой — главная в произведениях Д. Н. Медведева — мужество, моральная стойкость, незабываемые героические подвиги советских людей».

Да, Вершигора точно и верно определил главную тему всей короткой литературной жизни Медведева: советский патриотизм. Это высокое чувство было движущей силой всей многогранной деятельности Медведева — красноармейца гражданской войны, чекиста, партизана. По сути дела, литературное поприще стало лишь иной сферой приложения сил и способностей человека, для которого единственной целью жизни было служение Родине, народу, Коммунистической партии, их защите. Именно это имел в виду Дмитрий Николаевич, когда однажды на вопрос: «Кто вы?» — ответил лаконично: «Был и остаюсь чекистом!»

Работая над «Сильными духом», Медведев не прекратил, однако, полностью своих выступлений. Да он и не смог бы этого сделать при всем желании, поскольку его буквально одолевали просьбами со всех уголков страны. Встречи с читателями стали необходимы Медведеву как свежий воздух, без которого для него были невозможны сугубо литературные занятия. Кроме того, он использовал поездки, особенно на Украину, для встреч с бывшими своими, партизанами и разведчиками, изучения архивных и музейных материалов. По просьбе Медведева многие партизаны засели за письменные столы и потом добросовестно присылали ему толстые тетради.

Особенно часто выезжал Дмитрий Николаевич во Львов, Ровно, Луцк, иные места, тесно связанные с боевым путем «Победителей». Здесь его встречали очень горячо, каждая встреча с писателем становилась заметным и. важным явлением в общественной жизни города. Это понимали не только советские люди, друзья Дмитрия Николаевича, но и враги. Обреченные на гибель, отвергнутые украинским народом, оуновские террористы, выполняя приказы новых хозяев на Западе, пытались пакостить из-за угла. 24 октября 1949 года бандеровские выродки зверски зарубили топором выдающегося писателя-коммуниста Ярослава Галана. Доподлинно известно, что убийцы подбирались и к Дмитрию Медведеву. Об одной попытке расправиться с ним рассказал очевидец, известный советский писатель Владимир Павлович Беляев:

«В один из приездов Медведев пригласил меня послушать его выступление о боевых делах отряда в студенческом клубе.

Была весна. Вовсю цвели каштаны на склонах Львовской цитадели и на Высоком замке. Несмотря на то что всех в этот прекрасный теплый вечер тянуло на улицы, зал клуба был буквально набит молодежью. Сидели на подоконниках, заполнили все проходы и, затаив дыхание, слушали рассказ Дмитрия Николаевича о необыкновенных делах отряда. Слушал и я, понимая, что такие вот выступления перед молодежью. которые проводил: Медведев, разъезжая по многим городам необъятной нашей страны, по сути дела, есть продолжение воспитания мужества, которому он, отец сильных духом, учил молодежь в лесах Брянщины, а затем — под Ровно и Луцком. Выступление закончилось бурными аплодисментами, студенты обступили Медведева, просили у него автографы, но постепенно слушатели разошлись, и мы вышли на крыльцо.

— Фу… Жарко. Умаялся! — сказал Медведев, утирая платком свой высокий лоб.

В это время в темном переулке напротив вспыхнул огонек, и мы услышали свист пули над головой. Как тигр бросился Медведев в темноту, под каштаны, откуда раздался выстрел. Я услышал какую-то возню, потом раздался очень спокойный голос Медведева:

— Владимир Павлович! Подойдите сюда!..

То, что я увидал, запомнилось на всю жизнь. Недавний докладчик, который так импозантно выглядел на трибуне, ладный и стройный, с четырьмя орденами Ленина и Золотой Звездой Героя на мундире, сейчас сидел верхом на каком-то человеке, прижатом лицом к тротуару, и умелыми движениями самбиста заворачивал ему за спину руки.

— Владимир Павлович, у вас есть пояс? Дайте, пожалуйста!

Я машинально выдернул из брюк пояс и протянул его Медведеву. Он стал связывать им руки бандита и бросил мне:

— Поднимите, будьте любезны, пистолет…

Я бросился к пистолету, а Медведев поднял бандита, как поднимают куль с мукой, ударил его коленкой под зад и сказал тихо:

— Давай вперед, падлюка бандеровская!»

Летом 1951 года в Воениздате вышла главная книга Медведева «Сильные духом». Успех ее был бесспорным и вполне заслуженным. В предисловии к посмертному изданию П. Вершигора писал: «Народ полюбил эту книгу. Советский читатель — строгий ценитель правды в литературе, правды суровой и прямой. И в этом успех книги Дмитрия Медведева…

Очень жаль, что из скромности Д. Н. Медведев скупо пишет о себе самом, о своих думах, борьбе, поисках и взлетах мысли, которыми так богата военная жизнь командира. Все внимание, все душевные силы он отдает людям своего отряда. И в этом тоже есть своя прелесть лепки образа. Ибо автор — в то же время и персонаж книги, действующее лицо описываемых событий. Весь в боевых замыслах, он живет в исполнителях его командирской воли, в боевых товарищах. Он неотъемлем от своих помощников, разведчиков, командиров, бойцов, от всего боевого коллектива, который ему поручила партия.

Литературная обстановка, в которой Медведеву пришлось работать, была крайне неблагоприятной. Ему нелегко было рассказать обо всем, что он видел, чувствовал, пережил. Он испытывал огромное сопротивление материала, что всегда сопутствует литературному труду, — особенно в начале писательского пути. Но все усилия Дмитрия Николаевича были потрачены не напрасно. Он написал книгу, которую принял на свое моральное вооружение советский читатель.