Гарри Поттер для взрослых или КАК ОНО БЫЛО (СИ) - Уревич Татьяна - Страница 11

Дорогой мистер Северус Снегг!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в школе чародейства и волшебства Хогвартс. Будем рады принять Вас 1-го сентября нынешнего учебного года.

Пожалуйста, ознакомьтесь с приложением к данному письму списком необходимых книг и предметов…

Кажется, мать говорила Северусу, что как только ему исполнится одиннадцать, он будет учиться в школе для волшебников. Но, признаться, Северус не слишком доверял тому, что говорит Эйлин. Видимо, в их семье всё-таки превалировало мнение отца: раз Тобиас Снегг сказал, что его жена дурочка — значит, так оно и есть. Северус устыдился, что не принимал на веру слова матери… и понёсся к Лили, не думая, что это письмо может стать вестником разлуки. Но и тут его ждал приятный сюрприз: Лили держала в руках свиток, весьма похожий на тот, что был у него.

— Ты никогда не говорил мне, что твоя мать — волшебница, — упрекнула его Лили.

— Отец запрещал мне рассказывать об этом, — признался Северус. — Но, по правде говоря, я и сам не верил…

— Неужели в твоей жизни не случалось ничего волшебного? — попеняла ему Лили.

— Случалось. Один раз. Но вряд ли это относится к магии: я встретил тебя, — очень серьёзно ответил Северус.

— Да ну тебя! Я не шучу! — засмеялась Лили.

— Так ведь и я не шучу…

Но, чтобы не смущать Лили своими признаниями, рассказал ей историю со свирепым поносом, уложившим его врагов в постель. Вопреки ожиданиям, его история Лили не понравилась.

— Всё это могло плохо кончиться, — сказала она. — У меня, правда, нет таких ярких примеров, но кое-что всё-таки есть. Например, если сосредоточиться, я могу увидеть со своего места в классе, что пишет наша отличница Джессика Линч у себя в тетради (а она сидит далеко от меня — на первой парте!). Или, скажем, на физкультуре ты никогда не замечал, что прыжки в высоту даются мне чрезвычайно легко? Это потому, что я умею летать… немножко. Вот, смотри. Она взмахнула руками и … оказалась на нижнем суку яблони!

— Чем это вы тут занимаетесь? — недовольно поджала губы только что появившаяся Петунья. — Не иначе, как Лили хвастается своими волшебными умениями… Скоро тебя, сестрица, заберут в школу, где собирают таких же… И неизвестно, дождётся ли тебя твой верный рыцарь.

— А вот и не угадала, — показала сестре язык шалунья Лили. — Северус отправляется вместе со мной!

— В качестве пажа? Будет носить за тобой груды пергамента? — решила поиздеваться Петунья.

— Он получил точно такое же письмо! — торжествующе провозгласила Лили. — Мы будем учиться вместе!

Петти побледнела.

— Как? Выходит, и у него есть волшебный дар? И только я… — невольно сорвалось у неё с языка.

— Да, — безжалостно подтвердила Лили. — Выходит, так!

Вообще-то Лили была доброй девочкой. Но иногда желание подразнить сестру толкало её на необдуманные слова или поступки. Так было и тогда. Знала ли Лили, что зависть, порой, рождает ненависть? Если и знала, то вряд ли об этом задумывалась. В отличие от сестры, которой каждый раз приходилось добывать похвалу потом и кровью, Лили и так была всеобщей любимицей. Её неиссякаемое обаяние и послужило причиной трагедии, разыгравшейся спустя много лет. А пока Северус наслаждался её остроумием и жизнерадостностью. Жизнь, казалось ему, потекла по иному руслу. Наконец-то и ему улыбнулась Удача. Но вскоре Северус понял, что и в Школе чародейства и волшебства его место будет где-то на задворках. Его замусоленность вкупе с высокомерием (которое, конечно, было лишь формой самозащиты) вызывали неприязнь и насмешки. Кроме того, у него не было сановитых родственников в волшебном мире. Он вообще плохо знал свою родословную. То, что его отец из маглов, было понятно. А вот то, что касается матери… кем были её родители? Эйлин, в силу своей «занятости», никогда о них не упоминала. Одна радость — звучная фамилия предков. Принц — это вам не какой-нибудь Долгопупс (хотя колдовские корни последних терялись где-то во глубине веков)! Ну, и конечно, другая его радость — Лили Эванс. Каждый раз, когда её глаза цвета нежной зелени останавливались на нём, Северус был готов резвиться, как молодой щенок. Лили сочувствовала ему во всём. Старалась утешить, когда он, занимаясь самоедством, говорил, что смешон и неуклюж в своей видавшей виды мантии и полурасклеившихся ботинках в сравнении с хогвартскими фатами (не замечая, что уподобляется её сестре Петунье, которую сам же и осуждал). Может, именно своим обожанием и перепадами настроения он и привязал к себе Лили — ведь она скучала по дому, где её боготворили, и по ворчунье Петти… Кто знает? Но факт оставался фактом: с каждым днём они становились всё ближе. Так или иначе, Северус был счастлив. Учиться ему было интересно. И учителя хвалили. Так продолжалось до тех пор, пока его не угораздило попасть в больничное крыло с множественными переломами, ушибами и вывихами. После того, как он пытался поставить скоростной рекорд на старенькой школьной метле. Северус какое-то время находился без сознания. Когда же пришёл в себя, у его постели толпились звёзды гриффиндорского факультета: Римус Люпин, Сириус Блэк, Джеймс Поттер… Он глазам своим не поверил: неужели они пришли его навестить? Но вскоре стало ясно: его и вправду здорово шибануло, если он мог такое себе вообразить.

— Что, втюрился в красотку Эванс? — издевательски хохотнул Поттер. — Знай, приятель, ты опоздал: место занято!

Северус задохнулся от догадки: пока он тут валялся, слабый и беспомощный, эта троица каким-то образом смогла проникнуть в его самые сокровенные мысли. Северуса бросило в жар. А потом он, как мухомор, пошёл белыми пятнами.

— Лили!.. Лили!.. — застонал вдруг его сосед по больничной койке Питер Петтигрю (очень похоже при этом изобразив голос Снегга).

Скрипнув зубами, Северус попытался выхватить из-под подушки волшебную палочку. Тут же на него навалились дружки Поттера Блэк и Люпин. А Петтигрю предусмотрительно спрятался под одеялом.

— Что тут за шум? — строго спросила вошедшая миссис Помфри.

Она тут же прекратила стихийно вспыхнувшую драку и удалила посмеивающихся посетителей. После чего Северус впервые задумался: такая ли уж хорошая штука жизнь? Как посмел этот Поттеришка, которому и так всё дозволено, посягнуть на ЕГО сокровище — Лили? Какое он имел на это право — заносчивый, не знающий жизни, поросёнок? Что он там говорил: «место занято»?.. Это значит, что Поттер тоже симпатичен Лили… так, что ли? Северусу хотелось умереть. И тогда конец всем его несчастьям. Но нет! Он не доставит такого удовольствия Поттеру и его гнусной компании! Он постигнет всю мощь тёмных искусств и превратит их в жаб, в пауков, в склизких тварей! И никто отныне не сможет добраться до его сознания! Ни-ког-да! Это решение и стало отправной точкой для построения всей его дальнейшей жизнедеятельности. Не было в Хогвартсе ни одного студента, который бы с таким усердием конспектировал лекции, столько часов проводил в библиотеке и тратил на самоподготовку в свободных от занятий классах. Сочинение новых заклятий и зелий стало его хобби (и нет нужды добавлять, что эксперименты по апробации их он проводил на себе). За всем этим почти безболезненно он пережил весть о смерти отца и матери. Что там произошло, Северус мог только догадываться. Дело в том, что за последние годы его родители крепко пристрастились к выпивке. Он заметил это во время кратких визитов в отчий дом. Тобиас Снегг уже не был так против, когда их завтрак, обед и ужин, состоявший из N-ного количества бутылок с «огненной водой», доставляла волшебная палочка матери. Видимо, в одно из таких застолий вспыхнула свара, повлекшая за собой совершенно фантастический пожар, в результате которого сгорели все близлежащие дома за считанные минуты. Тут же весь город вспомнил, как Эйлин Снегг похвалялась своей волшебной сущностью (на новом месте она также продолжала просветительскую деятельность относительно кто она такая на самом деле; правда, уважения на этом не заработала) — должно же быть у обывателя какое-то объяснение случившемуся, пусть даже и противоречащее здравому смыслу! Так или иначе, но домашнего очага он лишился. К этому времени семья Эванс переехала. И тот факт, что дом, в котором жила неблагополучная семья Снеггов, сгорел дотла, взволновал Лили не слишком. Взаимоотношения у них на последнем курсе стали более чем прохладными. Виной этому был, конечно, Поттер. Сколько бы не внушал Северус Лили, что она нужна Джеймсу Поттеру как трофей — как кубок за победу в квиддиче — все его доводы она пропускала мимо ушей. Если её послушать, то причиной разлада их с Северусом отношений был не мистер Поттер, а сам Снегг и его немереная увлечённость чёрной магией. Северус апеллировал тем, что «знать — не значит применять на деле». Но Лили оставалась глухой к его оправданиям…. Да и почему он должен был оправдываться? В чём он виноват? В том, что занимается тем, что нравится? Родители Снегга погибли незадолго до его выпускных экзаменов. Северус уже достиг совершеннолетия и причин особо горевать, оплакивая мать и отца, у него не было… так он считал. Это было время, когда Северус увлёкся идеями Волан-де-Морта и хотел вступить в ряды Пожирателей смерти сразу по окончании Хогвартса. Он уже встречался с Великим Тёмным магом и его очаровали светские манеры Т.Лорда и внимание, с которым тот отнёсся к такому юнцу как он. Именно Темный Лорд рекомендовал ему дом в Паучьем тупике («Опять тупик!» — подумал тогда Северус), туманно намекнув, что прежние владельцы дома уже не вернутся. Скоро, правда, иллюзии насчёт светскости и учтивости Лорда растаяли — после первой же оргии, учинённой в разорённом жилище убитых маглов. У Северуса волосы шевелились от ужаса, когда на следующее утро он вспоминал, что вытворяли с несчастными убиенными Пожиратели. Кроме того, ему претила та разнузданность, которая царила на подобного рода мероприятиях. И хоть Волан-де-Морт сравнивал свои вечеринки с римскими оргиями, у Северуса сложилось впечатление, что он побывал в публичном доме, устроенном на скотобойне. Видимо, устроитель подобного рода «вечеринок» что-то подмешивал в напитки… или каким-то другим способом взывал к самым низменным человеческим инстинктам… но никакие доводы типа: «это самоочищение», «путь к настоящей свободе сознания» не могли заморочить настолько, чтобы Северус не осознавал, что совершил ужасную, непростительную ошибку в своей жизни. Стоит добавить, что сам Волан-де-Морт участия ни в массовых соитиях, ни в плясках на мертвецах не принимал. Он только наблюдал. И улыбался (если змея может улыбаться). Всем неженатым членам союза тёмных сил (если только они не были на особых заданиях) предписывалось обязательное посещение этих жутких увеселений. И Снегг — хотя сам не убивал и не мучил — был вынужден являться раз в неделю под наблюдение неусыпного ока своего Хозяина. Покинуть стан Пожирателей можно было только ногами вперёд (примеров тому было немало). Северус ломал голову: что нужно сделать, чтобы освободиться от еженедельных оргий? И такой случай представился. Он случайно подслушал разговор Дамблдора и Трелони в «Кабаньей голове». Прорицание Северус считал одной из самых никчёмных магических наук. Собственно, даже и не наукой, а так… Стоило только посмотреть на эту прорицательницу, как тут же становилось понятно: старая дева находится в плену своих неутолённых фантазий. Единственной целью Северуса, когда он докладывал Волан-де-Морту о состоявшемся на его глазах предсказании, было получить «вольную» от вышеупомянутых «суаре». Но Тёмный Лорд отнёсся к болтовне «больной на голову» Трелони чрезвычайно серьёзно. Более того, разгадать пророчество стало делом его жизни. Северуса Снегга внедрили в преподавательский состав Хогвартса. Правда, неведомо по каким причинам Дамблдор сразу понял, с чьей подачи явился новый преподаватель. А Северус не стал отрицать. Глядя во всепонимающие глаза директора, он всё рассказал. Так он превратился в двойного агента. А потом погибла Лили. Какие механизмы были приведены в действие, что Тёмный Лорд вызнал, кто будет его смертельным врагом, до сих пор остаётся за кадром… Знал ли Северус, когда передавал Лорду сведения, подслушанные в трактире, что они приведут к фатальным последствиям? — Разумеется, нет! Он вообще относился к прорицанию, как к шутке… Но всё, что касалось драгоценной жизни Волан-де-Морта, предметом шутки не являлось… Как поздно он это понял! Вина за содеянное легла на него неподъёмной плитой. Северус не мог заглушить боль ни силой заклятий, ни дозой выпитого алкоголя. Лорд Волан-де-Морт исчез, сгинул. «Но однажды он вернётся. И нужно быть во всеоружии», — говорил ему неоднократно Дамблдор. Минуло десять лет. В Хогвартсе появился Гарри Поттер — сын Джеймса и Лили. Живым укором смотрели на него с лица Гарри глаза Лили. Жаль, что во всём остальном мальчик больше походил на отца. Этот факт вызывал подчас у него неконтролируемое бешенство. Ужасно глупо, но Северус (даже после того, как Лили родила ребёнка) всё ещё мечтал о любви между ними. «Как знать, Поттер такой ветреник…», — думалось ему. Северус пытался оберегать Гарри (со свойственной ему неуклюжестью). Чем вызвал лишь презрение. И, разумеется, Поттер-младший даже не усомнился, что он, Северус Снегг, мог убить Дамблдора. «Ну, так убей меня, как убил ЕГО… трус!» — кричал ему мальчишка … Снегг подошёл к зеркалу. На него смотрел угрюмый худой мужчина с тёмными кругами под глазами. Непостижимо! Как мог Юлии понравиться подобный тип?! Может, Дамблдор как-то причастен к тому, что у неё временно помутился разум? Думать об этом было неприятно. Но всё же это больше походило на правду, чем, то, что такая удивительная женщина его полюбила.