Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма (СИ) - "yulia.solovyova47" - Страница 139

Но в этот раз он превзошёл сам себя.

Он отвёл меня в дом Боли, пригласил какую-то доминантку и… Мне противно вспоминать. Мы были втроём. Можно я больше не буду ничего писать тебе?

Можно я не буду писать, что я в первый раз тронула женщину? В смысле…

Стефан, я хочу убить себя!»

Я сидела на полу ванной и рыдала. Взяв рядом лежащее кольцо, которое «заработала», я прижала его к груди. Так горько рыдала, что начала задыхаться.

Мне стыдно. Ненавижу Себастьяна за то, что он заставляет меня испытывать. Я положила дневник за ванну, собираясь уходить. Остановилась перед зеркалом, начиная разглядывать себя.

Вытащив из кармана аккуратно спрятанный нож, я провела им по лицу. Потекла кровь, я лишь закрыла глаза и продолжала делать это на другой щеке. Теперь слёзы вместе с кровью стекали в раковину.

Мне больно. Но лучше уж такая боль, чем та, которую я испытываю сейчас внутри себя.

Нож я украла с кухни, когда мы приехали с Себастьяном после… «встречи».

Я не сильно понимаю, что я хочу сделать, но затем эта мысль всё-таки приходит ко мне.

Хочу себя изуродовать. Тогда у Себастьяна не будет никакой куклы, которую он желает. У него будет лишь изрезанная ножом уродина. И эти раны просто так ничем уже не замажешь, останутся большие шрамы. Я провожу ножом по левой руке, но не так, чтобы порезать вены, мне этого как раз не нужно. Возвращаюсь к лицу и приглядываюсь в зеркале, раздумывая, как лучше сделать следующий надрез.

Внезапно в моей руке нет ножа.

— Дура!

Себастьян держит меня за руки и с ужасом вглядывается в меня.

— Что, такой я уже тебе не нравлюсь? — рассмеялась я. Чувствую себя спятившей.

— Я сейчас же вызываю доктора Вернера, — презрительно фыркнул он, не отпуская меня. — Ты же понимаешь, что шрамы останутся, когда раны заживут? Дура, ты как детям показываться будешь?

Я забыла о детях. Устало прикрыла глаза. И вправду, я же их напугаю.

— Я себя ненавижу. Я хочу умереть.

Мой голос такой безразличный. Но в глазах уже собрались слёзы. Мне очень больно.

— В следующий раз будешь лучше воровать. На камере заметили, как ты взяла нож с кухни, только вот поздно, — хмыкнул он, смотря на мою левую руку. — Не так ты резала.

— Мне нельзя умирать, — произнесла я. — Но я очень хочу. Я очень хочу быть рядом со Стефаном. Ему, наверное, хорошо там.

Себастьян расхохотался.

— Милая, поверь, ему не слишком сладко.

— Откуда ты можешь знать?

— Опыт, — фыркнул Себастьян, видимо, не найдя больше, что ответить. — Ну ты и дура, — начал он убирать с моего лица кровь полотенцем.

— «Не бей по лицу, иначе с ней будет нельзя появляться на людях», — процитировала я то, что он мне сегодня рассказывал.

— Ах ты дрянь, — ухватил он меня за шею и увёл из ванны в комнату. Кинув меня на пол, он достал смартфон и вызвал врача. — Я тебе серьёзно насчёт шрамов.

— Я хочу их. Чтобы все знали, какой ты!

Он пнул меня.

— Ты просто ублюдок!

Последовал следующий удар, я свернулась, защищая таким образом живот.

— Слабак!

— Заткнись, Елена, — стоял он надо мной. — Заткнись.

Но я не затыкалась, тогда Себастьян избил меня до потери сознания. Я лишь хохотала от того, что он сейчас бьёт меня.

Я спятила.

***

— Ох, Елена, — приговаривал врач, пока я всё не могла прийти в себя. — Кто это тебя так? — поинтересовался он, но тут же осёкся.

— Сама она, дура такая, — пробурчал где-то рядом Себастьян.

— Спасибо, что сразу же позвал, может, и не останется шрамов.

Врач что-то делает с моими щеками, я продолжаю лежать с закрытыми глазами и раскрывать их не нет никакого желания. Мне вообще наплевать.

— Не вкалывай ей обезболивающего сегодня. Пускай это будет для неё уроком, — отрезал Себастьян и вышел из комнаты.

— Ты сильно избита, — пробурчал врач, наверняка осматривая моё тело.

— Это мне урок, — ответила я с закрытыми глазами.

Моя жизнь — это просто куча дерьма.

— Можешь дать мне больше снотворного, я спать не могу.

— Ага, чтобы ты потом убилась? Я могу тебе дать, но не смертельную дозу.

— Хотя бы так, — хмыкнула я. Он о чём-то меня ещё спросил, но я не ответила. Не хочу говорить.

Себастьян всё равно смотрит в камеры и всё слышит.

Я не удивилась, когда утром не смогла встать с постели. Он так избил меня, что всё моё тело адски болит, я сжала губы и застонала.

Ненавижу его. Просто его ненавижу.

«День Рождения.

Вот вроде весёлый праздник, да?

Ни черта подобного.

Стефан вновь на работе. Я сижу с накрытым столом и жду его. Уложила доченьку спать, хотела сделать ему сюрприз… Как великолепно мне исполняется двадцать три года, просто замечательно. Не может он, видите ли, приехать. Даже не поздравил, не позвонил.

У меня по щеке катятся слёзы, я глотаю шампанское из бокала.

Он позвонил мне затем, чтобы сказать, что не сможет сегодня приехать. Как будто не помнит про моё день рождения. Может, муж и вправду завертелся?

Вполне.

Вечно занятой Стефан. И я, истеричка жена, которая вечно сидит дома. И ноет, ноет без конца.

Я больше не смогла сдерживаться. Муж всё равно не видит. Завтра он придёт, и я лишь осторожно напомню, что у меня вчера был день рождения, улыбнусь и скажу «ничего страшного, милый», у меня ещё много таких дней будет.

Сейчас я могу рыдать.

В прошлом году всё было прекрасно, в позапрошлом тоже. Но не в этом. Наши отношения ухудшились. Я знаю, что ему надоела. Я стараюсь не плакать громко, чтобы Мира не проснулась, а то в этот раз я укладывала её долго.

Дочка поздравила меня с днём рождения, попытавшись сказать «мама, поздравляю». Слово «мама» у неё хорошо получилось, а вот «поздравляю» не очень.

— Рыдает и пьёт, прямо-таки сцена из фильма про сорокалетнюю одиночку.

Не веря своим ушам, я обернулась и увидела Стефана в проходе. Быстро опустив глаза, я начала убирать слёзы с щек.

— Как мило, что ты пришёл в почти одиннадцать вечера, — сопела я. — Что, потрахаться захотелось или вспомнил?

Стефан подошёл ко мне.

Сел рядом на диване.

— Или ты помнил, но просто решил поиграть на моих нервах? Или что это? Сюрприз? — истерично расхохоталась я. Его лицо оказалось близко к моему, его рука стала сжимать мою.

— Я забыл. Да, прости меня. Но потом, когда я позвонил тебе, сказать, что не смогу приехать… твой голос, я… Вспомнил.

— А, вот оно что, — улыбнулась я, смотря на стену гостиной. — Так мне следовало самой тебе утром позвонить, чтобы напомнить. В следующий раз так и сделаю. Думала, что ты помнишь. Ошибалась. Что ж, сама виновата, — пожала я плечами, чувствуя горечь.