Отражения (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 28

— Сними футболку и садись сюда, — указала на белую кушетку. — А теперь развернись.

Я повернулась к девушке спиной и почувствовала, как лопатки коснулось что-то прохладное и, кажется, гелеобразное. Правда, уже через несколько секунд это ощущение исчезло. Контрацептив впитался в кожу.

— Ну вот, — улыбнулась медик, — на ближайшие шесть циклов можешь забыть о рисках. Ты ещё девственница?

Наверное, это она поняла из того, как я краснела, озвучивая свою просьбу.

Получив в ответ утвердительный кивок, сказала:

— Зайди ко мне вечером после занятий, я тебя осмотрю. А сейчас беги. Не хочу, чтобы ты опаздывала.

Поблагодарив радаманку, помчалась на футурологию просвещаться. Решение было принято и, как сказали бы в суде, обжалованию не подлежит.

К Олисеру мы обращаться не стали. Оказалось, в этом не было необходимости. Профессор и без наших просьб предъявил Совету претензии и даже заявил, что отказывается работать в месте, где живых существ ни во что не ставят.

Поднимая этот вопрос, Олисер рисковал. Очень. Но, к счастью, его поддержали большинство менторов и преподавателей. А шумиха, которую наделали СМИ — мол, в Межсистемной военной академии Радамана проводят опыты над детьми — вызвала недовольство и во фракциях. Многоуважаемым членам Совета посоветовали поумерить пыл. Им ничего не оставалось, как принести нам, подопытным кроликам, извинения и заверить, что подобных эксцессов больше не повторится. По крайней мере, без добровольного согласия кадетов никаких опытов проводить не станут.

Верилось мало, но после публичного извинения мы все вздохнули свободней.

Рейн, узнав о волшебном препарате из новостных сводок, а потом ещё и каким-то образом пронюхав, что я стала одной из подопытных, пришёл в ярость.

Начал засыпать меня голосообщениями с угрозами. Понятное дело, грозил не мне, а ругался на членов Совета и почему-то обвинял Флара. Видите ли, тот не защитил меня от посягательств начальственной верхушки. А под конец, как обычно, пообещал во всём разобраться.

Тут уж я принялась закидывать его сообщениями, умоляя, чтобы не нарывался. И меня не подставлял. В академии и так жизнь не сахар, не хватало ещё оказаться в эпицентре скандала.

Взяв с него обещание никуда не лезть и не предъявлять никому претензии, стала ждать окончания цикла и появления жениха. Даггерти должен был прилететь за день до выходного, чтобы принять у должников экзамен.

Рассказывать ему о своих планах я не стала, решила сделать сюрприз. Рисуя в мыслях наше следующее свидание, улыбалась и предвкушала, что эта встреча откроет новую главу наших отношений. И, возможно, подарит мне капельку счастья.

— … В общем, мы проиграли, — жаловалась я жениху, направляясь вместе с ним к выходу из космопорта. Сегодня радаманское небо заволокло тучами — синими, фиолетовыми, тёмно-лиловыми — и сквозь стеклянные полусферы, накрывавшие здание, проникал тусклый, сумеречный свет. — Возможно, если бы не ломанулась в тот коридор, мы бы сумели добраться до финиша. Но тогда я не могла собой управлять. Вела себя как какой-то робот!

Покосившись на Рейна, заметила, что он хмурится.

— Совет наглеет. Раньше они ничего подобного себе не позволяли. К сожалению, управитель поощряет такие эксперименты. Онна, как выяснилось, тоже. — Даггерти усмехнулся. Как мне показалось, с оттенком презрения, — Никогда бы ни подумал, что нашей святоше-Провидице интересны испытания на кадетах. А знаешь, что самое противное? Онна лично выбирала тех, на ком будут тестировать сыворотку.

— То есть… Хочешь сказать, что я стала одной из подопытных с подачи её святейшества?

Рейн мрачно кивнул.

Так и хотелось крикнуть ему: не верю! Не верю, что Провидица могла так со мной поступить. Хотя… — почувствовала укол разочарования и обиды — а почему нет? Кто я ей? Да в общем-то никто. Просто обычная девушка, обладающая необычным даром.

Изначально было ясно, что Онна во мне заинтересована. Я думала, она просто меня жалеет, вот и пытается помочь. А, может, здесь что-то другое? Не альтруистические намеренья.

А ещё собиралась рассказать ей о своих снах. Но теперь… Уже и не уверена, стоит ли откровенничать. Возможно, ответов у её святейшества я не найду. Только заработаю новые проблемы.

— Думаешь, теперь они успокоятся? — Я плюхнулась на сидение рядом с женихом и потянулась за ремнём безопасности.

— Бес их разберёт, — хмыкнул Рейн, стремительно стартуя с парковки. — Я Совету не доверяю, поэтому предпочитаю подстраховаться.

О-оу. Вот не люблю, когда он начинает подстраховываться.

— Что ты имеешь в виду?

Но Даггерти, вместо того чтобы объясниться, быстренько спрыгнул с темы:

— Это не последнее ваше «приключение». Со второго полугодия вас начнут гонять ещё больше, чтобы подготовить к финальной игре. В основном рейды будут проходить ночью, так что настраивайся на внезапные побудки.

Я приуныла. Тут и так толком не высыпаешься, а они ещё и ночами хотят заставить нас играть. Спохватившись, что хитрюге удалось сбить меня с мысли, вернулась к животрепещущему вопросу:

— Рейн, куда это мы летим? Парк находится в другой стороне. — Я неплохо ориентировалась в мегаполисе и его воздушных магистралях, поэтому обмануть меня было не так уж и просто.

— Как ты, наверное, уже заметила, солнышко, погода сегодня не для пикника. Ветер сильный. А скоро и дождь ливанёт. Предлагаю пообедать в ресторане.

— Ну мы ведь только два часа назад позавтракали. — Если опостылевшую столовскую кашу вообще можно назвать завтраком.

— А ты знала, что финальную симуляцию с выпускниками будут транслировать по всем каналам? Радаманцы обожают такие шоу, — снова попытался перенаправить ход моих мыслей в другое русло коммодор. На сей раз тщетно. Про то, что за ходом, наверное, самой важной игры в моей жизни, будет наблюдать всё радаманское общество, я и без него знала. Старшие кадеты рассказывали. И да, я очень из-за этого переживала. Но сейчас куда больше меня волновала загадочно-хитрая моська интригана-жениха.

— Ре-е-ейн…

Даггерти тяжело вздохнул. Понял, что от него не отлипну и все нервы за время полёта успею вытрепать, если не признается.

— После того как вокруг эксперимента Риора поднялась шумиха, кое-кто решил заняться созданием антидота. Мне повезло через знакомых выйти на исследователя. Пока что препарат находится в стадии испытания, но я считаю, что тебе стоит попробовать. Мало ли, какая ещё блажь взбредёт в голову твоему руководству.

Я чуть не застонала.

Опять препарат. И снова экспериментальный.

— А ты не подумал, что это может быть опасно? — Представив, как в меня колют очередную дрянь радаманского происхождения, поёжилась.

— Не опасно. На себе проверял, — расплылся он в беспечной улыбке.

— Рейн! А если б тебе стало плохо?! Ты каким местом думал?!

— Головой. — Помолчав немного, тихо добавил: — И сердцем.

Прозвучало почти как признание в любви. И мне сразу расхотелось злиться на него и ругаться.

— Ладно. Но если я умру…

— Буду носить цветы на твою могилку, — с самым серьёзным видом заявил Даггерти. — И в ближайший год, обещаю, не стану жениться.

— Я сейчас тебя стукну!

За шутками и болтовнёй время в полёте промелькнуло незаметно. В лабораторию, где меня должны были сделать невосприимчивой к коварной сыворотке, входила без страха. Правда, с ощущением, что я опять стала предметом эксперимента. На сей раз с подачи своего сверхзаботливого жениха и моего собственного согласия.

— Будет не больно, — с улыбкой пообещал врач-ниилиец и сделал мне укол. После чего, промокнув выступившую на коже бусинку крови ватным тампоном, велел посидеть немного, пока он будет шушукаться с моим женихом.

Спустя минут пять, поблагодарив исследователя за то, что выкроил для нас время, Рейн вернулся ко мне.

— Как самочувствие?

— Да вроде нормально, — я спрыгнула с высокого кресла. — Только есть что-то ужасно хочется.

— Это из-за препарата. Пойдём. — Даггерти кивнул на прощание ниилийцу и мягко подтолкнул меня к выходу. — Здесь неподалёку есть один неплохой ресторанчик.