Тайна медальона - Азарова Екатерина - Страница 7

Хан усмехнулся, а у меня задрожали колени. От ухмылки по спине пробежал холодок, а кровь стала горячей. Я кожей ощутила облако того невероятного магнетизма, которое почувствовала при самой первой встрече. А когда его пальцы коснулись шеи, и вовсе вздрогнула. Внутри меня бушевала буря, а вот Хан… его лицо превратилось в непроницаемую маску, но эта невозмутимость волновала еще сильнее. Я прикрыла веки, а вновь посмотрев на мужчину, и вовсе замерла. Освещение сыграло со мной плохую шутку. За спиной у Хана я отчетливо увидела очертания животного. Нервно выдохнув и быстро заморгав глазами, я добилась, чтобы наваждение исчезло, вот только обоняние уловило запах. Мужской запах! Мужчине с таким запахом захотелось моментально сдаться без всяких условий.

Но принюхивалась я не одна. Хан занимался тем же самым. Его пальцы перебирали пряди волос, не поднося их напрямую к лицу, но было видно, что он вдыхал мой запах. Не знаю, сколько прошло времени, когда я поняла: мы слишком много времени стоим напротив и глазеем друг на друга.

– Берешь или нет? – прошептала я.

– Беру, – усмехнулся он и закончил с какой-то мрачной решимостью: – Но всему свое время.

– Что?

– У тебя две минуты, чтобы собрать вещи, – обронил он, посмотрел в окно, откуда донесся собачий вой, и поморщился.

И было нечто такое в его позе и тоне, что спорить я и не подумала. Как и говорить о потерянном чемодане. Найдя сумку, я вытащила из сушилки свою одежду и запихнула в нее, как и кроссовки. Все вещи Ами были разбросаны, так что поживиться было особо нечем. Но мне удалось найти еще одну юбку, несколько новых футболок, нераспакованные гольфы и пару носков.

– Время, – поторопил меня Хан, когда я засовывала все в сумку.

– Иду, – буркнула я и поспешила за ним.

Конечно, безумно хотелось принять душ и переодеться, но сделать это не здесь. Вандалы, разгромившие квартиру, превратили ее в место, которое хочется покинуть как можно скорее. Вздохнув, я все равно закрыла квартиру на ключ.

Разговаривать не хотелось. Моему спутнику, видимо, тоже. Я смотрела в окно на горящий неоновыми огнями Токио и совершенно не интересовалась, куда меня везут. Накатила апатия. Я постоянно думала о подруге и о том, куда она могла исчезнуть, вспоминала погром в ее квартире и нападение уже на меня лично. Падение оказалось неудачным, колено болело, чуть меньше плечо. На себя смотреть и вовсе не хотелось. Я прекрасно понимала, что выгляжу, как нищенка, что еще сильнее подчеркивала машина Хана, да и он сам. Про свои гаджеты я старалась не думать, осознавая, что меня ждут новые расходы.

Я успела уже сто раз пожалеть, что приехала в Токио. Единственным светлым пятном в моем пребывании здесь стала встреча с Акио. Теперь надежда на новое свидание развеялась как дым. Я не только уехала из квартиры Ами, но и вспомнила, что у меня нет его номера, а у него моего, и сообщить об изменении моего места пребывания нет никакой возможности.

Я тихо вздохнула, вытащила из-за ворота медальон и посмотрела на него. Что же в нем такого? Являлся ли он причиной, по которой на меня напали, как говорил Хан? Может, и пропажа Ами с ним связана? Увы, если мой хмурый, хамоватый и немногословный спутник не расщедрится на объяснения, мне так и придется пребывать в неведении.

Мы давно выехали из центра, проехали по красивейшему мосту, долго маневрировали по улицам, пока не остановились у неприметного двухэтажного здания.

– Гостиница, – сообщил Хан в ответ на мой вопросительный взгляд.

Я вздохнула, поправила рюкзак и вылезла из машины, понимая, что галантности от мужчины ждать не приходится. Так оно и вышло. Хан подождал, пока я вылезу, закрыл машину и пошел вперед. Судя по всему, подразумевалось, что я последую за ним, как послушная собачка. Мне ничего другого и не оставалось. И это бесило до умопомрачения. Спрашивается, почему нельзя разговаривать нормальным тоном? Хотя этот вопрос, наверное, останется без ответа…

Пока мужчина оформлял номер, я стояла в стороне. Мыслей не осталось. Точнее, они были, но какие-то неправильные. Вместо того чтобы озаботиться своей дальнейшей судьбой, я вспоминала Акио, его обходительность, эрудированность и привлекательность. И невольно сравнивала его с Ханом. Несмотря на все произошедшее, в голову закрадывались предательские мысли, что если бы он не вел себя как последний козел, то победил бы в этом негласном соревновании. Были в нем необъяснимые сила, властность и мощь, что буквально сбивало с ног. Про магнетизм не говорю, я отметила его, когда он сидел метрах в пяти от меня, и одного отражения в зеркале хватило, чтобы выбить меня из колеи. Но хамов я никогда не любила, при возможности старалась ставить их на место или просто-напросто избегать с ними общения. «Плохие мальчики», конечно, весьма будоражат кровь и интригуют, но, чтобы «жить на вулкане», который того и гляди рванет, надо обладать соответствующим характером. Мне же были близки спокойствие и тактичность, пусть и без безумной эмоциональности.

– Пошли.

Приказной тон не оставлял места для маневров. Подхватив сумку, я уныло побрела за Ханом. Когда он открыл замок и мы прошли в номер, только тогда я остановилась на пороге как вкопанная. Комната была небольшой, кровать низкой и не сильно широкой, а единственная дверь вела скорее в ванную, а не во вторую спальню. По всему выходило, что спать нам придется… вместе? Я на такое не соглашалась!

– Но…

Возмутиться я не успела, потому что Хан прошелся по номеру, заглянул в соседнюю комнату, а потом вернулся ко мне и остановился так близко, что я почувствовала тепло его кожи.

– Все необходимое здесь есть. Если что понадобится, я в соседнем номере, – буркнул он.

– Хорошо, – с облегчением выдохнула я, радуясь тому, что останусь одна. – А когда ты мне ответишь на вопросы?

Хан промолчал, смерил меня взглядом, в какой-то момент задумчиво прикоснулся к волосам, пропустив светлую прядь между пальцами.

– Завтра, – процедил он, развернулся и вышел, хлопнув дверью.

Некоторое время я стояла и смотрела ему вслед. Без него комната показалась больше, но пустой. Необычное чувство…

Из ванной комнаты я вышла хмурая и несчастная. Несмотря на освежающий душ, вода разбередила ссадины на ноге, и, когда я полюбовалась на себя в зеркало, обнаружила, что на плече начинает расцветать синяк. Пока незаметный, но в ближайшие дни он станет всех цветов радуги. Проклятье светлой и тонкой кожи. Ее приходилось не только скрывать от солнца, но и стараться не налетать на твердые предметы. Увы, мой спутник явно не думал об этом.

Запахнув на груди халат, я села на кровать, оголила ноги и достала из сумки антибактериальные салфетки и пластырь. Аптеку я здесь вряд ли найду, но, чтобы не хромать завтра, надо хоть немного прочистить рану и прикрыть ее, а завтра попросить Хана показать, где можно купить необходимые медикаменты.

Дверь открылась без стука, как раз в тот момент, когда я с шипением закончила с обработкой.

– Какого…? – начала я, когда увидела, что в комнате сразу стало меньше места, невольно стянула полы халата на груди и прикрыла ноги, почувствовав себя увереннее.

– Что-то случилось?

– Я заметил… Твоя нога…

Я удивленно уставилась на мужчину. Взгляд Хана стал хищным, акцент усилился настолько, что я не поняла окончания фразы. В руке он держал нечто похожее на аптечку. Порадовавшись такому проявлению заботы, улыбнулась, подошла к нему и забрала медикаменты.

– Что здесь что? – спросила я, рассматривая пакетики. С бинтом и пластырем вопросов не возникло.

– Антисептик, – мрачно пояснил Хан, видимо, придя в себя. – Мазь от ушибов. Перевязка.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, села обратно на кровать и распечатала медикаменты, закономерно решив, что мужчина уйдет. Но, когда посмотрела в его сторону вновь, оказалось, что он продолжает стоять и сверлить меня взглядом.

– Что еще? – весьма невежливо буркнула я.