Токсин (СИ) - Вудс Эдриенн - Страница 9

Она привела меня ко второй двери слева. Войдя внутрь, первое, что я заметила, что это была комната Сэмми. Абсолютно ничто не соответствовало. В середине стояла огромная деревянная кровать со старым комодом и зеркалом в углу. Плакаты драконов и нескольких человек в спортивном снаряжении застряли на ее стенах.

Ее комната была идеальной. В ней чувствовался подростковый дух, и если бы у меня была своя комната дольше, чем три месяца подряд, моя, вероятно, выглядела бы также.

— Ты можешь выбрать: кровать или матрас?

— Я возьму матрас.

Сэмми улыбнулась и вытащила его из-под кровати. Потом вернулась в коридор, и я услышала скрип двери. Она вернулась с наволочками и одеялами в руках, и помогла устроить мне кровать на полу. Сэмми дала мне футболку и шорты перед тем, как выключила свет. Ее кровать скрипнула, когда она залезла в нее.

Долго висела тишина, и я наблюдала, как луна светит сквозь очень тонкие занавески, висящие перед ее окнами.

— Почему никто в Пейе больше не обращается к твоему отцу сэр Роберт?

— спросила я, когда, наконец, удобно устроилась.

— Некоторые из них до сих пор считают, что он причастен к смерти короля. Даже после того, как король Гельмут сказал им, что это был Горан, — ответила она. — Я была просто драконом, когда это случилось, но мама рассказывала мне, что это было самое ужасное время в ее жизни. Она не знала, будет ли мой отец жить или будет убит.

— Это так неправильно.

— Расскажи мне об этом. Хуже всего то, что мой отец абсолютно ничего не делает с этим. Как будто он потерял часть себя в ночь смерти короля. Мама говорит, что он никогда не был таким. Я рада, что знаю его только таким, как сейчас. Было бы слишком грустно, если бы я знала прежнего сэра Роберта.

— Твой отец действительно заботился о короле, ведь так? — спросила я.

— Больше, чем ты думаешь, Елена. Некоторые даже говорили, что они были связаны своим особым дентом. Их узы были по-настоящему сильны, — с обидой сказала она.

— Мне так жаль Сэмми, мне не нужно было лезть, — извинилась я и почувствовала себя плохо, что, рассказывая мне об этом, ее тон был таким грустным.

— Все нормально. Мне просто жаль папу. Он действительно заслуживает большего уважения, чем то, что получает в данный момент. Король Альберт перевернулся бы в могиле, если бы увидел, как все относятся к его дракону.

Я ничего не ответила. Что я могла сказать?

— Так что ты думаешь о Дине? Мы все знаем, что думает Бекки, — она вопросительно посмотрела на меня.

— Он милый.

— Правда? — ее мелодичный тон заставил меня захихикать. — Он милый, — наконец признала она.

— Вы двое идеальны друг для друга.

— Тогда может мне влюбиться в него? — с трепетом спросила она.

— Сглупишь, если поступишь по-другому.

Дневное напряжение начало сказываться, и наш разговор замер, я задремала, только чтобы проснуться от громкого появления Табиты и Блейка.

Они так хохотали, что было удивительно, как они не разбудили родителей.

— Ох, пристрели меня, пожалуйста, — произнесла Сэмми и зарычала в подушку. — Готовься. Мы не сможем сомкнуть глаз до пяти утра. Табита по-настоящему шумная.

Я вытаращила глаза, когда она произнесла «шумная».

— Постой, ты хочешь сказать, они займутся этим прямо сейчас?

— В соседней комнате мой брат, а не святой Петр, — раздраженно пошутила она.

Мы слушали смех и удары о стену, и я должна был подавить смех от стонов Табиты. Она была очень громкой. Я чувствовала себя зоофилом, но выбора не было.

Через полчаса Сэмми встала и сильно пнула стену ногой.

— Заткнитесь, черт побери. Мы пытаемся поспать.

Какое-то время было тихо, а потом все началось по-новой. Сэмми громко вздохнула, что заставило меня сильнее рассмеяться в подушку.

— У твоего отца нет с этим проблем?

— Мой отец глух, когда дело доходит до какого-то дерьма Блейка. Это стоит в списке с пометкой «что-то еще», — сказала она сквозь сжатые зубы. Она снова встала, когда разозлилась и пнула стену на этот раз.

Я смеялась так сильно, что чуть не описалась.

— Елена, это не смешно! — сказала она, прежде чем сдаться и присоединиться ко мне.

— Что если она забеременеет? — полюбопытствовала я. Уверена, Блейк не хотел становиться отцом.

— Табита откладывает яйца. Она не может забеременеть в человеческой форме от дракона. Если бы Блейк был человеком — другое дело.

— Она откладывает яйца? — поразилась я.

— Дракон, Елена. Ты же это знаешь. Он должен оплодотворить ее яйца, если они по-настоящему захотят этого, — в устах Сэмми яйца звучали, как чума.

Мы просто лежали, уже не знаю сколько времени. Нужно отдать ему должное, парень был вынослив. Мальчики на другой стороне дразнили друг друга десятью минутами.

К сожалению, Блейк не был парнем с той стороны, так что мне почти не удалось поспать.

Глава 4

Солнце светило так ярко, что даже проникало сквозь закрытые веки, что и разбудило меня ото сна без сновидений.

— Спасибо, — тихо прошептала я. Ночи редко проходили без сновидений.

Когда я открыла глаза, первое, что увидела, — Сэмми уже не было в кровати. Я оделась и с намерением найти ее спустилась с лестницы.

Когда я завернула на кухню, то увидела там Бекки и Джорджа, сидящих за столом. Я обняла ее за шею и немного прижала к себе. Нагнувшись к ней, я увидела, что читала подруга.

У меня чуть глаза из орбит не выскочили от ужаса, когда на первой странице я увидела огромное фото меня, заслонившейся рукой от камеры.

— О, черт, — я выхватила у Бекки газету резче, чем хотела.

— Это просто фото руки, Елена, — стала она убеждать меня, когда я вспотела от нарастающей паники.

— Вижу, но ты только посмотри на этот заголовок. Они сделали меня злодейкой наравне с Гораном, — ужаснулась я, показывая на заголовок, написанный на всю страницу жирным черным шрифтом.

— Завтрак, Елена? — спросила Изабель, прерывая мою гневную тираду, и я кивнула, все ещё не сводя глаз с газеты.

Я глазами пробежалась по статье. В ней был полный вздор. Арианна была описана, как лучший маг, и если бы она не настояла на участие в миссии, никто из нас не вернулся бы живым.

— Это просто… — я прикусила язык, чтобы с него не сорвалось ругательство.

— Точно. Не могу дождаться ее выступления, — сказала Бекки с таким же раздражением, какое чувствовала и я.

Я потрясла головой, прочитав последнее предложение, описывающее в ярких красках, как она спасла бывшую девушку Люциана от верной смерти.

— Бывшая! Бывшая!!! Она ничего не сделала. Она была так же беспомощна, как и остальные! Если бы решала она, то оставила бы меня там истекать кровью.

Я отшвырнула газету, словно она жгла кожу. Когда слова «бывшая девушка Люциана» всплыли в голове, я почувствовала тошноту и плюхнулась на единственный свободный стул, который, к несчастью, был как раз напротив Блейка. Я взглянула на него из-под ресниц, чтобы увидеть, как он отнёсся к моему выплеску эмоций.

Слава богу, он читал журнал для мотоциклистов и, казалось, остался совершенно равнодушным к моему страстному выступлению.

Ко мне подошла Изабель с озабоченным видом и аккуратно поставила передо мной чашку кофе.

— Спасибо, — сказала я, слабо улыбнувшись.

— Не за что, и не расстраивайся так сильно из-за этой статьи, — прошептала она, не спуская глаз со своего сына, сидевшего с другой стороны стола. Я была уверена, что она слышала шум и гам прошлой ночью и не одобряла его действия.

— Что? — он поймал взгляд матери.

Она нахмурилась и отвернулась, качая головой, когда подошла к плите.

Да, она это слышала.

Взглянув на Блейка, чтобы увидеть его реакцию, я встретилась с ним взглядом на пару секунд, а потом он снова спрятал лицо за своим журналом.

Покончив с газетным скандалом, мы все радостно вгрызлись в здоровый завтрак, состоящий из бекона, яиц, тостов, колбасок и драников. У Сэмми на тарелке были рыбные потроха или что-то в этом роде, но из-за вони мне пришлось перестать дышать носом.