Mr. and Mrs. Mikaelson (СИ) - "Kath1864" - Страница 41

Полиция приехала быстрее, чем Клаус и Давина. Полицейские выводят напуганных женщин, а Клаус бежит к кабинету триста пятнадцатый кабинет. Он опоздал, а полицейские готовы штурмовать кабинет. Но, тихий скрип двери решает все. Доктор выходит из своего кабинета : живой и невредимый, он садится на скамью, снимает очки.

— Вам угрожали? – спрашивает полицейский.

— Он там, не нужно наручников, - доктор вытирает капельки пота на своем лице.

Полицейские наводят оружие на сидящего на полу Кола. Клаус расталкивает полицейский и видя своего брата таким, понимает, что не обращал внимание на младшего брата, не видел как ему плохо, как Кола раздавила ложь и убила правда. Кол определенно проклят, как и все Майклсоны и не заслуживает счастья. Он плачет сидя на полу. Клаус поднимает окровавленный нож отца с пола.

— К стене! – командует полицейский, поднимая Кола к стене и обыскивая его, пока другой сержант заковывает его руки в наручники.

Клаус молчит, и Кол думает, что его брату наплевать, как и всегда, и Кол не выберется из этой ямы. Но, мысли о Давине заставляют его верить. Но, Клаусу не наплевать, когда в его руках окровавленное оружие с кровью члена его семьи.

Клаус останавливает полицейских, обнимает Кола, дрожит и шепчет : — Ты – Майклсон. Ты – моя кровь. И я нуждаюсь в тебе.

Кол молчит. Ему нечего сказать. Он уже не верит в пустые слова брата, и ему кажется, что из этой ямы он уже не выберется.

Кол устало опускает веки, когда полицейские заламывают его руки и выводят из госпиталя. Стоящая рядом Давина бросается к нему в объятья, несмотря на то, что полицейские отталкивают ее.

— Кол Майклсон, ты лжец! Монстр, как и вся твоя семья! Я пытаюсь ненавидеть тебя за это, но несмотря на все, я люблю тебя.

Давина пытается достучаться до него, и ей кажется, что она подобрала пароль к его сердцу, когда отдала ему свое сердце.

— Ты права, Давина Клер, я монстр, и не заслуживаю быть любимым.

Кол уходит, под конвоем полицейских, а Давина просит разрешение поехать в полицейские участок.

Всю ночь она молила Бога, чтобы с Колом было все хорошо.

Всю ночь Клаус оговаривал с шерифом сумму залога.

Марсель решил познакомится, с Давиной, и разузнал у обезвоженной и плачущей Давины всю их краткую историю с Колом. Давина отходит от Марселя, и садится рядом с доктором Ролин. Они долго о чем-то разговаривают, а Марсель наблюдает. Около пяти часов утра доктор проходит кабинет шерифа, и возвращается с бумагой, которую отдает Давине. Она продолжает рыдать, благодарить его на прощание. Клаус довольно улыбается, говоря Марселю, что договорился о сумме залога.

Кол помнит, ночь ,проведенную с преступниками. Кол помнит, как был зажат в угол, и как в пять утра его освободили. Кол рассматривал синяки на своих запястьях, и первым подошел к стоящей у стене Давине. Она отвернулась от него, а Кол попытался обнять ее. Давина помнит, как мечтала обрести счастье. Она бьет его по лицу, и он заслужил это за всю ту ложь.

— Мне всё равно, что ты будешь делать дальше среди денег и вранья. Оставайся в этом мире, где нет меня!

Давина выбрасывает смятый листок в урну, отталкивает Кола, который следует за ней и уходит из полицейского участка. Она уезжает на белом скутере, а Кол наблюдает за этим.

— Я спас тебя брат, - Клаус оборачивает к себе брата, и улыбается ему. — Лекции о поведении послушаешь от Элайджи, а я клянусь, что та сука, которая так поступила с тобой, вспомнит, кто такие Майкслоны. Марсель сделай так, чтобы она страдала и больше не вздохнула.

— Не ты спас его, а любовь, - ухмыляется Жерард ведь он достал из урны ту бумажку, которую выбросила Давина, и этой бумажкой оказалась заявление доктора.

Давина убедила доктора в том, что Кол невиновен, потому что сама верила в это.

Колу было плохо и он все помнит. Он помнит, как она сказала, что они живут в разных мирах. Он остался в этом мире без нее. Один. В одиночестве. В его мире больше нет ее. Нет, он утратил свою любовь. Ему кажется, что его особняк – бетонная коробка.

Реальность такова: пустая комната, бессонные ночи, и Кол раздавлен, опуситошен, наедине с собой, и вспоминает то, что их любовь недожила до утра, и Давина будет счастлива без него, а вот Кол проклят. Он желает ей счастье, и вспоминает, то ,что она поверила в его, слушала его игру на гитаре, и всю ночь Кол играет на гитаре. Их любовь не дожила до утра. Но, сделает так, чтобы их любовь пережила это ужасное утро. Давина поверила в его, он поверил в то, что сумеет вернуть ее. Он не убьет свою любовь.

Реальность такова : немой свет лампы, музыка на всю катушку, замученные струны верной гитары, на которой играла Давина, а ночью ей показалось, что Кол обнимал ее. Она плачет, и в реальности она одна, вспоминает его, и не может начать новую жизнь без него, она простит его, и не позволит никому убить их любовь.

Кол решил бороться за Давину до конца и молить ее о прощении. В то утро он заказал розы и, чтобы их разбросали на асфальте около собора святого Людовика.

Кол решил бороться, и Клаус останавливает его у выхода и крепко сжимает еще незажившие синяки на запястье.

— Ты все еще под домашнем арестом, Кол – бурчит Клаус, когда тот отбрасывает его.

— Мне плевать, я еду просить прощения Давины, - Клаус понимает, что даже не стоит останавливать брата.

Кол уезжает на мотоцикле BMW Motorrad, который сам же и починил, да, и Клаус был весьма удивлен тому, что впервые Кол что-то починил, а не разрушил.

Сегодня утром Ками убедила Давину, что прошло время слез и боли из-за предательства Кола. Мужчины обманывают женщин, убивают их любовь, и похоже малышка Ди, согласилась с ней, и даже согласилась выпить чай с пирожными и спустится на занятия. Ложь, словно разрезала ее на две части. Она обезвожена и выплакала все слезы. Слова так и остались слезами. Давина сегодня улыбается, и садится за парту, разговаривает с подружками, и старается не думать о Коле. Но, во время урока экран мобильного зажигается, и то самое смс, которое Давина ждала уже две недели. Ее сердце стучит быстрее, когда она разблокирует телефон и читает смс.

*Прости… Ты нужна мне, и я не знаю, что такое любовь, я определенно проклят… Но, ты заставила поверить меня в лучшее, в спасение. Возвращайся ко мне Давина. Кол.

*Все в прошлом, Кол.

Давина решила начать новую жизнь, но прошлое, всегда будет преследовать ее. От прошлого невозможно избавится. Клаус врывается в учебный класс, наступая на разбросанные розы, он нагл и самоуверен в окружении своей охраны.

— Ты идешь со мной! – Клаус походит к Давине, хватает ее за джинсовку и тащит в сторону выхода.

— Что вы себе позволяете! – возмущается Ками, преграждая им путь.

— Мне плевать, я Клаус Майклсон, - ухмыляется мужчина.

— Как и мне плевать на то, что ты Клаус Майклсон, - блондинка скрещивает руки на груди. — Оставь Давину!

— Уводи всех, у тебя несколько минут, - шипит Майклсон, уходя с Давиной и своей охраной.

Пламя. Кол жмет на тормоза мотоцикла, отбрасывает его в сторону, и бежит прямо в пламя. Собор святого Людовика охватил пожар. Розы небрежно разбросаны на асфальте. Кол готов бросится в этот пожар и сгореть вместе с Давиной. Сгореть в пламени люби. Прибывшие пожарные отталкивают его и сдерживают, да уже и Кол понимает, что все кончено. Он точно уверен, в том что вся его семья прокляты. Давина была права : В мире лжи и денег. Он убил Давину. Он убил их любовь и сам виноват в этом. Кол опускается на колени. На асфальте небрежно разбросаны розы. Розы означают возвышенную любовь. На асфальте небрежно разбросаны обожженные розы.

Кола бросает в дрожь : опустошен и брошен. Он снова брошен в одиночестве наедине со своей болью. Если бы он мог что-то изменить, понять, осознать. Поздно. На асфальте небрежно разбросаны обожженные розы. Он никогда не забудет Давину Клер, ведь она стала для него солнцем. Но, солнце остыло, и теперь на его глазах ледяные слезы. Колу кажется, что он уже выплакал все возможные слезы. Давина Клер, - это самое лучшее, что может быть в мире Кола Майклсона. Он не ценил ее, пока не потерял. Она заставляла его жить и верить лучше, спасала его своей добротой и добрым любящим сердцем. На его глазах ледяные слезы, и он верит в то, что она будет счастлива в другом Раю, обретет там заслуженный покой.