Корона и Венец (СИ) - Касаткин Олег Николаевич - Страница 7

Залпом осушив бокал с шампанским, Ольга — оставшаяся абсолютно обнаженной наклонилась и поцеловала его в губы.

Она почувствовала, как он обхватил ее руками выскользнула из его объятий. На этот раз все будет так, как хочет она! Сдернув с него простыню, она забралась на кровать а он просто лежал на спине, отдаваясь во власть ее движений. Она была возбуждена: сознание того, что она возвышается над ним, заставляет его подчиняться своим желаниям, использует его, — все это распаляло ее. Ее охватила волна жгучего наслаждения.

Ольга вздрогнула, ощутив его прикосновение, и почувствовала, как падает в бездну, а потом взмывает ввысь.

Тело баронессы изогнулось, и она вскрикнула, удивленная новой волной наслаждения.

— Еще… Еще… Нет, Георгий, возьми меня… Георгий.

Он вошел в нее властно, но не слишком резко, и Ольга застонала от блаженной истомы.

Но это был еще не конец.

— Ольга — что ты делаешь?!

Вероника не смела открыть глаза. Мягкие нежные ручки нежно гладили её плечи и грудь. Молодая женщина страстно впилась ей в губы Вероника обняла ее и обвила ее стройное тело… Поцелуи становились все жарче Вероника чувствовала как рука баронессы вдруг касается ее ягодиц и губы Ольги касаются ее соска…. Потом она обнаружила что Георгий чуть отодвинув Ольгу оказался сверху…

Вероника с жаром отвечала всем движениям его тела, встречала его на полпути и полностью принимала в себя.

— Милая…О Боже…

Пока лакеи бесшумно убирался в спальне, Георгий смотрел из окна на удаляющиеся сани в которых покинули этот дом две прелестных женщины… Как это ни странно, у него появилось нелепое ощущение, что так все в сущности и должно быть…

Полковник Кауфман угрюмо сидел в своем кабинете на первом этаже Зимнего дворца. Кабинет его был лишен признаков роскоши — скорее напоминая апартаменты провинциального полкового командира.

Рабочий стол в виде буквы «Г». Над ним — лампа молния с калильной сеткой, с помощью специального блока она поднималась и опускалась над столом. Весь стол плотно завален отчетами и рапортами и делами дворцовых служителей. Тут же вишневая курительная трубка и зажигалка. И все. Ничего не должно отвлекать от дел. А дел было много. Исполняющий должность «Дежурного при Его Императорском Величестве генерала» был занят — он изучал бумаги.

Согласно заведенному еще при Черевине порядку все что касалось безопасности монарха и его Семьи доводилось до сведения начальника охраны немедленно.

В Муроме задержали пьяного расстригу. Он в трактире вещал что в Петербурге бунт, полицию перебили, чиновников режут а царь едва успел ускакать на коне в Кронштадт… А вот другое — не столь смешное. В Нижнем Новгороде при обыске подозрительной мастерской обнаружен начатый подкоп и инструменты применяемые для минного дела… Также была найдена бутыль с жидкостью для заряжения гальванической батареи системы Гренэ.

Сам хозяева — снявшие дом якобы под гравировальную мастерскую мещане Гордей Петров и Лука Турасов (паспорта как уже ясно фальшивые) успели скрыться. Местная полиция правда подозревает что это уголовные подбиравшиеся к стоявшему через улицу зданию Русско-Азиатского банка — но жандармы ведут особую проверку.

Это уже породило волну разговоров что мол «нигилисты» в ожидании визита Государя — который якобы будет венчаться в Нижегородском соборе (странный однако слух), заранее сняли лабазы и ведут подкопы под все главные улицы, чтобы взорвать царский кортеж и всех тех, кто с ним будет.

Но это все пустяки — вздор и чушь. Высечь дураков — болтунов — и все дела.

А вот это уже серьезнее.

Арестованный на днях буквально народоволец Юделевский в присутствии агента желчно предъявлял претензии друзьям по организации. Мол Первое марта де не принесло успеха оттого что революционеры изменили своим собственным словам что «что цареубийство будет производиться систематически» и оружие не будет сложено до тех пор, пока самодержавие не сдастся… И что нужно вернуться на это путь. Возобновить и расширять борьбу террористическую, не давать правительству ни минуты передышки, «будить выстрелами и взрывами спящую Россию» вселять ужас в сердца верноподданных, смущать колеблющихся, и ободрять тайных сторонников… Ну а если уж нынешний царь не по зубам — то надо убивать его слуг и опричников. Ну — с этот то уже не опасен — если не петля то бессрочная каторга обеспечены.

Сообщения из Привислинского края.

Некий Викентий Матушевский — портной-социалист и член рабочего кружка — как доносят также агенты рассуждает о всем том же — о цареубийстве. Правда не так как можно было бы ожидать. Дескать, убивать нынешнего «мальчишку-царя» смысла нет — что толку если не он правит а де двор и родня? Нужно одним ударом покончить со всей династией как хотел Халтурин. «Если бы на месте этого неумелого русского мужика был я или другой настоящий польский борец — Польша была бы свободна уже десяток лет!» — приводит его слова бумага. Халтурин, Халурин…

Однако же не зря с прошлого года режим в Зимнем усилен и все помещения где царь бывает — особенно рабочий кабинет получили особый порядок охраны. Никто в отсутствие императора не мог входить в них а после отъезда императора из резиденции кабинет опечатывался. А слуги и мастеровые могут заходить в эти помещения для уборки и разного рода мелкого ремонта только в сопровождении чинов Дворцовой полиции.

Надо потребовать от ее главы Знамеровского чтобы от этого правила отступлений не допускали.

Из за границы — из Парижа — сообщают — хотя тоже о поляках. Старый бунтовщик и смутьян — еще 1863 года — и член какого-то «Интернационала» — Валерий Антоний Врублевский в присутствии Феликса Волховского и Дебогорий-Мокриевича с Судзиловским (народовольцы успевшие удрать) рассуждал о польской «вильности» — о чем же еще? И привел в пример ирландцев. Старая уже история — в октябре 1883 года в лондонском метрополитене в один день взорвалось две бомбы подложенные «Шинн Фейн». Более полусотни пассажиров получили ранения. А всего в течение полутора лет в Лондоне было тринадцать таких взрывов. И ни одного динамитчика не удалось поймать! Британцы наводнили столицу полицейскими, запретили на месяц продажу взрывчатых веществ и так далее, и тому подобное…

Но взрывы продолжились… И немудрено — ведь весь Лондон под охрану не поставишь. «Динамитная война» закончилась лишь тогда, когда члены британского парламента поставили вопрос о введении в Ирландии «гомруля», то есть автономии. Сильнейшая мировая держава попятилась и отступила перед горсткой храбрецов. Неужели же мы — поляки — создавшие могущественнейшее европейское государство? — вопрошал Врублевский — хуже каких то пьяниц с жалкого ничем не примечательного островка за спиной которых ни славной истории ни взятой Москвы отбитых от Вены турецких полчищ — вообще ничего?

(«Однако какая ж гордыня и самодовольство!» — покачал головой Кауфман).

Метрополитена в России нет и никогда скорее всего не будет — не по силам варварам такое («Тьфу, пшекская морда!»). Но есть железные дороги, вокзалы, присутственные места…

Подобрать организацию из хорошо говорящих по русских поляков, найти средства, обучить их изготовлять гремучий состав чтобы не зависеть от одной мастерской — и власть будет бессильна…

Это сообщение надо будет отослать Плеве и Шебеко. Однако ж эти поляки и впрямь как больной зуб — и рано или поздно нужно будет что-то делать. Ну да слава Господу это не его, Кауфмана забота!

Но от этого опасностей не меньше. Вот перехваченное письмо в Лондон Степняку — Кравчинскому — от кого узнать не удалось — вез его студент ехавший в Берлин к которому подошел на вокзале некий господин обыденной внешности и попросил бросить его в почтовый ящик по прибытии в Германию. Мол послание даме сердца а он не хочет рисковать тем что строки любви прочтут полицейские ищейки-перлюстраторы… Неизвестный корреспондент в числе прочего пишет следующее: «Ни для кого в столице не является секретом что нынешний царь похотлив как гимназист…(Ну что за сравнения — не иначе по русской словесности «два» будучи тем самым гимназистом имел). В этом аспекте возможно было бы поискать среди девушек разделяющих идеи освобождения России ту которая по внешности могла бы рассчитывать попасть в его харем и тем самым бы стать для мсье Жоржа тем кем была Эсфирь для персидского царя или даже Юдифь для Олоферна…» Как раз что называется в строку!