Белый варвар (СИ) - Ардмир Мари - Страница 9

Сырой запах ударил в нос, рассказывая о горных породах, что залегают внизу, напоминая о потерях, оставивших белый снег на серой шкуре. Пещера знакома оборотню не понаслышке. Пятнадцать лет назад здесь он скрывался от преследования собратьев, прятал сестру и мать, зализывал раны и мечтал умереть. Дорогих сердцу волчиц в живых уже нет, но воспоминания все так же тревожат душу. В пещере мерещится запах крови и мокрой шкуры, но он знает - это оплот его воображения, который стоит развеять, похоронить. И потому, не останавливаясь, волк стремится вниз мимо скал, каменных обвалов, петляя меж клыков, растущих в пещерной глотке сверху и снизу, мимо озер с чистой водой, вверх по лестнице из уступов. Годы прошли, а он помнит пещеру наизусть, словно бы еще вчера в поисках выхода излазил ее всю вдоль и поперек. А выбравшись, попал на территорию белой стаи. Тогда от отчаянья он прорвался вперед, пролетел мимо белых стражей, ворвался в замок, пролетел в верхний зал, где находился глава.

Щенок из серых, всего семнадцать лет, но отступать нельзя, сзади последние родные сестра и мать.

- Примите меня в стаю!

- Зачем?

В пещере померещилось рычание грозного Дарга, прежнего главы. И волк остановился, переводя дух.

Как наяву перед глазами видится огромный оборотень, темный зал с высокими потолками, слышится волчий рык и сучий смех. В ребрах тут же заломило, туда пришелся первый удар главы стаи, там не осталось целых костей, но щенок не чувствовал боли. За одну лишь надежду, что родные волчицы будут в новой стае и останутся живы, он мог и раньше умереть. Еще в травле, где пали брат и отец. Но только не тут, среди белых, не сейчас, когда есть шанс на спасение…

Барон прогнал видения кровавого боя с вожаком Даргом, сбросил с себя оцепенение и, фыркнув, устремился дальше, вперед. Он выжил в бою и получил место в стае, привел в замок белых волков мать и сестру. Долгие годы тенью ходил за ведущим альфой и участвовал во всех сражениях волков во имя Гневного Табира IV. Он не был белым, но он им стал. И хоть клинку сам не подчиняется, ради мира и покоя в стае, барон должен его вернуть.

Стафорд давно лишился веры в людское племя, и подтверждение тому кабальный договор с проклятым королем. Только что надежды на мирное соседство с черными были уничтожены. Будь они неладны, но проникнуть в замок белых барон им более не даст. А потому он не намерен вверять клинок и судьбу своей стаи в руки немощи. Девчонка может быть сколь угодно умной и прозорливой, но уйдя от одних оборотней, обязательно попадет к другим.

И если тайна реликвии раскроется белым несдобровать. Клинок - проклятая игрушка некроманта!

Сжав челюсти, барон летел по пещерной глотке, подгоняемый картинами возможных событий. Если она попадет в другую волчью стаю вместе с клинком и тайной своего исчезновения от оборотней, братству белых долго не жить. Пусть за последние пятнадцать лет стая окрепла и усилилась. Она может дать отпор любому братству оборотней, но против реликвии она не пойдет. Белые волки слабы перед реликвией и не в силах противиться безоговорочной покорности, которую она вызывает.

Он выскочил из пещеры и ринулся к тропе, уходящей вверх по склону. До заката оставалось три часа, но стемнеет намного раньше из-за бури. Огромный белый волк остановился.

Вряд ли девчонка шла к северному перевалу проверенным путем. Наверняка, боясь погони, поднималась сбоку параллельно тропе охотников. Возможно, она посещала охотничьи сторожки, что разрушились несколько зим назад. Пусть съестных запасов там не осталось, но на ночлег укрыться можно. Одна из сторожек, как раз должна быть тут, совсем близко.

Барон нашел ее спустя несколько минут, следов не заметил, выходит, она ходила по скалам.

Молодец, подумал он, но от меня не скроется.

Прошел в сторону и припал к снегу, стараясь учуять горьковато полынный тон, каким пахла веревка на реке. Запахи вновь раскрыли перед ним книгу с тысячей историй.

Вот лисица, лось, кабан из крупных… и поросята, четверо. Оборотень подавил голодный рык и продолжил принюхиваться, синицы, перепелка, мышь пробегала за ней куница… да мышке не повезло. А вот и тонкий запах горечи. Нашел! Принюхался, определяя время. Ариша здесь была не более двух дней назад.

Сюда дошла, плутовка! Кто бы подумал! Девчонка, и добралась, не заплутала.

Подгоняемый чувством охоты волк сорвался с места. Тонкий запах полынной горечи вел его меж сосен, и скал, вверх, параллельно тропе, идущей к северному перевалу. У второй сторожки, он оказался еще через два часа, замерзшей девицы в снегу не обнаружил, усмехнулся. Здесь она была в прошлую ночь, спускалась тяжело, на крыше виднеется след маленькой ладошки, а в полуразрушенной сторожке остался резкий запах настойки из какой-то мелкой горной травки и подорожника. Такую настойку не пьют, выходит, обрабатывала вывих или рану.

Теперь сомнений не было, он найдет ее до перевала, зареванной, а может быть и замерзшей в снегу. Клинок вернется в стаю, а тело девчонки придется передать ее дяде, чтобы неразумное дитя похоронили, как требуют того людские обычаи. Жаль если так, красивые были глаза у немощи.

Но чем дальше он бежал, тем очевиднее становилось - Ариша северный перевал достигла и перешла, и быть может, еще дышит. Хотя, это невозможно в непроглядной бушующей тьме, где небо смешалось с землей, а снег залепляет глаза и уши. Стафорд, рыча и скалясь, сам с трудом добрался к нужным скалам.

Что ж если у нее хватило ума дойти сюда, наверняка и каменной тропкой девчонка воспользовалась, а если нет, то он найдет ее на склоне, где из снежной тьмы выступают острозубые скалы.

Оборотень быстро спускался сверху, время от времени заглядывая за выступ на тропку, прислушивался и принюхивался. Но зря, полынный запах здесь если и был, то не улавливался толком. Мерещился, но что не померещится, если ты желаешь найти девчонку и отобрать клинок. Под навесом скал было тише и суше, а вскоре появились первые капли застывшего воска. С фонарем спускалась, молодец. Но вот уже деревенька Ог показалась из-за холма, ее плавные очертания видны оборотню хорошо, здесь до нее пару километров - рукой подать, а девчонки нет.

Неужели спустилась ниже? Или сорвалась?

Думая так, он перевоплотился. И на скале уже стоит барон Стафорд в плаще, отороченном черным мехом с капюшоном надвинутом на грозно сверкающие глаза. Он легко взмыл вверх и проскочил между скалами на тропку. Разогнулся, прислушиваясь. Присутствующая здесь относительная тишина настораживала, отсутствие запахов бесило. Здесь кто-то был помимо мелкой сумасбродки и этот кто-то все еще таится среди скал. Человек или зверь, пока не разобрать.

Разбитый фонарь и огарок свечи барон нашел через минуту, поднял, почувствовав на пальцах вязкие капли, поднес к лицу, принюхался. Кровь… густая, замерзающая и не ее… животного. Завидев копошение за следующим выступом, он уверенно шагнул вперед.

- Ариша?

- Рррррав! - здоровая обезумевшая собака бросилась к оборотню и тут же схлопотала по морде, раз, другой. Сын ночи грозно рыкнув поднял ее за горло. И псина жалобно скуля, повисла. Разобрала, облезлая, на кого кинулась. Сожалеет. А пожалеет еще больше, потому что разит от нее не только собачьей кровью, но и горечью полыни.

- Девчонка, отзовись!

- Ааааааааа - ях… - раздалось где-то ниже, совсем тихий звук, с радостью съеденный бурей.

- Еще жива. - Стафорд откинул облезлую дворнягу в сторону и ринулся вниз.

Совсем рядом упала сосна, со стоном и скрипом рухнула, разметав под собой камни и снег, засыпав каменистую дорожку огромными осколками. Оборотень летящие на него скальные осколки не заметил, в три прыжка оказался за пределами тропки и белым волком продолжил опасный спуск. Здесь в одну из бурь Дерек перебил себе хребет. В другую, умер под завалом камней Тарис. Гиблое место, слишком много расщелин, и непрочных уступов, а девчонка все еще ходит на своих двоих.

Барон увидел е барахтающейся в снегу, незадолго до того, как сам оказался рядом. И ожидал он чего угодно только не нападения. Как во времена войн в крестьянских поселениях, она кинулась на него с дубинкой, заголосила: