Отражения (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 62

Возникшее вчера желание постучаться головой обо что-нибудь твёрдое грозило перерасти в навязчивую идею.

— Элея! — воспользовавшись тем, что болтушка умолкла, чтобы перевести дух, я быстро заговорила: — Между нами ничего не было! А тот поцелуй… Откуда ты вообще о нём узнала?!

— Пойдём! — Половинки лифта раскрылись, и я снова ощутила мёртвую хватку на своём локте. Протащив свою жертву, то бишь меня, по коридору до центра изучения воспоминаний, Элея на секунду задержалась возле сканера, а потом помчалась прямиком на кухню, даже не позволив мне забежать в кабинет, чтобы оставить сумку.

По хитрой физиономии было видно, что столь скудными объяснениями подруга не удовлетворилась, и сейчас меня будут потчевать кофе и пытать. Долго и нудно.

Насчёт первого я ничего не имела против: веки слипались, словно намагниченные. Из-за Рейна, отдельное ему за это спасибо(!), всю ночь не сомкнула глаз. Думала о нашей встрече, о его словах. Уже и забыла, какой он талантливый актёр.

— Смотри-ка сюда. — Элея активировала голотранслятор, и, пока готовила нам кофе, у меня появилась возможность «насладиться» красочной сценой: я в объятиях Флара.

Тут уж мне ничего не оставалось, как исполнить свою недавнюю мечту: хорошенько постучаться головой о стойку, за которой мы сидели. Не полегчало.

— Элея, всё не так, как кажется, — простонала в отчаянье и зло воскликнула: — Эта бесова журналистка что, за нами следила?!

Вот найду змеючку и устрою ей глобальный просмотр! Чтоб потом всю жизнь мигренью страдала!

Пока я кипятилась и пыталась переварить (тщетно) убийственную новость, Элея показала мне ещё один эпизод — сцену в ресторане.

Вчера наша дружная троица была настолько увлечена выяснением отношений, что даже не заметила, как нас снимали. Хорошо хоть нет звука. Хотя и по выражению наших с Рейном лиц ясно — дружеской беседой там и не пахло.

Аромат свежесваренного кофе немного притупил гнев и прояснил мысли.

— Если честно, я даже не представляю, что на него нашло, — меланхолично вертя в руках кружку, рассказывала я. — Ужин благодаря стараниям Даггерти сорвался, и Дайлан предложил подбросить меня домой. Поначалу всё шло нормально, мы стояли и просто прощались. А потом он вдруг полез целоваться. Я не ожидала от него такого напора, потому и растерялась, — почувствовала очередной всплеск злости, — И если бы мадам Зорали соизволила показать всю сцену на парковке, а не отдельный её эпизод, то ты бы увидела, как я отстранилась от Флара. Короче, это был самый ужасный ужин в моей жизни. — Сжав виски, зажмурилась, пытаясь прогнать дурацкие воспоминания. Но те никак не хотели прогоняться.

Элея подсела ближе.

— Шиона, да расслабься ты. Ну чего так распереживалась? Это был всего лишь невинный поцелуй. Тебя ведь не засняли с ним в одной койке.

Этого ещё не хватало!

— Думала, увижу тебя счастливой. А ты снова киснешь. Вместо того чтобы радоваться: вот она — возможность избавиться от Аво.

Что я могла сказать? Психую, потому что знаю: наш поцелуй увидела не только Элея, но и многие другие. Рейн, например.

Я не перестаю себя убеждать, что мне наплевать на его чувства. Но если уж быть откровенной с самой собой, то это не так. Стоит представить, что он обо мне подумал, и хочется сгореть со стыда!

Пожалуйста, кто-нибудь! Пристрелите меня! Чтоб не мучилась.

— Значит, — так и не дождавшись от меня ответа, Элея сделала небольшой глоток и хитро сощурилась, — тебе этот Флар не нравится?

— Неа.

— И ты не планируешь начинать с ним отношения?

— Настоящие — нет. Фальшивые — не уверена. — Немного подумав, твёрдо добавила: — Нет, не планирую.

— А он с тобой?

Уф, пристала — не отцепится! Как будто не видно, что Дайлан последний, о ком мне сейчас хочется думать и говорить.

— Ещё увидитесь?

— Не знаю. Пока не договаривались.

— Познакомишь? — продолжался наш лаконичный диалог.

Я вскинула на девушку вопросительный взгляд.

— Если сержант Флар тебе не нужен, то я, так уж и быть, заберу его себе, — невинно захлопала ресницами.

— А если он не захочет забираться?

Эйрис отмахнулась от моих слов, как от чего-то несущественного, и продолжила с загадочным видом попивать кофе, закинув ногу на ногу и поигрывая почти слетевшей туфелькой. Увы, молчание длилось недолго. Вскоре на кухню влетел Аник и, грозно зыркнув на нас своими льдистыми глазищами, заголосил:

— Я их по всему МРУ ищу, а они тут кофе, видишь ли, распивают! Быстро в кабинет Регейрис!

Мы с Элеей удивлённо переглянулись, гадая, что же такого стряслось, что нас пожелало видеть само начальство. Ругать вроде бы не за что. Награждать — тоже.

Заинтригованные, поспешили за вечно всем недовольным замом.

Когда вошли, глава центра как раз заканчивала разговор с кем-то из военной верхушки. Это я поняла по чёрной униформе радаманца и количеству золотых нашивок у него на груди. Махнув нам, чтобы проходили, Онида попрощалась со своим собеседником, и мерцавшая перед ней голограмма рассыпалась в воздухе.

— Вот и для тебя, Шиона, нашлось задание, — откинувшись на спинку кресла, обратилась ко мне Регейрис. — Несложное, но… скажем так, деликатное. Элея в нём будет твоей напарницей.

От радости и волнения у меня аж дух захватило. Опустившись в кресло рядом с подругой, я вся обратилась в слух.

Онида тем временем развернула перед нами голограмму незнакомого мужчины. Это был молодой инопланетянин лет тридцати-тридцати пяти: высокий, крепкого телосложения. Широкие скулы, резко очерченные нос и подбородок, глубоко посаженные глаза. Почему-то с разноцветными радужками: одной ярко-синей, другой — золотой. Довершали нетривиальную картину внешнего облика длинные тёмно-рыжие волосы, заплетённые во множество тонких косичек, сквозь которые проглядывали странные наросты на голове, очень смахивающие на рога. Маленькие, но оттого не менее заметные.

Прибавить к этому нелепую одежду: синие шаровары и в тон им расшитый золотом жилет, распахнутый на груди, покрытой густой рыжей порослью, и можно было сказать, что внешность у незнакомца весьма неординарная.

Пока мы изучали инопланетянина, Онида вводила нас в курс дела:

— Это посол Ладарийской империи. Не буду вам озвучивать полное его имя, язык сломаю, да и вы всё равно сейчас не запомните. Здесь его принято называть Локсиан-Тор, обращаться к нему только как «ваша светлость» и никак иначе.

Ладарийцы — очень гордый народ, помешанный на традициях и строгом соблюдении правил. Обо всех этих нюансах более подробно вам расскажут наши эксперты по межрасовым связям. А сейчас…

Регейрис кивнула своему заму и тот перенял эстафету, бойко заговорив:

— Неделю назад его светлость Локсиан-Тор вместе со своей свитой прибыл на Радаман. Официальная версия его визита — заключение ряда соглашений с Торговой Лигой. Ладарийская империя уже давно вошла в состав Федерации, и у нас ни разу не возникало с ними проблем.

— Однако недавно к нам поступила информация, что ладарийцы якобы готовят заговор против Ангельса Марона, — постукивая пальцами по столу, невозмутимо вставила Регейрис.

Ну ничего себе! Я едва не присвистнула. Как говорится, губа не дура. Замахнулись на самого управителя.

— Какой смысл им убирать главу Радамана? — подала голос Элея.

— Это-то вам и нужно будет выяснить, — ответил Кришон. — Скорее всего, они просто исполнители. Заказчиком же является кто-то из радаманцев. У л'эрда Марона немало врагов, не все согласны с его политикой. Кое-кто из лидеров фракций спит и видит, как бы занять его место. Вам предстоит узнать, достоверна ли полученная нами информация, перед кем ладарийцы хотят выслужиться и что им пообещали взамен.

— Почему именно Локсиан-Тор? — недоумённо спросила я. — Если кто-то из радаманцев желает устранить управителя, не проще ли найти подходящего человека здесь, на планете?

— К л'эрду Марону не так-то легко подступиться. — Элея не сводила с голограммы пристального взгляда. Наверное, так смотрит матёрый хищник, перед тем как наброситься на ни о чём не подозревающего зверька.