Каяна (СИ) - Примавера Зои - Страница 19

На этом мой сон вдруг резко переменился на другой. Странный и запутанный. Я почему-то оказалась ночью в своем родном городе, я в этом уверенна, вот только местность мне абсолютно неизвестна, да еще за мной кто-то гонится. Я постоянно от него убегаю, кричу, зову на помощь, но везде темно и страшно. И тут я чувствую, что падаю и в этот же момент, как будто кто-то ласково проводит ладонью по моему лбу и щеке. Паника сразу же куда-то исчезает, становится так спокойно, как у мамы на руках, в последний раз я чувствовала себя так очень давно, даже не помню когда.

Это мое спокойствие вдруг прерывается резким звуком, стуком. Вздрогнув, я резко просыпаюсь и открываю глаза. Я глянула на окно и облегченно вздохнула, это была просто ветка, а за окном бушевала самая настоящая гроза. Я повернула голову и увидела, что шкафчик тумбочки задвинут, хотя я точно помню, что оставила его открытым… После сна сил у меня прибавилось, так что я уже быстрее открыла тумбочку и наконец выпила это гадостное зелье.

Глава 3

Самая сильная ненависть,

как и самая свирепая собака,

беззвучна. Жан Поль

Наблюдение за комнатой Милосерды ничего не дало, такое ощущение, что этот сверток до ее комнаты просто не дошел. Мне ничего не оставалось, как ждать следующего сообщения, вот только как узнать когда оно будет? За такими вот мыслями меня и застала Милосерда 5 мая.

— Завтра мы отправляемся в одно из местных поселений, — сказала она

— Мне с тобой ехать?

— Да. Это будет официальный визит. Поправляйся, на рассвете ваша карета будет внизу

— что значит ваша?

— твоя и советника короля, — пожимая плечами, ответила Милосерда

— Что? — от услышанного у меня мигом закружилась голова. Вот любое упоминание о Евсее и зелье как будто перестает действовать!

— Что слышала, мы с королем поедем на другой карете. Завтра на рассвете, — напомнила она и вышла.

— Прелесть, — пробормотала я. Влипла так влипла. Интересно, а как Евсей объяснит мое убийство? Случайно вывались из кареты? Случайно напоролась на нож? Неловко обернулась и сломала шею?

Честное слово, лучше бы он свернул мне шею! Всю дорогу, а это, между прочим, почти полдня, Евсей просто молча смотрел в окно, даже не взглянул на меня ни разу!

Когда мы уже почти подъезжали на нас напали. Тупо обстреляли из арбалетов. Я смотрела в окно и заметила какое-то странное движение, а потом и самого лучника. Я глянула на Евсея и прошептала: «Протекция».- а самой оставалось надеется на последний элькирийский оберег. У меня сильно начала кружиться голова, значит протекция сработала, я зажмурилась и прислонилась головой к стене кареты. Все вокруг продолжалось кружиться, крики вокруг вообще сводили меня с ума! Когда я думала, что сейчас оглохну или моя голова взорвется все вдруг резко оборвалось, а на руке как-то долго и довольно больно затягивался последний шрам…

Я открыла глаза и оглянулась, я все еще в карете, вот только на полу и одна. Я прислушалась, вокруг было как-то тихо

— Милосерда! — вскакивая, вспомнила я и выскочила из кареты. Мы стояли там же, вот только было какое-то подозрительное столпотворение возле кареты короля. Я подошла ближе и заметила в стороне плачущую Милосерду, — Жива, — облегченно пробормотала я

— Кассия! — заметив меня, завыла она

— Что случилось? — подходя к ней ближе, спросила я

— Его…

— Что с королем? — стараясь не думать о самом худшем, спросила я

— Его… — опять повторила Милосерда, и опять начала рыдать.

— успокойся, и скажи толком, что случилось?

— нас обстреляли… — наконец выдохнула принцесса, и я только сейчас догадалась посмотреть на их карету. На ней не было никаких следов обстрела, в отличие от нашей, которая напоминала ежика…. — Карета подпрыгнула и стрела пробила его шляпу

— Шляпу? — переспросила я. Милосерда кивнула. Тут я уже не смогла удержаться от нервного хохота.

— Ты чего?! — испуганно спросила Милосерда. У меня уже слезы на лице появились от смеха

— Посмотри на нашу карету, — постепенно успокаиваясь и сдерживая смех, ответила я. Реакцией же Милосерды был очередной взрыв слез.

— С вами все в порядке? — к нам подошел Никойя — слуга и личный охранник короля

— да, спасибо. У принцессы просто истерика, — ответила я

— Удивительно как вам с советником удалось выбраться живыми от туда, да еще и без единой царапины! — удивился он

— действительно, — заметила я, — куда мы теперь?

— Продолжим наш путь

— А это не опасно? И где вообще король?

— Они с советником уже поехали дальше с небольшим отрядом охраны. Нам же приказано дождаться ремонта хотя бы одной кареты и следовать за ними.

Как только отремонтировали королевскую карету, мы с Милосердой в нее сели. Все это время принцесса то начинала реветь, то тупо смотрела в одну точку. В итоге я не выдержала

— Милосерда, ну, что ты так переживаешь?! Ничего же непоправимого не случилось! Ты жива, здорова. Что тебя еще волнует?! — старательно подбирая слова, чтобы не ляпнуть чего-то более человеческого сказала я

— Да я не из-за этого! Скоро должно прийти письмо

— Письмо? Ты что все это из-за письма?! — не веря своим ушам, переспросила я

— Письмо от дяди, его передадут только мне в руки

— Ну и что? Что ты так волнуешься? Обычное письмо! Еще одно напишет, — говорила я, и думала, что это, наверное, те письма, которые привозит ей курьер. Мне нужно до них добраться

— Но от дяди же! — как будто это должно означать для меня что-то важное, сказала Милосерда. Хотя это и вправду означало кое-что важное. Самое интересное, жрец Инвар вообще не был родственником Милосерды, а ведь именно он считается главным идейным вдохновителем этих завоеваний. Что же это за дядя такой?

— Да хоть от кого! Забыла? «Ничто не должно волновать тебя сильнее своей свободы»- процитировала я отрывок Великой книги. Вообще вся вера иноверцев основывалась на полной свободе. Абсолютной свободе от всего и всех, а не вера в то, что смерть и разрушение являются основой мироздания, а обман и предательство одна из форм благопристойности, как думал Горж. Хотя в некотором смысле он прав, всё что он говорил как бы следствие основы веры иноверцев.

— Да помню я! Дело не в моей привязанности к дяде. Если я не получу письмо и курьер не подтвердит этого у меня будут неприятности, — горячо и даже со злостью выдала Милосерда. Удивила, если честно.

— И когда должно прийти письмо? — спросила я, а в голове уже сложился довольно симпатичный план

— Сегодня ночью, — опустив голову, сказала Милосерда

— Что?

— А завтра утром у нас встреча с местным градоначальником, которую я не могу пропустить, — поникшим голосом объяснила принцесса

— А я могу… — подсчитывая, сколько времени мне понадобится на дорогу, сказала я

— Правда?

— Курьер тебя в лицо знает? — заведома зная ответ на этот вопрос, спросила я

— Нет. Он узнает меня по этому кольцу, — она указала на свое кольцо (опять кольцо!) в форме глаза голубого цвета, — а так я всегда в накидке

— Если ты хочешь, я могу съездить за тебя

— А ты успеешь?

— Сейчас полдень…. Думаю да. Так что?

— Я хочу! — выкрикнула Милосерда. К этому времени мы уже подъехали к временной резиденции короля, — только не открывай письмо

— Давай мне свой перстень, я выйду через задний ход.

Евсей возвращался из кабинета короля в свою комнату и услышав мяукание пошел на звук. На одном из витражных окон сидела его старая знакомая

— Канна? А ты что здесь делаешь? — гладя мордочку кошки, спросил он. Кошка приветственно муркнула и потерлась о его руку. В это время Евсей случайно выглянул в окно и увидел, как из двора выехал кто-то в черном плаще, — это что жрица была?