Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби? - Хейер Джорджетт - Страница 43
- Предыдущая
- 43/108
- Следующая
— А Паултон тем более полностью в своем уме, — напомнил Джим. — Я плохо его знаю, но в Сити у него репутация чрезвычайно предусмотрительного человека. Он славится невозмутимостью. Смотри, не откуси мне голову, я не собираюсь тебя дразнить, но какова роль Бьюлы во всем этом?
— Поверь мне, она этого не делала. Если я не ошибаюсь, Бьюла невольно обзавелась алиби. Как раз сейчас его проверяют. Вряд ли она догадалась, куда клонит Хемингуэй, а я сообразил. Если человек, которого он отправил в ее дом, найдет там то, что она сказала, — а он найдет! — то ее оправдает фактор времени. Бьюла никак не могла попасть сюда даже на минуту раньше того времени, которое называет. Джим, стала бы она тащиться на Ирлс-Корт, если собиралась тайком вернуться и убить хозяйку? И откуда ей было знать, где именно искать миссис Хаддингтон? Той полагалось находиться в своей спальне вместе с горничной. Даже сумасшедший преступник не начал бы заглядывать во все комнаты дома, набитого слугами. Так не бывает!
— Да, — кивнул Джим. — Но тут все бессмыслица, остается один вариант — психопат-убийца! Убийство Паултоном человека, шантажирующего его жену, — это я еще могу допустить, пусть и с большим трудом, потому что все, что я о нем знаю, наводит на мысль: он отвадил бы шантажиста пусть суровым, но строго законным способом. Но убийство сообщницы шантажиста всего через два дня… С твоим приятелем Гизборо я не знаком, но, полагаю, если он без ума от этой недалекой девицы, а миссис Хаддингтон легла бревном поперек их дороги под венец — дочке ведь только девятнадцать лет? — то он мог бы счесть умным ходом убить ее тем же способом, которым было совершено первое убийство. А Хемингуэй решил бы, что преступник — одно и то же лицо и понятно какое…
— Джим, это совсем неплохо! — промолвил Тимоти. — Трудность лишь в том, что потребовалось бы отменное хладнокровие, не только чтобы такое совершить, но даже чтобы задумать, а о Гизборо этого никак не скажешь. На Паултона это больше похоже, но версия его исключает, он же у нас уже подозревается в первом убийстве… Гизборо — человек импульсивный, и, отдадим ему должное, вряд ли он покусился бы на мать девушки, на которой хочет жениться. Убийство в пылу аффекта — куда ни шло, но я не представляю, чтобы он хладнокровно спланировал подобное преступление.
— Какая же у тебя версия?
— Никакой, — хмуро буркнул Тимоти. — Все вращается вокруг первого преступления, а я не знаю, кто его совершил. Убить Сэтона-Кэрью могли пятеро: миссис Хаддингтон, Паултон, Баттеруик, Бьюла и я. Нас с Бьюлой можно исключить, миссис Хаддингтон тоже. В какой-то момент мне показалось, будто все указывает на нее. Причины, собственно, не было, просто рассказ Бьюлы про чертов моток проволоки вызвал у меня подозрение. Что ж, данная версия зашла в тупик и там испустила дух. Остаются Паултон и Баттеруик. Баттеруика я подозреваю скорее в первом убийстве, Паултона во втором. Но и эта комбинация при тщательном рассмотрении разваливается.
— Минуточку! Разве ты не говорил, что не все действия врача в тот вечер получили подтверждение?
— Брось, Джим, не забрасывай удочку в тухлое болото! Ты можешь вообразить, чтобы модный врач задушил человека во время бриджа?
— Почему нет? Вдруг Сэтон-Кэрью представлял для него угрозу?
— Иными словами, шантажировал его? Тогда проще было бы подмешать ему в питье яд.
— Вовсе нет, — отмахнулся Джим. — Яд превратил бы его в главного подозреваемого.
— Твоя правда, — вздохнул Тимоти. — А теперь объясни, зачем ему понадобилось убивать миссис Хаддингтон?
— Пока не придумал, — сознался Джим.
— Кстати, найди объяснение, как он незаметно для всех попал в дом.
— Не получается.
— Что я говорил! И не напоминай мне про бедного старика Роди Уикерстоуна, не трать время зря. Он напрашивается в дома к безнадежным выскочкам, соглашающимся кормить и поить его, как он привык. Ну и что? Повсюду твердит, что преступник не джентльмен, поскольку удушение — самый низкий способ убийства, которого не позволит себе ни один человек хорошего происхождения, тем более в чужом доме. Хорош убийца!
— Согласен, вычеркнем и его. Что дальше?
— Полагаю, первое убийство было заранее спланированным, а второе нет. Если исходить из этого, то оба преступления совершил один человек. Положение стало, очевидно, отчаянным, миссис Хаддингтон надо было заткнуть рот. Вдруг она знала, кто совершил первое убийство?
— Почему тогда миссис Хаддингтон не сняла с себя подозрение, почему не рассказала полиции о том, что ей известно?
— Если бы ей грозила тюрьма, она бы все выложила. Но ты не имел счастья ее знать! Других таких хладнокровных и расчетливых женщин, как она, я не встречал. Вот моя догадка: она замышляла свой крупнейший шантаж, потому и пришлось ее устранить.
— Да, но… Подожди, Тимоти! Что помешало бы злоумышленнику дождаться, пока дым рассеется, и избавиться от миссис Хаддингтон позднее, когда из дома уберется полиция?
— То и помешало бы, что миссис Хаддингтон сама была подозреваемой! Он решил не рисковать. Если бы ей предъявили обвинение в убийстве, она сразу раскололась бы, никуда бы не делась!
— Где-то здесь кроется изъян, — протянул Джим. — Хотя отдаю должное твоему хитроумию, надо только устранить первое препятствие. Неужели у нее хватило бы наглости нажиться на гибели лучшего друга?
— Я бы сказал, что единственная, на ком она не стала бы наживаться, это Синтия, — ответил Тимоти. — Миссис Хаддингтон была отталкивающей особой, но одного у нее не отнять — беззаветной преданности этой совершенно никчемной девчонке! Хвала Создателю, вот наконец и моя суженая! Как дела, милая?
— Кошмарно! — простонала Бьюла. — Мы уложили Синтию в постель. Миссис Фостон посидит с ней, пока она не уснет. Вряд ли ей придется засидеться. Сочувствую мисс Пикхилл, которой теперь придется приглядывать за сиротой. Знаю, она немного пьяна, да и шок заставляет порой выкидывать фокусы, но когда я уходила, она уже нашла утешение в том, что теперь будет очень богата и станет вытворять все, что захочет. Ради бога, уведи меня отсюда и накорми! Я лишусь чувств от голода. Ничего не ела, кроме чая с печеньем.
— Мы оба позаботимся, чтобы этого не случилось, — улыбнулся Тимоти, крепко беря ее за руку и увлекая к двери. — Идем ужинать, Джим!
Глава 17
Вскоре сержант Снеттисхэм вернулся на Чарлз-стрит и выложил перед шефом домашние счета миссис Хаддингтон. Он объяснил, что его поездка в оба конца затянулась, потому что поезд всякий раз уходил у него из-под самого носа. В результате ему потребовалось времени на десять минут больше, чем Бьюле, и он высказал мнение, что уложиться в полчаса можно было только второпях.
— Значит, она ни при чем, — подытожил Хемингуэй. — Не скажу, что сильно ей симпатизировал, но… — Он посмотрел на часы и взял с полки один из телефонных справочников. Полистав его, добавил: — Наверное, сегодня вечером вы мне больше не понадобитесь, отправляйтесь домой.
— Спасибо, сэр. Что с завтрашним дознанием?
— Попросим отложить его. Завтра утром я встречусь здесь с юристом миссис Хаддингтон. Вы запечатали обе комнаты? Хорошо. Отпускайте своих сотрудников.
Сам он, покинув дом, велел отвезти его в Челси, где лорд Гизборо делил с сестрой маленький коттедж. Был уже десятый час, и, выйдя из машины, Хемингуэй понял, что в коттедж пожаловали гости. Перед ним стояли две небольшие машины. Снизу доносился шум, напоминавший тот, что отличает вольеру для львов в зоопарке, и в данном случае указывавший на попытку группы людей говорить одновременно. Причем расшумелась эта публика так, что не услышала звонка в дверь, хотя Хемингуэй давил на звонок минуту. Пришлось ему воспользоваться дверным молоточком. После третьего, отчаянного, удара дверь открыла молодая брюнетка в мятой юбке и оранжевой вязаной кофточке, в одной руке державшая большой кувшин, в другой — наполовину выкуренную сигарету. Поморгав, она сказала:
— Привет! Вы кто? Хотя не важно, входите! Джин вылакали двадцать минут назад, но пива предостаточно. Будете?
- Предыдущая
- 43/108
- Следующая