Быть ведьмой - Хусаинова Ольга - Страница 8

Я понуро опустила голову.

— Говори, — ровно напомнили опять.

— Переночевать бы у вас, — набравшись наглости, решилась я действовать прямо в лоб.

— Ночуй, — отстраненно-равнодушно в ответ.

Я удивленно вскинула на деда взгляд.

— Вы точно комендант?

— Я еще и вахтер, — кивнув, напомнил он. — Пропуск.

— У меня его нет, — насупилась я. Похоже, призраки тоже любят поиздеваться.

— Поступишь — выдадут, тогда и придешь, — звякнув кандалами, развел он руки в стороны.

На эти самые кандалы я и покосилась с затаенной надеждой.

— Удобно?

— Не твое дело, паршивка!

Судя по раздраженно затрепетавшему в светильниках пламени и изменившемуся тону, попала прямо в цель.

— А если сниму? — самоуверенно предложила я.

— Не снимешь, пошла вон! — Больная тема, понимаю.

— В обмен на пропуск — сниму! — заявила провокационно.

Призрак пораженно замолчал, переваривая информацию.

— Что? Даже не побоишься? — не поверил призрак.

— Ну и где твой труп? — деловито поинтересовалась я, не ответив.

Труп — это громко сказано. Очень громко, ибо в глубоких катакомбах общежития, куда мы спустились в мгновенье ока, покоился древний скелет. Прямо на полу, и от тонких лучевых косточек тянулись стальные цепи, вкрученные в стену на уровне колен.

— За что тебя так? — невольно вырвалось у меня. Знаю, что на такие вопросы живые-то редко отвечают, а уж мертвые — тем более.

— Чтоб не убег, — к моему удивлению, ответил дед.

Ну, собственно, тайну века он мне не открыл.

— А кто? — я продолжала озираться по сторонам. Больше никаких скелетов не заметила и немного успокоилась.

— Демон, — снова ответил он.

Я наклонилась над ссохшимися костями, неестественно ярко белеющими в полумраке подвала.

— Что ж тебя раньше-то не освободили? — с укоризной спросила я. — Вредничал?

— Вредничал, — согласился тот. — Цепями по ночам гремел, спать мешал, парочки любовные расшугивал. Ругались, но терпели, ни одна душа не согласилась со старика оковы снять. Я уж лет сто назад мечтать перестал…

Он показательно шмыгнул.

— Что? Правда не боишься? — взволнованно спросил комендант, подлетев ниже и зависнув у меня над плечом.

— Скелет как скелет, ничего особенного, — фыркнула я, царапая ногтем ржавчину на замочной скважине в стальном браслете. Не люблю я темную магию, но ради такого дела, пожалуй, воспользуюсь отцовым наследием. Плестись через всю равнину в город и искать ночлег там не хотелось еще больше.

— Осторожней, руку не оторви! — встрепенулся дед, когда я не очень ловко перехватила оковы поудобнее, чтоб доцарапать на них нужную руну. Хрупкая кость и правда чуть хрустнула, за что мне тут же стало стыдно. Но не признаваться же!

— Тебе точно эти кандалы надоели? Могу оставить, — вполголоса произнесла я, не отвлекаясь от своего занятия. Дед понятливо замолчал.

Начертанные символы засветились изнутри голубым — сначала тусклым, а затем, набирая силу, почти ослепили даже через полуприкрытые веки. Я осторожно вынула из оков сначала одну кость, потом другую, и руны потухли.

А внутри меня осталось гадливое, мерзопакостное чувство, которое всегда оставалось после обращения к темным силам. Горьким привкусом осело на языке, выедая тепло изнутри. Как эти темные живут так всю жизнь? При каждой ворожбе поднимать в себе все самое грязное, низменное, чтобы магия откликнулась… Бр-р-р… Лучше бы мамка с некромантом связалась! Да что уж теперь… И вообще, вряд ли могильный холод многим лучше черноты внутри…

— Я свободен! — орал дед, нарезая круги под самым потолком, становясь все прозрачней. Сделал залихватскую мертвую петлю и с дурным хохотом пролетел сквозь стену. Передо мной из воздуха материализовался желтый сверкающий прямоугольник и плавно спланировал прямо в подставленную ладонь. Пропуск.

Собственно, больше источника света в подвале теперь не наблюдалось. И только когда единственная дверь оказалась запертой и не поддалась ни на предъявление пропуска, ни на толчки плечом, ни на удары ногой, ни на матерную ругань, я заподозрила, что слишком бурная была радость у старикашки. Похоже, моими стараниями лучшее общежитие лишилось коменданта, надежно привязанного к самому зданию. А сняла я не только призрачные кандалы, но и саму привязку. Ну и хрен бы с ним, летел бы на свою свободу, а меня зачем запер? И не вместо себя ли он меня тут оставил?

Заволновавшись пуще прежнего и не собираясь занимать чужое место на цепи, я торопливо зарядила руны и вернула кости в оковы. Увы, магия обратно не действовала. Я с досады распинала скелет по всему подвалу, наслаждаясь мстительным хрустом. Попрыгала на ребрах, превращая их в мелкую крошку. Но дедуле было уже все равно, иначе он не преминул бы вернуться и расквасить мне нос. Связи с телом теперь тоже не существовало.

День все-таки оказался охренительно не мой, хоть я и обзавелась ночлегом, и даже не на одну ночь. В общежитии, угу. В лучшем. Но перспектива по понятным причинам не радовала.

— Эге-гей! — без всякого пиетета долбила я по окованной двери берцовой костью. Долго долбила, часа два, и долбеж все больше превращался в вяленькое постукивание.

Тихие, крадущиеся шаги даже не услышала — почувствовала и вместо того, чтобы обрадоваться, вдруг испугалась. Не знаю, кто идет, но вряд ли просто так спускается проведать дедушку. Или потеряли коменданта, или… потеряли коменданта, потому что мою мышиную возню наверху вряд ли услышали. Вскочила, притаившись за стеной, замахнулась костью, перехватив ее поудобнее…

Дверь медленно открылась, в осветившемся проеме появилась черноволосая лохматая голова, на которую я, не раздумывая, замахнулась своим оружием, собираясь воспользоваться заминкой и сбежать. Парень уловил мое движение, вскинул ладонь в защитном жесте, и кость-предательница, вывернувшись из моих рук, наподдала мне же по голове. И не один раз!

— Ай! — отмахивалась я от взбесившейся кости. — Хватит!

— Хорошо, — голос у гостя оказался приятный, спокойный. — В лицо мне не вцепишься? Или только исподтишка нападаешь?

— Извини, — прошипела я, прикрывая лоб ладонью.

Кость оттарабанила по моей макушке какой-то сложный ритм и плавно опустилась на пол.

Я наконец взглянула на парня и едва не отшатнулась. Некромант. И одежда типично некромантская — черная, с заклепками в форме черепов, с нашитыми для устрашения костями на груди и вдоль рукавов — надеюсь, не куриные из супа выловил? Но устрашало в нем вовсе не это, а огромный, на пол-лица фингал не первой свежести, который цвел уже всеми цветами радуги — от темно-сизого заплывшего века до желто-зеленых пятен на скуле.

— Освободила все-таки деда Мамая, — обведя внимательным взглядом подвал, усыпанный обломками костей, выдохнул он с какими-то недоверчивыми и восхищенными нотками в голосе.

— Угу, а старый хрыщ меня в благодарность запер, — проворчала я.

— Вот отчаянная! Бежим, пока не застукали! — потянул некромант меня за рукав к выходу. Я спорить не стала, послушно увязалась за ним. — Откуда ты бесстрашная-то такая? — торопливо поднимаясь по покатым каменным ступеням, спросил он, обернувшись.

— Глупая, ты хотел сказать? — самокритично отозвалась я, еле успевая следом.

— Не без этого, — кивнул парень. — Но не знаю, чего должно быть больше — глупости или смелости, чтоб связаться с нашим ректором.

Нехорошенькое предчувствие кольнуло кожу.

— А ваш ректор случайно не демон? — осторожно и почему-то сорвавшимся на фальцет голосом спросила я.

— Ага, огненный! — довольно подтвердил некромант. — Идиотка?

— Идиотка!

Я обреченно застонала и, не разделив радости, на первом же повороте обогнала адепта. Оказывается, в случае необходимости я умею очень даже неплохо бегать и даже не путаться в подоле. Парень все равно меня догнал и, рванув за плечо, взмахнул пропуском, толкнув прямо в стену.

Мы прошли кирпичную кладку насквозь и вдвоем ввалились в плохо освещенную комнату с задернутыми занавесками и огарком черной свечи на грубо сколоченном дощатом столе.