Нежный плут - Линдсей Джоанна - Страница 41

Но она и не нуждалась уже в ответе.

– Знаешь, Уоррен Андерсен… То, о чем я сейчас услышала, – самое лучшее, что я когда-либо видела от тебя. Это так…

– О, черт! – простонал он.

– Да не тушуйся ты, – улыбнулась она. – Здесь нет никого из посторонних, только семья. И все мы имеем возможность засвидетельствовать, что ты не такой уж холодный и бессердечный, каким хочешь казаться в глазах других.

– Выпорю, Джорджи, клянусь тебе.

Она не приняла его грозного предупреждения близко к сердцу. Может, потому, что теперь за ним не ощущалось реальной угрозы и гнева. Напротив, она одарила его нежной улыбкой, которая говорила о том, что она его тоже очень любит.

Наступила непродолжительная тишина, которую нарушил Бойд, запоздало спросивший у Дрю:

– Что ты имел в виду, когда говорил, что она настрадалась?

– Она отыскала своего Малкома… на беду.

– И?

– И теперь ты видишь, что она приехала без него.

– Ты хочешь сказать, что он отказался от нее? – изумленно спросил Бойд.

– Хуже этого, – буркнул Дрю. – Около пяти лет назад он женился на другой.

– Он женился…

– На другой!!!

– Вот с-сукин с-сын!…

При новой вспышке гнева у братьев Джорджина закрыла глаза. На этот раз они были на ее стороне. Она не ожидала этого от них именно сейчас, хотя вправе была ожидать, отлично зная, насколько была им дорога на самом деле. Она слушала их и боялась представить себе, что они запоют о Джеймсе, когда ее беременность станет очевидной. Нет, она не могла этого вообразить, настолько это было страшно.

А они не на шутку завелись! Пока шумно выражалось сочувствие сестре, перемежаемое бранью по адресу Малкома, вошел средний брат.

– Не верю глазам своим! – воскликнул он, обводя присутствующих потрясенным взглядом. – Все пятеро одновременно дома! Черт возьми, последний раз такое было не меньше десятка лет назад!

– Томас! – воскликнул Клинтон.

– Эй, Том, дьявол, ты что, на хвосте у меня висел? – спросил брата Дрю.

– Почти – хихикнул он. – Я заметил тебя у побережья Вирджинии, но потом потерял из виду. – Он переключил свое внимание на Джорджину, но удивился не самому ее присутствию, а тому, что она сидела с вазой в руке за столом Клинтона. – Не приветствуешь меня, голуба? Все дуешься, что из-за меня пришлось отложить свою поездку в Англию?

Дуться?! Да ее охватило при виде брата настоящее бешенство! Томас был в полном неведении и думал, что ничего в этом кабинете за полчаса до его появления не случилось.

– Мою поездку?! – Она поднялась со своего места и обошла вокруг стола. В руке ее все еще была ваза, но она совсем забыла о ней. – Я не хотела ехать в Англию, Томас! Я просила тебя съездить вместо меня! Я умоляла тебя съездить вместо меня! Но ты ведь не смог, так? Мои мелкие заботы показались тебе не такими уж важными, чтобы из-за них рушить свои планы, не правда ли?

– Ладно тебе, Джорджи, – спокойно сказал он. – Теперь я освободился от дел и готов поехать. Хочешь, поедем вместе, не хочешь, оставайся, я и один управлюсь.

– Она уже была, – сухо проинформировал брата Дрю.

– Что была?…

– Была в Англии и, как видишь, успела вернуться обратно.

– Проклятье! – Салатовые глаза Томаса сверкнули на сестру упреком. – Джорджи, тебе не следовало совершать такой глупости!…

– Не следовало?! – резко перебила брата Джорджина, но вдруг на ее глаза навернулись неожиданные слезы. – Это ты виноват, что я… что я… Здесь!

Она кинула ему в руки вазу и выбежала из комнаты. Ей было стыдно, что она плачет о бессердечном англичанине по имени Мэлори. Сзади нее послышался какой-то шум и грохот, но он был вызван вовсе не ее слезами.

Томас не был готов взять вазу таким способом, каким ему ее отдала сестра, но ему все же удалось поймать ее. А в то же время четыре его брата бросились под ноги Томасу, чтобы не дать вазе упасть, если он ее не удержит.

Джеймс нетерпеливо переминался с ноги на ногу у перил, ожидая, когда же наконец вернется ялик, уже замеченный с судна. Три дня он провел в ожидании в этой маленькой бухте побережья Коннектикута. Если бы он знал заранее, что Арти и Генри так долго провозятся с добыванием нужной ему информации, он сошел бы на берег сам.

И вчера он едва не сделал это. Но Конни спокойно заметил ему, что он в слишком возбужденном состоянии, и вряд ли стоит надеяться, что американцы склонят головы перед ним, Джеймсом Мэлори, от которого за версту разит английским аристократизмом и властью, что, наконец, он вызовет к себе недоверие, если не враждебность, несмотря на всю свою снисходительность. По поводу снисходительности Джеймс резко возразил, но Конни только рассмеялся: достаточно было всего остального.

Джеймс совершенно не был знаком со здешними водами, тем не менее он решил не следовать за «Тритоном», у которого он все плавание висел на хвосте, в порт, так как не хотел раньше времени давать Джорджи знать о том, что он здесь. Просто он удовольствовался фактом: корабль, на котором она находилась, бросил якорь в прибрежном городке, и не стал подниматься по реке в глубь материка. По его распоряжению «Принцесса Анна» стала в устье реки недалеко от берега, и Джеймс отправил Арти и Генри на ялике в город, чтобы они узнали все необходимое для его дальнейших действий. Но он никак не рассчитывал, что на это уйдет три дня. Ему нужно было знать немного – где искать девчонку? Самим городом и его жителями он не интересовался ни в малейшей степени.

Как только ялик прибило к борту судна и Арти с Генри поднялись на палубу, Джеймс коротко спросил:

– Ну? – Однако тут же передумал и уже на ходу бросил: – В моей каюте.

Никого не задела резкость Джеймса. Во-первых, Арти и Генри думали сейчас только о том, что они будут рассказывать, а во-вторых, к такой манере общения капитана они привыкли со времени спешного отплытия с Ямайки.

Арти и Генри, как, впрочем, и Конни, проследовали за капитаном в его каюту. Джеймс был настолько нетерпелив, что начал требовать отчета уже от двери, не успев даже сесть за свой стол.

Арти заговорил первым:

– Не знаю, понравится ли вам это, кэп, или нет… Тот корабль, за которым мы гнались… Он из «жаворонков».

Джеймс медленно опустился в кресло и задумчиво нахмурился.

– Мм… Почему мне это кажется знакомым?

У Конни была отличная память, и его ответ последовал незамедлительно:

– Наверное, потому, что, будучи Ястребом, ты имел схватки с кораблями-«жаворонками». Один из них мы взяли в плен, а второй ушел, но и его мы сильно потрепали.

– А этот Бриджпорт… Это какой-то штаб «жаворонков», – добавил Арти. – Здесь стоят на якорях шесть их кораблей.

Джеймс воспринял это серьезное сообщение с ухмылкой.

– Значит, мое решение не заходить в их гавань было счастливым, не так ли, Конни?

– Именно. «Принцессу Анну» могли бы и не опознать, но тебя опознали бы несомненно. Кстати, теперь окончательно ясно, что тебе нельзя сходить на берег.

– Говоришь, окончательно?

Конни нахмурился.

– Хватит, Джеймс! Девчонка недостойна того, чтобы из-за нее тебя повесили!

– Не надо преувеличивать опасность, – последовал сухой ответ. – Да, меня отлично запомнили те, на кого нам приходилось нападать, но не забывай, Конни, в те денечки у меня была борода, а сейчас ты ее не видишь. Сегодня я неузнаваем, как и мое судно, и, наконец, Ястреб ушел в отставку более пяти лет назад. Время стирает воспоминания.

– В твоем случае оно, похоже, затуманивает и здравый рассудок, – процедил Конни сквозь зубы. – Я не вижу ни одной уважительной причины для риска, пусть даже малейшего. Малышку можно доставить и сюда, зачем тебе идти в город?

– А ты уверен, что она захочет прийти?

– Там видно будет.

– Предлагаешь похищение, Конни? Плюнь мне в лицо, если я неправ, но ведь это преступление, а?

Побагровевший от напряжения Конни спросил:

– Зачем же воспринимать все так серьезно, а?