Противостояние - Орлова Елена Анатольевна - Страница 26

— Почему?!

— Ее защитили специальной молитвой и частицей Креста Господня.

— Ну и что? Разве нельзя их как-то обойти?

— Нет. Сейчас нет.

— Значит, конец?.. — разочарованно протянул мастер.

— Напротив, только начало! Вы не доживете. А я… — Нина победоносно улыбнулась. — У меня впереди — целая вечность!

Даже перспектива провести несколько дней, трясясь в общем вагоне поезда дальнего следования, не могла испортить ей настроения. Ну, наконец-то, она уезжает! Закончились нескончаемые мучения: надоевшие, до зубовного скрежета, материнские нравоучения и брюзжание отца! Свобода! От этого слова захватывало дух! Теперь в жизни все изменится!

Поезд тронулся. Антонина вымучила из себя улыбку и энергично замахала рукой огорченным родителям. Потеряв их из виду, девушка радостно вздохнула и отошла от окна.

— Разрешите, я уберу вещи? — обратилась она к пожилой женщине, сидевшей на ее месте. Оставив без внимания укоризненные взгляды старушки, Антонина вытащила из сумки книгу и сердито подумала: «Еще чего, никому я не собираюсь уступать, вечно попадутся старики или грудники». Толстая тетка переглянулась с мужчиной интеллигентного вида и намеренно громко сказала: «Какая же пошла молодежь невоспитанная!» Увидев хмурое Тонино лицо, старушка отвела взгляд, потеряв всякую надежду занять нижнюю полку.

Колеса стучали, увозя девушку в далекий сибирский город с корявым названием Кызыл. По странной иронии судьбы, Тоня, которая терпеть не могла маленьких детей, выбрала профессию учителя. Она это сделала из солидарности со своей подругой, а еще потому, что ей было абсолютно все равно, кем работать, лишь бы не перетруждаться и не зависеть от родителей.

Выйдя из душного, противно пахнущего вагона, Антонина, после осеннего Ленинграда, сразу попала в зимний заснеженный город. Она втянула ртом морозный воздух с примесью гари и мазута и, поставив у ног чемодан, осмотрелась по сторонам. Вечерело. Здешний вокзал, куцый и провинциальный, заставил девушку скептически искривить губы: «Городок хоть куда! Представляю, какой жуткой „дырой“ окажется поселок Кедровка!» На автобусной станции ей объяснили, что последний автобус ушел час назад. «Неужели мне придется провести целую ночь в зале ожидания?!» — со страхом подумала Тоня. Подобная перспектива показалась ужасной. Пока расстроенная девушка переминалась с ноги на ногу, решая, как лучше поступить, в нескольких метрах от нее, остановился грузовик. Антонина даже не обернулась, а между тем шофер с видимым интересом принялся рассматривать высокую, стройную незнакомку. Подойти молодой человек не решался, но, заметив Тонино намерение возвратиться на вокзал, быстро выскочил из кабины.

— Девушка, девушка, подождите! Не спешите вы так! Давайте помогу! — закричал он ей вслед.

Тоня обернулась и увидела симпатичного темноволосого парня.

— Опоздали на автобус? А куда вам ехать?

— В Кедровку, — озабоченно ответила Тоня.

— Надо же! Нам по пути! — обрадовался паренек.

— Вы что же, подвезти предлагаете? — Девушка кокетливо улыбнулась.

— Конечно, если вы не против!

— Я очень даже «за»! — быстро согласилась Антонина, подавая свой чемодан.

— Тяжелый, наверное, с приданым! — пошутил новый знакомый.

— Ну, если книги можно считать приданым, тогда да, — поддержав шутливый тон, ответила девушка.

— Зачем вам, красивой, молоденькой, в нашу глушь? По всему видно, что вы городская. Откуда, если не секрет?

— Не секрет, из Петергофа.

— Мне очень стыдно, но я о нем не слышал.

— Ничего удивительного, Петергоф — небольшой городок под Ленинградом.

— А к нам какими судьбами?

— Меня сюда распределили после педучилища.

— Вы новая учительница! — догадался шофер. — Вот здорово!

— А чему вы так обрадовались? — Тоня намеренно сделала удивленный вид.

— Конечно, обрадовался! Значит, надолго! — Он даже не пытался скрыть своего интереса.

За разговорами дорога пролетела незаметно. Шофера звали Иваном. Парень не был женат, работал в колхозе водителем, а будущей осенью собирался идти в армию. Новый знакомый оказался общительным и веселым, так что к концу пути у обоих создалось впечатление, будто они знакомы много лет.

— Вот и приехали. Это Кедровка. Добро пожаловать! — шутливо объявил Иван и подмигнул Тоне.

Машина въехала в большое село, тянущееся вдоль заснеженного кедровника.

— Наша центральная улица, Коммунистическая. Дома, конечно, не как в городе, но тоже ничего, ты привыкнешь. Сейчас отвезу тебя к Екатерине Семеновне, а она уж определит на постой.

— А кто такая Екатерина Семеновна?

— Твоя непосредственная начальница, директор школы. Да ты не тушуйся, она тетка мировая, не обидит!

— С чего ты взял, что я испугалась? — вздернув подбородок, с вызовом, спросила Антонина.

— Да я только хотел тебя подбодрить, — смутился Иван.

— Ну, ладно, ладно! — примирительно улыбнулась девушка.

— Приехали.

Остановив машину, Иван указал на большой ладный дом с красивыми резными наличниками. Он открыл дверцу кабины и хотел помочь выбраться, но молодая учительница ловко спрыгнула с подножки машины.

— Самостоятельная! — усмехнулся парень.

— Уж какая есть! — в тон ему ответила Антонина и поправила съехавший набок берет. — Ты мне с чемоданом помоги.

Воздух вкусно пах морозной свежестью и костром. Белый искрящийся снег поскрипывал под ногами. В окнах приветливо горел яркий свет. Из трубы тянулся молочной змейкой дымок, поднимаясь высоко над крышей. От всей этой картины веяло теплом и уютом.

— Тоня, пойдем, — открывая калитку, позвал за собой парень. Из будки выскочила большая лохматая собака и громко залаяла. — Полкан, свои, свои, ты что, не узнал?

Услышав ласковое обращение Ивана, пес радостно завилял хвостом. Но стоило ему увидеть Антонину, как от прежнего добродушия не осталось следа. Он оскалил зубы и тихо, угрожающе зарычал.

— Да что с тобой, Полкан?! Ты спятил? Это же девушка, а не бандит! Ну, успокойся, успокойся, иди на место! Не знаю, что на него нашло, обычно он смирный! — оправдывался Иван, ведя новую знакомую к крыльцу. Парень постучался в дверь. Ему открыла высокая статная женщина лет сорока пяти с темными гладкими волосами, забранными в высокий пучок. Ее большие светлые глаза улыбались. Она приветливо пригласила гостей:

— Проходите, проходите, милости просим! А то я смотрю, на кого наш Полкаша разлаялся?

Антонина в ответ натянуто улыбнулась.

— Я вам, Екатерина Семеновна, пополнение привез, новую учительницу! — похвастался Иван.

— Очень хорошо, мы вас ждали! — Внимательный взгляд женщины задержался на незнакомке. Что-то в облике девушки насторожило проницательную директрису. — Как вас зовут?

— Антонина Павловна, — ответила девушка. Затем поспешно добавила: — Можно просто Тоня.

— Вот и славно, Тоня! Раздевайтесь, проходите к столу. Ваня, и ты проходи!

— Да нет, спасибо, мне нужно домой, а то мать будет волноваться, — отказался Иван. Он не мог понять самого себя. Почему он скрыл, что у него есть невеста? И почему, уходя, он зачем-то сослался на мать, хотя намеревался ехать к Шурочке в библиотеку? — Всем до свидания! Тоня, мы еще с тобой увидимся?

— Конечно.

Иван уехал. Девушка познакомилась с членами семьи Екатерины Семеновны: мужем, Егором Кузьмичом, бравым крепким мужчиной с кавалерийскими усами, и ее матерью, бабой Маней, пухленькой добродушной старушкой, которая тут же с гордостью указала Тоне на фотографии двух девушек примерно одного возраста.

— А это — наши близняшки, внученьки мои. В самой Москве учатся!

— Что это ты, мама, расхвасталась? — с укором обратилась к ней дочь.

— Простите меня, старую, если не то сказала. Пойдем, милая, покажу тебе, где можно умыться с дороги.

За столом Егор Кузьмич развлекал молодую учительницу охотничьими историями, а баба Маня старательно подкладывала в тарелку свежесваренные сибирские пельмени, квашеную капусту, предлагала отведать местного соленого арбуза, маленького, похожего на мячик. Устав от длинной дороги, девушка быстро наелась и мечтала лишь об одном: поскорее улечься спать. Екатерина Семеновна, заметив мученическое выражение на Тонином лице, поняла, что разговоры родных гостью порядком утомили.