Скипетр всевластья (СИ) - Янюшкина Вероника Александровна - Страница 1

— Итак, вам всё понятно? Или объяснить ещё раз? — Нина вежливо улыбнулась клиентке. Слепцова Анна Григорьевна, бухгалтер мясокомбината, стиснула папку толстыми, как варёные сосиски, пальцами. Прошитые документы сложились в гармошку, а желтоватая страница доверенности обиженно хрустнула, точно рассердилась на хозяйку.

— Ну… я должна найти подтверждение того, что мы отправляли отчёт.

— Да, и не просто отправили, а сделали это вовремя. Если ваши сотрудники отнесли индивидуальные сведения на почту, то достаточно описи со штампом. В случае ошибок на личном приёме вам бы выдали уведомление о двухнедельной отсрочке. То же самое касается электронного документооборота. Вы ведь не хотите платить штраф?

— Господи помилуй! — женщина вздрогнула вместе с креслом. Или это кресло всхлипнуло, пожаловавшись на тучную посетительницу, как показалось Ракитиной, — мы — крупнейшая организация города! Вы хоть понимаете, как я должна буду оправдываться за нарушение перед учредителями? У нас строгая смета расходов! Ни копейки лишней!

— Представляю, поэтому в ваших интересах сделать всё, чтобы принести подтверждения. Срок — три дня. Опоздаете, выпишу акты.

Слепцова сжала малиновые губы и покосилась на соседей инспектора — заместителя начальника отдела и её помощника. Те внимательно слушали разговор, хоть и делали вид, что погрязли в делах. Кащеева Ольга Николаевна отвлеклась от смартфона, десять минут не отвечая на сообщения подруг, а Малютин Кирилл Михайлович убавил звук радиоприёмника и неспешно поливал цветы, что делал обычно в конце рабочего дня.

— Что-то ещё? — Нина вежливо улыбалась.

— Мы могли бы уладить вопрос по-другому? — Анна Григорьевна вплотную придвинулась к столу Ракитиной. Излишки пудры в складках жирной кожи и приторный запах нафталиновых духов вызвали у инспектора приступ тошноты. И только после глотка воды из кружки девушка поняла, что предлагает собеседница. Но предпочла сыграть на дурочку. Статью о «покушении на взятку», неважно в каком размере, ещё никто не отменял.

— Поясните, пожалуйста.

Покопавшись в сумочке, больше похожей на вычурный дизайнерский клатч, бухгалтер нашла ручку и что-то написала на клочке бумаги. Затем положила на стол, вытащила зеркальце и принялась подкрашивать ресницы дорогой тушью, чья реклама на федеральных телеканалах набила оскомину. «Взмах щёточки — и ваш взгляд становится выразительнее в сотни раз»! Тьфу. Слепцова казалась Нине ярким примером броского фантика, куда завёрнута конфета с просроченной годностью. Развернул, поглядел на ссохшийся шоколад, сплюнул и выбросил. И почему на высоких должностях часто сидят прогнившие насквозь люди?

Указанной суммы хватило бы закончить в квартире ремонт и купить приличный спальный гарнитур. Не обшитую пластиком фанеру, на которую у сотрудника фонда с детства была аллергия, а настоящую древесину. Пахнущую смолой, слегка шершавую и тёплую, хранящую память о лесе. Когда Ракитина красила стены, сводный брат любезно разрешил переночевать у него в частном доме. Его жена, худощавая блондинка Дарья, распорядилась, чтобы слуги постелили в гостевой. Той ночью молодой госслужащей приснилась дубрава…

Вода полилась по страницам ежедневника, лежавшего около монитора Нины.

— Прости! Я случайно, не удержал бутылку, — Кирилл разминал шею. Может, показалось, но Ракитина услышала хруст позвонков.

— Дать тряпку? — не дождавшись ответа, Ольга прошагала через кабинет и положила полотенце на книжицу, — можешь оставить себе.

— Зачем же так стараться? Спросили бы.

Нина прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Что ж, теперь все знают о «деловом предложении» бухгалтера мясокомбината. Рассчитывают получить процент за молчание? Или строят планы, как эффектнее подставить перед начальством?

Но у девушки были другие планы.

— Крайне непрофессионально решать вопросы подобным образом, — Ракитина смяла бумажку и бросила в мусорное ведро.

Анна Григорьевна мазанула кисточкой по нижнему веку, начертив живописнейший фингал. Египетские фараоны бы позавидовали столь жирной подводке.

— Больше?

— Дело не в этом.

— А в чём, уважаемый инспектор?

— В моральных ценностях, — Нина вытирала стол. — Повторяю, у вас есть три дня, прежде чем мы выставим акт о применении штрафных санкций.

— Дура! — женщина завязывала пояс на бежевой шубе. — Да ты знаешь, какие у меня связи в городе? Стоит пальцами щёлкнуть, как полетишь с работы! И не по собственному желанию, а статье за профнепригодность! Ваш начальник в ногах у меня ползать будет, чтобы отмазаться от прокуратуры! Сегодня же пойду жалобу писать!

Гневную тираду Ракитина слушала с улыбкой на лице. Так девушки смотрят со щитов и газет, каждый день появляющихся в почтовых ящиках. Устаревший, но годами проверенный маркетинговый ход: купи, неважно что и за сколько, и будешь счастлив, как эта белозубая блондинистая красотка.

— Прости, Нина, но Анна Григорьевна права. Ты настоящая дура! — Малютин ударил кулаком по столу. Испуганная кружка задрожала, плеснув на клавиатуру чай с молоком. — Отказаться от зарплаты за полгода!

— Кирюша прав. Сама знаешь, что можно пойти в архив и подобрать нужную опись.

— Так догоните Слепцову. Зачем дело стало?

Коллеги переглянулись. Знали, что Ракитина не выдаст, но не стали догонять рассвирепевшую женщину. Ещё опозорит перед сотрудниками других отделов.

Телефоны мясокомбината Ольга Николаевна давным-давно записала в память смартфона. Зачем делиться, когда можно подсуетиться и купить новую шубку? Зря, что ли, в торговом центре присмотрела? Благородная норка, согревающая в любые морозы и притягивающая завистливые взгляды коллег — отличный подарок на восьмое марта! Кирюша поймёт, но не расскажет. Наоборот, на остаток купит новый объектив для фотоаппарата, а после сделает снимки любовницы в мехах и бриллиантах. Эх, спасибо Ирине Петровне, что доверила работу с крупнейшими предприятиями города. Что ни клиент, то щедрый подарок. Нина выбивалась из предприимчивой компании, зато доходчивым языком поясняла ошибки при сдаче отчётности, иногда исправляла. За шоколадки.

По радио заиграла знакомая мелодия — сменился очередной час.

— Всё, девочки, начался технологический перерыв, и я на перекур. — надев пальто, Малютин вышел в коридор.

Кащеева, как обычно, вытащила из стола каталог французской косметики, Нина достала блокнот и предалась многолетнему увлечению — рисункам. В художественный институт девушка не поступила: три бюджетных места, оставшиеся после зачисления медалистов и победителей олимпиад, комиссия отдала золотой молодёжи. Платная форма обучения оказалась семье Ракитиной не по карману, и родители настояли, чтобы дочь подала документы на экономическое отделение. В том году институт едва набрал абитуриентов, зачислив даже тех, кто набрал средние баллы. Так, мечтавшая о полотнах девушка, пять лет провела за книгами о математике, экономике, финансах и прочих науках, которые к последнему курсу возненавидела до глубины души. На практику выпускница устроилась в пенсионный фонд. В тот год три сотрудницы ушли в декретный отпуск, и Нину взяли на испытательный срок. Спустя пять месяцев отдел кадров заключил с Ракитиной трудовой договор, ещё через три она полностью освоила нормативные акты и внутренние положения, став полноценным специалистом.

Отчётные периоды сменяли друг друга, как времена года, Нина знакомилась с бухгалтерами и открывала новые грани человеческой натуры. Как правило, низменные, подрывающие веру в людей. Анна Григорьевна — чем не пример неуёмных амбиций? Знает, что собственной ленью подвела мясокомбинат под штраф, сравнимый со стоимостью трёхкомнатной квартиры в центре города, но решила подкупить. Стоит согласиться, и женщина придёт снова и, если услышит отказ, то станет шантажировать. Пусть начальство само разбирается с бездарными плательщиками. Жалоба жалобой, но не нужны Ракитиной пятна на совести. Госслужба — не предел мечтаний. Глядишь, и птица счастья обронит синее пёрышко. Надо лишь дождаться ответа издательства.