Любовь обжигает (ЛП) - Сент-Клер Джорджетт - Страница 10

— Да ты меня преследуешь! — И все же в глубине души ей было очень приятно.

Он вошел в дом, Оливия и Эрменгард последовали за ним.

— Ох ну и задница… — восхищенно произнесла Эрменгард, но поймав взгляд Оливии, добавила — …отвратительная. Грабитель, я имею в виду. Что за отвратительная задница?! Боже, здесь и правда так жарко или это что-то со мной?

— Вообще-то, тут прохладно, ведь здесь кругом лед, — сказала Оливия, с унынием оглядывая свои сгоревше-замороженные диван и кресло.

— Так что произошло? — спросил Колдер.

— Понятия не имею. Я услышала, как кто-то возится внизу, взяла пистолет и прострелила ему плечо.

Оливия услышала, как патрульные машины затормозили у ее дома.

Колдер опустился на колени и поднял с пола чешуйку дракона. Он внимательно осмотрел ее.

— Странно. Такой необычный образец цвета.

— Какого черта ты делаешь? — прогремел разъяренный голос Тига с порога. Он прошествовал в комнату, за ним следовал центурион по имени Лайнел. — Этот мужчина находится в доме моей незамужней дочери совершенно голым. Я его сейчас прикончу! — и он выхватил из кобуры свой пистолет.

Колдер бесстрашно смотрел на него.

— Эй! — выкрикнула Оливия, прикрывая собой Колдера. — Он не нападал на меня, а голый, потому что прилетел сюда, а для этого ему пришлось перекинуться. И вообще, это не твое собачье дело. Но если ты сейчас выстрелишь в него вместо того, чтобы вызвать на небесный поединок, клянусь, я публично назову тебя трусом.

Квинтон вздрогнул.

— Я имею полное право защищать твою честь. — Но пистолет все же дрогнул. Обвинения в трусости поставят крест на его дальнейшей политической карьере.

— Пристрели его! — приказал он Лайнелу.

— Ты не в состоянии защитить честь своей дочери без помощи своих людей? — презрительно спросил Колдер.

— При всем уважении, сэр, он прав, — сказал Лайнел. — Мы не можем застрелить его. Она ведь сказала, что он не нападал на нее. Если вы считаете, что была запятнана честь семьи, вы должны сами вызвать его на небесный поединок.

— Ты уволен, — огрызнулся Тиг.

Лайнел кивнул, резко повернулся и вышел, в его выпрямившейся осанке четко читался гнев.

— А это было просто-напросто грубо, — возмутилась Эрменгард.

— Ты тоже уволена, — рявкнул он.

— Ты не можешь уволить ее, потому что она работает в городском совете, а не на тебя. И его ты зря уволил, — высказалась Оливия. — Ты уже и так достаточно не популярен. А вот Лайнела любят все.

— Я все еще жду своего поединка, — произнес Колдер, когда Тиг направился к нему. — Ну, что скажешь? Сегодня прекрасная ночь для полетов — и для того, чтобы кого-нибудь поджарить.

Тиг злобно посмотрел на него и вырвал из его рук чешуйку дракона.

— Прошу прощения, но это улика, — холодно заявил Колдер. — Очень необычный цвет. Никогда раньше такого не видел. Попробуем пропустить его через нашу базу, чтобы узнать, откуда он.

— Это моя улика, — сказал Тиг. — Преступление произошло на территории ледяных драконов.

Колдер нахмурился, но тут уж не поспоришь.

Затем он пожал плечами.

— Итак, что насчет небесного поединка…

Тиг сделал вид, что не услышал Колдера. «Но, конечно, он услышал; а ведь Колдер мог хорошенько поджарить его чешуйчатую задницу», — презрительно подумала Оливия.

— Сегодня ты поедешь ко мне домой, — заявил Тиг Оливии. — Собирай вещи.

— Она может остаться у меня! — неожиданно подала голос Эрменгард.

— Это небезопасно, — холодно парировал Тиг.

— Я не собираюсь оставаться у тебя. — Оливия покачала головой. — Я поеду к тете Норе.

— Я приказываю тебе… — Он увидел выражение ее лица. — Ладно. Будь по-твоему. Такая же упрямая и глупая, как и твоя мать.

— Имеешь в виду, в те моменты, когда она была против, чтобы ты использовал ее в качестве боксерской груши? — с горечью ответила Оливия.

Колдер с отвращением посмотрел на Тига, отчего тот вмиг стал красным.

— Оливия, как ты смеешь обсуждать личные семейные вопросы при огненном драконе?

— Почаще оскорбляй мою мать. Я не намерена это терпеть и буду защищать ее, — ледяным голосом произнесла Оливия, — всегда.

— Отлично. В свою очередь я буду защищать себя. Не секрет, что в то время я пил. После того, как твоя мать забрала тебя у меня, я бросил пить. С тех пор я не притрагиваюсь к алкоголю.

Насколько Оливия знала, это была правда. Однако она никогда не забудет, через что он заставил их пройти. Угрозы, оскорбления, летящие в голову матери тарелки, его кулаки, с яростью бьющие маму, но исключительно в такие места, чтобы та могла скрыть их под одеждой. Он ведь делал это осознанно. Ну и насколько пьяным он тогда был?

— Моя мама спасла меня от взросления в доме, полном насилия и жестокого обращения, — сказала она, хватая сумку и направляясь к двери.

Эрменгард и Колдер последовали за Оливией, оставив Тига стоять в гостиной в полном одиночестве.

— Ты еще не дала показания! — закричал Тиг ей вслед, пока она шагала к машине.

— Кто-то забрался в мой дом. Я подстрелила его. Я дам показания утром, — прокричала она в ответ. Затем села в машину и уехала.

Глава 7

Оливия сидела в своем кабинете, зевая и потирая глаза. Переночевав у тети, с утра пораньше она направилась домой, чтобы переодеться на работу в льняной брючный костюм. Всю дорогу ее сопровождал центурион, приставленный к ней ради безопасности. Затем она поехала в полицейский участок и дала показания, и только после этого, наконец, отправилась на работу.

Она уже было потянулась за третьим шоколадным маффином, когда дверь с грохотом распахнулась и в дверях возник мужчина с портфелем в руках.

Эрменгард, ругаясь, семенила за ним.

— Сэр, вы должны немедленно уйти! — кричала она.

Мужчина не обращал на нее никакого внимания и прошествовал прямо к столу Оливии. Ледяной дракон. Надменный, высокий и худощавый, он был одет в строгий костюм. Это был личный помощник Икабода, Лемуэль.

Эрменгард схватила его за руку.

— Я не спала всю ночь, а вы сейчас играете на моих нервах. Вам бы лучше не делать этого. Вы должны немедленно уйти,

сэр

, — заявила она.

Он стряхнул ее руку.

— Я, безусловно, никуда не пойду. Мы должны начать подготовку к свадьбе. Икабод хочет, чтобы с вас сняли мерки для платья, — сказал он Оливии, неодобрительно окинув взглядом ее фигуру. — И для корсета. — С этими словами мужчина схватил маффин со стола и швырнул его в мусорную корзину.

Эрменгард задохнулась от возмущения.

— Эй, я сама их приготовила!

Лемуэль снова проигнорировал ее.

— Итак, свадьба состоится ровно через тридцать дней, так что вам необходимо сейчас же сесть на диету, — продолжил он. — Хммм. Хорошо бы еще назначить вам липосакцию.

— Ты

не…

— зашипела Эрменгард.

Оливия уставилась на него. Что ж, можно было злиться, кричать и силой выпроводить его из кабинета. Или…

Она взобралась на стол и начала петь во всю мощь своих легких.

— Сверкай, сверкай, маленькая звездочка… — орала Оливия.

Мужчина в ужасе уставился на нее.

— Что вы делаете? — спросил он.

Оливия быстро подмигнула Эрменгард и продолжила петь.

— С днем рождения меня, с днем рождения меня! Я похожа на обезьянку и залезла на дерево!

— О боже, начался один из ее припадков, — подыграла Эрменгард, быстро сообразив, что к чему. — Галлюцинации. Психическое заболевание. Наследственное. Вчера она наложила кучу в коридоре.

Оливия бросила на нее негодующий взгляд и продолжила голосить.

— И много бооооооооольше!

— Что? — в ужасе ахнул Лемуэль. — Икабод об этом не проинформирован. Это все меняет. — Развернувшись, он поспешил убраться из кабинета.

— Наложила кучу в коридоре? — спросила Оливия у Эрменгард, слезая со стола. — Не могла придумать что-нибудь менее отвратительное?

— Эй, это ведь сработало, не так ли? Ты заметила, как быстро он слинял отсюда? Только пятки и сверкали. Пойду принесу тебе еще один маффин.