Отражения (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 22

— Сказала, что сначала хочу заглянуть с подругами в пару торговых центров. Приглашала составить нам компанию, но Рейн, как и предполагала, от этого удовольствия отказался. Он ненавидит шоппинг.

Тэн и Авен громко хмыкнули, тем самым выражая полную солидарность с Даггерти. Помахав на прощание троице паникёров, мы с Виларом направились к тосковавшему на стоянке аэроболу. Выбрав на дисплее маршрут, активировали прозрачный режим, и наш летающий «шарик» послушно взмыл в радужное небо.

Заседание должно было состояться в историческом центре Авийона, в одном из красивейших кварталов Старого города — на площади Создателей, названной в честь одноимённого храма, построенного там более десяти лет назад; кажется, по настоянию самой Провидицы.

Радаманцы не признавали никаких религий, отрицали существование богов, верили только в самих себя, не полагаясь ни на удачу, ни на знаки судьбы. Поэтому храм Создателей был чуть ли не единственным местом во всём Радамане, где можно было помолиться и заказать традиционную для своей веры церемонию. Например, провести обряд бракосочетания или благословения новорождённого.

Поговаривали, что возведением храма её святейшество хотела отдать дань уважения различным вероисповеданиям и придерживающимся им инопланетянам, которые проживали в сердце Федерации.

Не знаю, как приверженцам других инопланетных религий, но моей она угодила точно. Фасад молитвенного дома, увенчанный треугольным фронтоном, по краям которого застыли каменные изваяния крылатых существ, а также его внутреннее убранство: красочные, выполненные с претензией на старину фрески, отделанный золотом и серебром внушительных размеров алтарь и даже тихая музыка — всё в этом месте напоминало мне об Арии, о наших традициях и устоях. Да и само его название — храм Создателей — будто бы говорило, что здесь обитают арийские боги.

Каждый раз, оказываясь в стенах этого святилища, я чувствовала, будто некая неведомая сила переносит меня домой.

— Тебе всё ещё снятся те сны? — вопрос Авена вырвал из размышлений и заставил оторваться от изучения простиравшейся внизу панорамы.

Повернувшись к другу, с натянутой улыбкой проронила:

— Нет, в последнее время ничего не снилось.

Пришлось солгать, потому что о недавнем своём видении я бы не рассказала даже под пытками. Не хотелось вспоминать, что во сне я была наркоманкой, наплевательски относящейся к своей семье и без угрызений совести изменяющей собственному мужу.

Да ещё и с кем! Не-е-ет, подобные откровения лучше держать при себе. И если это не просто бред моего воображения, а возможный вариант нашего с Рейном будущего, то я сделаю всё возможное, чтобы ничего подобного не случилось. Мы будем вместе, и всё у нас будет хорошо.

Постепенно аэробол стал снижаться, и вскоре мы уже подходили к той самой площади. В центре неё красовалась ещё одна достопримечательность — серый монолит, представлявший собой высокий пьедестал и покоящуюся на его основании полуразрушенную сферу. Одна её часть была изрезана трещинами, другая рассыпалась грудой камней. Сфера символизировала Старый свет, когда-то очень давно уничтоженный предками радаманцев, и служила безмолвным напоминанием о гибели целой цивилизации.

Нужное нам здание обнаружилось неподалёку от мрачного памятника, прямо напротив храма Создателей. С виду ничем не примечательное, это было строение цилиндрической формы, единственным украшением которого являлась опоясывавшая его колоннада.

Переглянувшись, мы с Авеном мысленно пожелали друг другу удачи и направились к зданию. Пришлось поплутать по пустынной галерее и проверить с дюжину дверей. Но все, как назло, оказались заперты. Я уже совсем было отчаялась проникнуть внутрь. Привалившись к колонне, понуро наблюдала за тем, как друг толкает очередную створку. Не поддалась. Хотели продолжить поиски входа, когда над нашими головами вдруг раздался механический голос, озвучивший начало выученного мной стишка. Стараясь говорить как можно чётче, я громко продекламировала вторую его строчку и, вуаля, — створки бесшумно раскрылись.

— Пока что всё очень просто. — Авен первым шагнул в полутёмное помещение.

В последний раз оглянувшись на залитую ярким светом площадь, я последовала за ним.

Понадобилось немного времени, чтобы глаза привыкли к полумраку. Из небольшого зала, в котором мы оказались, вела ещё одна дверь. Оглядевшись, увидела развешанные на стенах длинные чёрные балахоны с мешковатыми капюшонами. К каждому такому одеянию прилагалась белая маска с расплющенным крупным носом и выдающейся вперёд заострённой нижней частью.

— Похоже на театральный реквизит. — Сняв одну из масок, Вилар приложил её к лицу, и голос друга тут же изменился, стал почти неузнаваемым. По-видимому, причиной тому была специфическая форма маски. — Не знал, что на Радамане ещё остались обычные театры с живыми актёрами, а не голограммами.

Приблизившись к двери, я осторожно её приоткрыла. Моим глазам предстал просторный холл и широкая, изгибающаяся дугой лестница, возле которой негромко о чём-то переговаривалась облачённая в чёрные балахоны и маски троица.

— Никакой это не реквизит, — пробормотала я и тихонько позвала друга.

— Может, нам тоже принарядиться? — проводив взглядом поднявшуюся по лестнице колоритную компанию, предложил Вилар.

Раздался сигнал, скорее всего, объявлявший о начале заседания, поэтому нам тоже следовало поторопиться.

— А давай! — азартно согласилась я и сняла со стены первое попавшееся одеяние.

— Чувствую себя идиотом, — пожаловался приятель, снова нацепив на лицо маску.

Я последовала его примеру. Как оказалось, замаскировались мы вовремя, потому что снаружи вдруг послышались громкие голоса. Дабы избежать нежелательных встреч, поспешили в холл, а оттуда бегом бросились вверх по лестнице.

Второй этаж представлял собой открытую галерею со множеством колонн, по всей длине украшенных витиеватой лепниной. Точно такие же лепные узоры красовались и на потолке-полусфере. Лившийся оттуда свет, мягкий и приглушённый, едва ли способен был справиться с темнотой.

Облачённые в чёрные хламиды, участники заседания бесшумными тенями скользили по галерее. А уродливые маски только добавляли им мрачной таинственности.

Мы отдаляться от лестницы не стали, чтобы в случае чего было куда отступать. Прислонившись плечом к колонне, Авен осторожно поглядывал по сторонам. Я же, облокотившись на мраморные перила, чуть подалась вперёд, чтобы получше рассмотреть зал, располагавшийся под галереей.

Внизу освещение было ярче, и приглашённые на собрание были одеты, как нормальные люди, а не персонажи из страшных сказок. Ни на одном не было ни масок, ни мешковатых балахонов.

Вот мой взгляд отыскал фор Вара. С важным видом профессор расположился в кресле, умостив руки на объёмистом животе. Прямо за ним обнаружились и Чейт с Олисером. Старые приятели сидели рядышком и время от времени перебрасывались короткими фразами.

Из услышанного в тот день я узнала, что Незримая коллегия занималась в основном научной деятельностью. Она являлась чем-то вроде сообщества радаманских учёных и интеллектуалов, которые обменивались на заседаниях идеями, давали отчёты о проводимых экспериментах, делились своими успехами и поражениями на исследовательском поприще.

В конце каждого собрания путём голосования решались судьбы новых проектов. Одобренные большинством голосов получали разрешение глав сообщества на испытания и необходимое финансирование. Те же предложения, что по каким-либо причинам оказывались коллегии неинтересны, отклонялись. А экспериментировать без официального разрешения учёные не имели права.

Оказывается, существование данного сообщества ни для кого не являлось тайной. Поэтому-то фор Вар и хвастался на лекции своим в нём членством. И тем не менее, зная о существовании такой организации, радаманское общество было в курсе лишь малой толики курируемых ею проектов. Информация о некоторых со временем предавалась огласке. Остальные — в основном предназначенные для военных нужд, — оставались засекреченными.