Магнус Красный: Повелитель Просперо (ЛП) - Макнилл Грэм - Страница 23

Ариман очнулся в едком химическом смоге.

Сморгнув послеобразы взрывающихся реактивных истребителей, Азек провел рукой по лицу. На ладони осталась кровь.

«Когда я успел снять шлем?»

Тот лежал рядом, опаленный и расколотый выстрелами. «Где я?»

На легионера обрушился поток сенсорной информации. Он осязал металлический поручень, чувствовал резкий запах крови и вонь продуктов горения, смрад фуцелина и аромат полировочной пасты. Слышал крики тысяч людей и низкий, вибрирующий рокот, что казался предвестником землетрясения, способного разрушить весь мир.

Оказалось, что Ариман прислонен спиной к ограждению мобильной артустановки — судя по всему, «Гидры». Ее стволы источали жар и дымились, из смятого казенника валили ядовитые клубы огнеопасных газов.

Рядом с Азеком полулежал Форрикс, узнаваемый только по строению ауры. Железный Воин почти лишился брони — керамические пластины прикипели к телу или растеклись по нему, как лужицы воска. Кожа легионера почернела от ожогов перегретым паром и следов попаданий из плазмомета или мелты. Дышал он с трудом, напрягая отказывающие легкие.

Кидомор поднял голову; один его глаз, молочно-белый, терялся среди рубцов, другой бессмысленно смотрел на псайкера. Наконец во взгляде Форрикса проступило узнавание.

— Ариман, — прохрипел он. — Извини. Я клялся, что уберегу тебя от любого вреда, но…

Заставив себя подняться на ноги, Азек огляделся по сторонам. «Гидру», будто какой-то стальной остров, окружало море трупов — не меньше двух сотен тел в красном обмундировании полков Моргенштерна. Кидомор перебил их всех, защищая свой одинокий бастион и самого Аримана.

— Ты спас мне жизнь, друг. — Он опустился на колени и приложил ладонь к изуродованной груди Форрикса.

Тот содрогнулся: каждый нерв Железного Воина пылал. Зачерпнув энергию из глубин своей души, Азек искусством Павонидов притупил боль соратника. Он не мог спасти товарища, но пытался хотя бы облегчить его предсмертные муки.

Кидомор мотнул головой и обхватил латную перчатку Аримана спекшимися пальцами.

— Не надо, — потребовал он. — Легионеры Четвертого… не бегут… от боли.

— Даже в смертный час?

— Особенно… тогда. — Выгнув шею, Форрикс посмотрел в небо. — К тому же ты зря… потратишь… свои силы.

Как только Азек поднял голову, плывущие над ним облака пороховых газов разошлись под напором стремительных гравиволн, обнажив израненное брюхо «Люкс ферем». Приближаясь к земле, супертранспорт, подобно туче, сыпал дождем из рваных кусков металла.

Ариман ощутил мерзкое чувство беспомощности.

— Так вот что я видел, — произнес он. — Вот как все закончится.

— В огне… и крови, — добавил Кидомор. — Как… и положено… воинам… вроде нас.

Калэне оставалось существовать несколько минут.

Стоя на парапете высочайшего бастиона Шарей-Мавет, Пертурабо и офицеры его штаба беспомощно наблюдали за падением «Люкс ферем». Примарх так крепко сжимал ограду, что камень крошился под пальцами.

До этого Имперцы с ужасом смотрели, как зенитные снаряды решетят низ фюзеляжа судна, и в бессильной ярости следили за целой эскадрильей «Громов», сбивавших гравибуксиры.

Потом эти же самолеты уничтожили друг друга в необъяснимом приступе самоистребления. Воины предполагали, что среди изменников возник раскол, но Пертурабо, один из всех, видел тончайший ореол бестелесной фигуры, мелькавшей между машин перед каждым взрывом.

Он нашел единственное объяснение.

— Это дело рук Тысячи Сынов, — прошептал олимпиец.

— Мой господин, нападение устроил Пятнадцатый? — поразился Барбан Фальк.

— Нет же, они пытаются остановить его.

— То, что сейчас произойдет, не остановить никому.

Понимая, что Фальк совершенно прав, Пертурабо не стал отвечать.

Тысячи объятых паникой беженцев удирали по улицам Калэны. Другие замерли от страха и как зачарованные смотрели на свою погибель, падающую с небес. Но ни первым, ни вторым не суждено было спастись от взрыва при падении звездолета. Ветра, дующие с океана, доносили в крепость испуганные вопли.

«Люкс ферем» дрожал, подобно раненому зверю, — капитан корабля безуспешно пытался сохранить высоту. От израненных бортов судна отваливались блестящие обломки.

— Давай, давай, — требовал Харкор, неотрывно глядя на космолет и стуча кулаком по парапету. — Борись, чтоб тебя! Держи его в воздухе!

Барбан Фальк покачал головой.

— Невыполнимая задача, Харкор. Корабль рухнет, и все в столице умрут. Сыны Шайтана обстоятельно подошли к предательству.

— Вероломные трусы! Их измена обернется десятками тысяч жертв!

При этих словах кузнеца войны Пертурабо захлестнула волна жаркого гнева, первобытной ярости и жажды воздать сполна авторам этого жуткого преступления.

— Это последний из их грехов, — заговорил примарх. — Они нарушили обет верности Императору. Такая заветная клятва дается лишь однажды, и преступившим ее не может быть прощения. Наказанием для них станет самая мучительная смерть.

Пертурабо отвел взгляд от обреченного космолета; его неумолимо притягивали истерзанные небеса. В верхних слоях атмосферы бушевали многоцветные магнабури, что разили поверхность планеты копьями молний и озаряли электрическим блеском линию горизонта.

Но даже сквозь кошмарные шквалы примарх — и только он — видел среди звезд далекий вихрь неестественных энергий, подобный водовороту в неподвижном океане. С тех пор как Пертурабо впервые узрел аномалию, взбираясь по мокрым от дождя утесам Лохоса, она неизменно смотрела на него глазом терпеливого охотника.

«Мне кажется или над Моргенштерном она сияет ярче?»

Оторвав взор от небосвода, примарх быстро рассчитал в уме мощность и радиус ударной волны от падения «Люкс ферем».

Столица, вне всяких сомнений, будет полностью уничтожена.

Шарей-Мавет серьезно пострадает, но выстоит. Пертурабо подумал было, не открыть ли двери для оказавшихся рядом гражданских, но тут же отверг эту идею. Откуда ему знать, что внутрь не проберутся сообщники изменников, сбивших «Люкс ферем»?

Скрепя сердце, он принял единственное логичное в данной ситуации решение.

— Отозвать каждого воина в Шарей-Мавет и задраить люки, — велел Пертурабо. — Приказываю запечатать все входы, заблокировать все ворота и опустить все взрывозащитные заслонки. И включить генераторы пустотных щитов — думаю, они нам понадобятся.

Примарх отвернулся от сцены близящейся катастрофы.

Эвакуация провалилась, но Пертурабо уже искал способы избежать полного поражения. Если магос Танкорикс не ошибся в прогнозах, они успеют построить временные посадочные площадки на равнинах вокруг Жаррукина. Места хватит, чтобы принять трансатмосферные десантные суда с кораблей на орбите. Конечно, спасти удастся лишь малую толику от предполагаемого количества, но…

— Трон! — воскликнул Барбан Фальк, указывая куда-то над парапетом. — Вон там, с юга. О чем они думают?

Оторвавшись от подсчетов, примарх взглянул в ту сторону, куда показывал Фальк. Он увидел пораженную молнией «Грозовую птицу», мчавшуюся над побережьем. Двигатели машины пылали, но она неслась к самому центру взлетного поля, словно желая упокоиться рядом с громадой «Люкс ферем».

На корпусе челнока пылало разлившееся топливо. Проходя через напряженные до предела магнитные поля вокруг супертранспорта, он содрогнулся.

Пертурабо мгновенно понял, кто на борту.

— Да что творит пилот? — изумился Харкор. — Он помешанный?

— Возможно, — заметил примарх. — Это Магнус.

Как ни удивительно, Ариман почти без страха смотрел на снижающегося исполина, хотя, казалось, сами небеса готовы раздавить воина и всех жителей Калэны. Направив разум в третье Исчисление, Азек обрел успокоение в обретенной ясности мыслей.

«Если так выглядит смерть, не настолько она и ужасна».

Посмотрев на обгоревшего до костей Форрикса, он изменил мнение. Железный Воин истекал кровью из множества тяжелейших ран, с которыми не справлялся даже его постчеловеческий организм.