Его любимая нечисть - Полянская (Фиалкина) Катерина - Страница 53

Я с головой ухнула в открывшуюся синеву. На мгновение даже забыла, как дышать.

— Да, — шевельнулись губы.

— Надеюсь, теперь ты готова выслушать меня? — Он заложил руки за спину и уткнулся взглядом в цветущую ветку у меня над головой. — Упрямый ребенок, ты нужна мне! Прекрати уже шарахаться! То, что я сказал Лазайри… это все ерунда. Ты бы не действовала так на меня, если бы не была по-настоящему мне дорога.

Молчу. Проникаюсь и пытаюсь отделить ложь от… еще более искусной лжи.

Получается с трудом.

— Марлена, ответь что-нибудь. — Жених потерял терпение довольно быстро. — Ты дашь мне шанс?

— Я…

Эмоции душили, раздирали изнутри, но слова не шли, и в горле застрял ком. В конце концов просто протянула ему тот самый ключ, некогда украденный Кьяной.

— Вот.

На красивое лицо набежала тень.

— Может… будет лучше, если ты оставишь его себе?

Голос звучал глухо и ломко. И эта синяя бездна… Я тонула. Лишь обломки разбитой мечты помогали не поддаться его мольбе.

Налетел холодок, перед закатом всегда становилось зябко. Я поежилась и одной рукой обхватила себя за плечи.

— Марлена, не делай этого с нами, — тихо попросил Алескар.

Нет. Фэй.

— Зачем ты врал?

Надо было просто сунуть ему в руку ключ и идти домой, но… я не могла остановиться. Сгрызу себя, если не узнаю.

— Теперь я другой, — хрипло выговорил он. — И не хотел, чтобы ты видела меня сквозь призму прошлого.

Ладно. Допустим.

— А… почему тогда так внезапно пропал? — спросила и тут же пожалела, смутилась и начала лепетать какую-то чушь: — В прошлый раз ты так и не ответил. Я понимаю, что не могла нравиться тебе по-настоящему, просто…

— Марлена, замолчи. — К моим губам прижался прохладный палец, заставив вздрогнуть и отшатнуться. — Ты была такая живая. Чистая. И я готов был убить каждого, кто косо смотрит на тебя из-за крови нечисти. Несмотря на всю свою светлую магию, готов был на самом деле шеи посворачивать и вашей соседке, и твоему домашнему учителю, и еще парочке активных кандидатов в умертвия.

Его губы сложились в грустную улыбку.

— Признаюсь, я планировал подождать пару лет и посмотреть, что вырастет из непосредственного рыжего бесенка.

— Но делать это предпочел на расстоянии?

Я нахохлилась и отступила еще на шаг.

— Нет, — вздохнул Алескар. — Просто твой отец запретил мне к тебе приближаться. Побоялся, что твои чувства окрепнут, а я доучусь и уеду, чем разобью тебе сердце.

Озноб усилился, но на этот раз не имел никакого отношения к захватившему власть над миром вечеру.

— Нет… Я тебе не верю!

Разум упрямился, но вот вредный внутренний голосок припомнил, что несколько дней назад Кьяна тоже на папу жаловалась. И уж ей-то врать ни к чему!

Ох, папа, что же ты наделал…

— Что ж, будь по-твоему.

Алескар криво усмехнулся и забрал у меня ключ. Но этим не ограничился. Прохладные пальцы коснулись метки. Под кожу проник холодок. И белоснежные искры замерцали.

Сверху на нас посыпался дождь из лепестков.

— Стой… Что ты делаешь?! — задергалась я, боясь, как бы он не завершил узор.

С него станется сделать меня сразу женой!

— Отпускаю, — выдавил жених.

А в следующий миг перестал им быть. Метка исчезла.

Невероятная синева его глаз скрылась за уродливыми мутными пленками.

— Совсем? — недоверчиво пискнула я.

— Только не слишком далеко. — Ал говорил так, будто у него сильно разболелось горло. — Я найду способ вернуть тебя, метку и то чудо, которое чуть было не случилось между нами.

Реакции на смелое заявление дожидаться не стал, открыл портал и подло сбежал, пока я не опомнилась.

Впрочем, это громко сказано. Я, кажется, целую вечность там простояла.

Померкший свет заставил очнуться. Вечер наступил. Пора домой.

Отфыркнувшись от упавшего прямо на нос лепестка, я вытряхнула из волос еще штук двадцать и наконец заставила себя покинуть уже не такой прекрасный сад.

Получилось! Я победила! Я свободна! Добилась же чего хотела? И плевать, что слезы уже не просто катятся из глаз, оставляя на щеках мокрые дорожки, но и с подбородка капают, а на платье образовалось мокрое пятно. Странное ощущение полной безопасности, сопровождавшее меня до самого дома, тоже можно как-нибудь не заметить. Притвориться, что не заметила.

Но обрадоваться почему-то упорно не получалось…

Опыт близкого общения с нечистью не прошел напрасно, и господин бургомистр не хуже бабушки чувствовал, когда лучше залечь на дно и переждать. Нет, конечно, он не мог знать, что Алескар — это Фэй, и он мне все рассказал… но я все равно злилась.

Вечером папа припозднился, и я, наплакавшись всласть, уже уснула. Утром мы тоже не встретились. Никто «свою гадость» к завтраку не позвал, да и вкуснющих ароматов по дому не витало. Когда же я вышла из комнаты, обнаружилось, что папы дома нет, миска с сырниками заботливо укутана несколькими полотенцами, чтобы моя порция не остыла, а рядом с этой конструкцией лежит записка. В ней родитель предупреждал, что за ужином к нам присоединится кто-то еще, и просил прийти вовремя.

Очередной жених, что ли? Если так, никому мало не покажется! Я им такое устрою!.. У-у-у…

Но пока нужно было идти в библиотеку. И, разнообразия ради, сделать это получилось без приключений.

Рабочее место встретило привычной тишиной, улыбкой Кьяны и кружкой ароматного чая. Под него прекрасно пошли жалобы на папу, жутика и вообще на жизнь. Ведьма с обязанностями подруги справлялась: то есть сочувствовала, утешала и в нужных местах ругала всех провинившихся. Ее сестра в разговоре никак не участвовала. С тех пор как отошла от паники и с концами обосновалась в библиотеке, она, похоже, задалась целью перечитать ее всю. Вот и сейчас сидела в своем углу с книгой, изредка шелестела страничками и в нашу сторону даже ухом не вела. Правду говорят, природа поровну делить не умеет. Кьяне даже капли этого прилежания не досталось.

Ближе к донышку второй чашки обиды чуть улеглись, а разговор плавно перетек на другое:

— Мелвин не такой плохой, — с непоколебимой уверенностью заявила подруга. — И не смотри на меня так! Ты сама видела, что он страдает.

— Угу. Но это не отменяет его желания добить того, кому он и так жизнь испортил.

Простить и понять желания не было. Вот проклясть и притопить где-нибудь по-тихому… это да.

— Мара, у него причины есть, — сказала Кьяна. Ведьма взирала на меня со значением. Ну, как будто знает какую-то тайну.

— На такое не может быть причин, — зло мотнула головой я.

Кьяна шумно вздохнула, отставила в сторону так и не допитый чай и попробовала объяснить:

— Они вчетвером тогда зелье испортили. А полтора года назад одного выпила нечисть в злачном переулке. Оно, конечно, бывает, но через несколько месяцев нечисть напала на второго. Мелвин успел его спасти, но магии его друг лишился, и вообще так до конца и не оправился. Скажешь, совпадение?

— Скажу, что не надо шастать по подозрительным местам. И ради шутки травить людей тоже не стоит.

— Мара!

Несколько мгновений мы испепеляли друг друга возмущенными взглядами. Сдаваться не хотела ни одна.

— Это не он, — наконец буркнула я.

Не Фэй. Точно. И пускай он теперь Алескар, лгун и вообще гад, но ведь порядочный же. Вчера он мне это доказал.

Спорили мы долго. Сначала Кьяна пыталась меня уверить, что Мелвин видел напавшую нечисть. Но потом выяснилось, что там было темно, и вообще нечисть быстро улетучилась, маг только и успел разглядеть серый плащ и белоснежные волосы. В конце концов мне удалось донести до нее, что в этой истории все может оказаться не так ясно.

Надо бы этим двоим встретиться и решить все между собой. Но как это устроить, чтобы они не поубивали друг друга? Придумать хоть один действенный способ ни одна не успела. Потому что распахнулась дверь, и в библиотеку решительно ворвался Мелвин.